Убить бессмертного, или Электрическая церковь - Джефф Сомерс

- Спасибо, что меня выслушали, - наконец произнес монах, отвернулся и вышел из бара, на миг впустив дождь и темноту.

Пару секунд все молчали. Нед сидел совсем несчастный, уставившись в стол. Вдруг кто-то проорал: «Вот срань господня!» - и бар взорвался хохотом. Все снова заговорили, так же оглушительно, как раньше, только теперь в гомоне слышались остроумные замечания в адрес монахов.

Я никак не мог успокоиться. Выпил залпом еще три кружки и даже ничего не почувствовал. Хрен знает почему, от этого монаха у меня включилась тревожная сигнализация.

Люди из жалости начали покупать Неду выпивку. Он был здесь чуть ли не всеобщим любимцем - болтливый неудавшийся преступник, - и его подавленность вызвала куда больше сочувствия, чем я ожидал. Гатц, Нед и я подсели к столу поближе и занялись делом. К закрытию «Пикеринга» за длинным скрипучим столом остались только мы трое.

- Пошли, Нед! - Я встал, пытаясь выяснить, насколько сильно я надрался.

После многочасового распития местного самогона мир был будто из мягкой резины: на все натыкаешься, но не больно, так что пофиг.

- Пошли, отведу тебя.

Сначала мы проводили Гатца. Он шатался из стороны в сторону, но с Психодавом никто не стал бы связываться. Правда, больше он напоминал нарика - серый и тощий, да еще дурацкие темные очки ночью. Я отправил его домой, пусть вырыгнет и отоспится.

Неду было совсем хреново. Он перепил, однако от испуга не оправился. Шел и бормотал себе под нос; глаза закатывались. Я решил, что провожу его до самого дома, чтобы никто его не тронул. Воровской кодекс в силе хотя бы с друзьями. А мы с Недом знакомы давно. Мы помним лучшие деньки, до Системы, до Объединенного совета, до ССБ и прочего дерьма. Помним, что у наших родителей была работа. Не самая лучшая, но была. Не знаю, остался бы Нед моим другом в беде, но, черт возьми, отвести его домой можно!

Было поздно. Нормалы уже давно дрыхли. По улице шли только мы с Недом. Мы знали эти места, и, если даже кто решил бы на нас напасть, мы сразу бы его заметили. Поэтому, когда за нами раздался звук - шарканье тяжелого ботинка - я не испугался, а разозлился. Я устал, и мне надоело притворяться крутым.

- Отвали, козел! - прорычал я через плечо, толкая Неда вперед, чтобы тот не останавливался. - Счас порву на хрен.

Опять меряемся длиной членов. Как обычно. Даже на минуту нельзя расслабиться.

- Друг, меня интересует мистер Маллер. Идите своей дорогой, - сказал монах. - Мистер Маллер, позвольте подарить вам бесконечную череду закатов. Позвольте мне вас спасти.

Глава 3. ОНИ ВООБРАЗИЛИ СЕБЯ БОГАМИ, НО ВЕДЬ ТАК ОНО И ЕСТЬ

10010

Мы оба замерли. Лицо монаха пугающе белело в лунном свете, очки отражали черноту ночи. А еще этот козел улыбался, показывая тусклые вставные зубы.

Нед задрожал, напрягся и издал тихий сдавленный звук. У меня голова гудела от выпивки, сердце стучало от выброса адреналина. Я был возбужден и измотан одновременно. Организм разогревался перед дракой, которым я уже потерял счет.

- Спасибо, не надо… - прошептал Нед.

- Ну что вы, мистер Маллер! - сказал монах, ухмыляясь еще шире - вот долбаный киборг! - Я настаиваю!

Я загородил Неда собой. Опьянение прошло.

- Прости, друг, - холодно произнес я своим самым крутым голосом. - Он сказал, что не хочет.

Монах не двинулся, но как будто переключился на меня. Через секунду он дернул головой и обратился ко мне, по-прежнему ухмыляясь.

- Эйвери Кейтс. Возраст - двадцать семь лет. Последнее официальное задержание в ССБ - восемь лет назад. Вы стали таинственной личностью, мистер Кейтс! И вы ведь не сидели сложа руки, так? Наемные убийства, грабеж, контрабанда, разнообразные кражи. В основном убийства. О, да, ваша репутация известна. Скажите, - он шагнул вперед, - по-вашему, вам хватит времени, чтобы вымолить прощение за все грехи? Позвольте привести вас к концу времен, мистер Кейтс. Позвольте мне вас спасти.

За секунду все поменялось. Только что я защищал старого приятеля. Теперь железный дровосек выбрал меня. От пьяного Неда помощи точно не дождешься. Я не сводил глаз с проклятого робота. Мы стояли на сыром асфальте, между древних полуразрушенных зданий, которые высились вокруг как стены каньона, готовые нас похоронить. Я ждал привычного танца нападений и уступок. Обычно соперник испуган не меньше тебя. Но от долбаного монаха не исходило ни страха, ни других эмоций. Сплошной вакуум, и это еще больше сбивало меня с толку.

Ничего… Меня ведь не зря все знают - в узких кругах. Я улыбнулся.

- Друг, бессмертный не значит неуязвимый, - отчеканил я. - Еще два шага, и твое собственное спасение настанет преждевременно.

В Нью-Йорке быстро усваиваешь, что нельзя показывать свою слабость или страх. Нельзя признавать поражение. А поражение - это когда ты решил кого-то пошалить и для разнообразия свеликодушничать. Может, напускная крутизна никого и не обманет, но сомневаться заставит.

Мне двадцать семь. Я уже старый. Все мои братья мертвы. Нед и Кев Гатц - единственные, кто у меня остался из друзей. Большинство из нас погибает к двадцати. У меня вроде не было причин бояться монаха, и все-таки мной овладел необъяснимый ужас. С другой стороны, я потому такой долгожитель, что никогда не показываю свой страх. Да пошел он лесом, кусок мяса в проводах!

Монах остановился. Будь он человеком, я истолковал бы это как слабость, колебание. Монах, возможно, анализировал новые данные или что-то считал на своем компьютере. Подумаешь, монах - что тут беспокоиться? Вот я убиваю людей, и ничего, работа такая. А монахи заговаривают их до смерти.

Вдруг я припомнил, как один везунчик во время облавы сумел пробраться под носом у десятков копов, но наткнулся на трех монахов. Один монах вроде как шевельнулся, и тот упал на землю и пропал.

Я встал поустойчивее и размял пальцы. Умом я понимал, что монах - не угроза. Монахи безвредны. Однако нутром я чуял, что начался бой, и знал, как себя вести. Я не двигался. У меня обычная человеческая реакция, а движение только сообщает о намерениях. Поэтому я стоял абсолютно неподвижно и наблюдал за монахом. Нед снова издал сдавленный звук.

Монах начал действовать, причем куда быстрее, чем я ожидал. И все же я был готов, хотя часть мозга застыла в шоке. Ряса монаха пузырилась на ветру. Монах поднял руки; в каждой влажно блеснуло по пистолету. Он не крякнул от усилия, не закричал - все молча. Как будто смотришь телевид без звука.

Некоторые думают, что, если на тебя направили ствол, надо кинуться в сторону. Ничего подобного. Терпеливый, опытный убийца не палит куда попало. Он подходит ближе, отслеживает твои движения и выбирает самый удобный момент, чтобы нажать на спусковой крючок. Он стреляет не туда, где цель была, а туда, где она будет. Вслепую стреляют только от отчаяния.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});