Башня - Даниил Николаевич Заврин

толку увозить уже нет.

– А если я скажу, что я приехала повидать его? – с надеждой в голосе спросила Меланья.

– Я бы не стала этого делать. Правда. Не стоит. Лучше повидай Александра. И возвращайся домой. В лес. Туда, где ты и жила. А там, быть может, я навещу тебя.

Меланья вздохнула и посмотрела на звезды. В её глазах, столь странно смотревшихся на этой уродливой голове, читалось отчужденное желание жизни, отдаленно горевшее внутри странным огнём.

– Я никуда не поеду, сестричка. Не важно, что произойдет, но я теперь точно не поеду назад. Я хочу увидеть отца, мать. Я хочу ещё немного подышать королевским воздухом, воздухом моей семьи. За последнее время я несколько изменила свою жизнь и, как мне теперь кажется, будет разумно двигаться в том же направлении.

– Ты уверена в этом? – Елизавета положила руку на её ладонь. – Я могу тебя переубедить?

– Нет. Не нужно. Всё, что происходит – правильно, и я рада этому. А ещё я даже и не думала, что у меня такая хорошая сестра.

А затем из ее глаз потекли слезы. Этому приему Елизавета обучилась ещё в детстве. Оставалось лишь обнять сестру, как всё – пьеса сыграна полностью. А ещё она почувствовала, что от старшей сестры пахло землей, навозом, потом, но в большей степени чем-то родным и надолго забытым. Печально, конечно, что придется ею пожертвовать, но, видно, такова её судьба.

Глава пятая

Рюрик слушал принца Александра, который мелодично докладывал, что его ближайший сосед, соратник в старой битве, всё ещё остаётся лучшим другом и даже принес в дар меч, дабы подтвердить старинную дружбу. Все вроде обычно и неинтересно, но тут возле дверей послышался гул. Кто-то порывался войти внутрь. Только вот стража была неумолима, ведь никто не имел права просто так входить во время его аудиенции. Но Рюрик жестом велел открыть двери.

Гробовая тишина воцарилась мгновенно. Даже принц замолчал, перестав выхваливать своего отца. Был лишь тихий гул ветра, влетавший сквозь разноцветные окна и убивавший тишину, посреди которой медленно, освещаемая широкими лучами солнца, падающими меж высоких мраморных колонн, шла его старшая дочь.

Серый капюшон бил откинут на спину, уродливая голова была гордо поднята. Король мотнул головой, ему показалось, что это всё дурной сон, но нет, всё было наяву. Более того, за старшей сестрой шла младшая, так же гордо выстукивая по мраморному полу. Рюрик осклабился, он сразу понял, что за всем этим представлением стоит эта мелкая чертовка Елизавета, но ничего, с ней он поговорит особо.

– Ты не рад меня видеть? – тихо спросила Миланья, поравнявшись с Александром.

Рюрик молча посмотрел на носок своего темно-синего сапога. И всё-таки, её следовало убить в младенчестве, тогда и не было бы никаких проблем.

Король тяжело вздохнул и подозвал рукой своего слугу. Ему очень хотелось, чтобы королева видела, к чему привела её чрезмерная доброта, и как её уродка позорит свой род. Покорно выслушав приказ, слуга удалился.

– Да. Ведь я не звал тебя, – спокойно ответил король.

– А я хотела тебя увидеть, отец. Посмотреть тебе в глаза, – ядовито сказала Миланья, – поблагодарить за то, что ты не убил меня и позволил моей матушке приезжать ко мне.

– Это больше заслуга твоей матери, а не моя. Впрочем, ты уже отблагодарила нас, опозорив нас перед иностранным гостем.

– Опозорила тем, что пришла к собственному отцу? – с вызовом спросила Миланья.

– Да.

Краем глаза Рюрик увидел в конце зала королеву. Она была в черных шелковых одеждах и, как всегда, прекрасна. На её лице блестели слезы. Но это всё равно без разницы, ведь теперь эту глупую уродку уже никакое чудо не спасет. Максимум, что он может ей подарить – так это быструю смерть от топора своего лучшего палача.

– Итак, это всё?

– Нет. Это не всё, мой король, – всё так же ядовито продолжила Миланья и, взяв принца под локоть, сказала: – Позволь представить тебе отца моего ребенка и попросить отцовского благословления на брак и на счастье в любви и радости.

Рюрик хотел было ответить, но, открыв рот, так и не смог обронить ни слова. Все, что получилось – это молча смотреть на побледневшего принца, растерянно стоявшего под руку с уродиной.

– Отца твоего ребенка? Ты беременна от принца? – мысли в голове короля мелькали одна за другой, не давая выстраиваться в ряд. Казалось, всё перевернулось верх тормашками. – Александр, это правда?

Принц лишь побледнел ещё больше. Казалось, что все тело его налилось свинцом и любое движение дается с неимоверным усилием воли.

– Неужели Вам нечего сказать? – начинал злиться всё более и более выходящий из себя Рюрик. – Это правда? Ребенок Ваш?

– Вероятно, да, Ваше Величество, – растерянно сказал принц.

– Боже… – Рюрик потрогал свой морщинистый лоб. – А Ваш отец в курсе этих событий?

– Думаю, нет.

– А ты, Лизи?

– Увы, отец, – быстро вставила Елизавета, сияя от радости.

– Что ж, теперь ваш брак под вопросом. Я же не могу позволить Вам, принц, оплодотворять всех моих дочерей, – едко сказал Рюрик. – К тому же, я не уверен, что Елизавета подходит под Ваш избирательный вкус .

После этих слов ему показалось, что принц вот-вот упадет в обморок, так как его лицо приобрело совершенно мертвый оттенок. Хорошо ещё, что его заботливо придерживала уродка, не давая упасть на мраморный пол.

– Итак, отец, ты даешь согласие на брак? – настойчиво повторила свой вопрос Миланья.

– Лично я не вижу причин препятствовать ему. Только мне очень хочется услышать Александра.

– Принц сделал это по желанию, мой король. Его никто не принуждал. Я даже боюсь предположить, что это он сделал с какой-либо другой целью, нежели истинная любовь. Я лишь милостиво прошу прощения за его поступок, уверена, он исправит ситуацию, взяв меня под венец, как и положено королевским особам. Ведь иначе получилась бы ситуация, что принц изнасиловал принцессу, дочь ближайшего соратника своего отца, выставив его полным дураком.

Теперь уже Рюрик не злился. Он улыбался странной улыбкой. Не радости, нет. Он прекрасно понимал, что его друг не оценит подобного жеста, встав в крайне щекотливую ситуацию. Но, с другой стороны, никто не заставлял его сына вынимать хозяйство из штанов, едва завидев бабу, причем, толком не разобравшись, как она выглядит. Это будет прекрасным уроком.

В этот же вечер он их обвенчал. Быстро, без особой церемонии. Щекотливость и пикантность ситуации не позволяла устроить широкое празднество и во всеуслышание объявить о свадьбе.

Эпилог

Рюрик, мягко обнимающий королеву, молча