Забросило - Сергей Обатуров

  Я бродил недалеко от лаза внутрь пирамиды. Но если палки и древки попались мне почти сразу, то орешник не спешил это делать. Я излазил все близлежащие скопления деревьев, своеобразные рощицы, но орешника так и не нашел, зато обнаружил необычные ягоды темно-фиолетового цвета. Меня подвело то, что я, на протяжении нескольких дней не подвергался никакой опасности, если не считать, что я чуть не свалился в глубокую яму. Но там все было предсказуемо, и я поскользнулся только благодаря своей неуклюжести. В общем, я съел несколько ягод. Я не скажу, что у них был какой-нибудь противный привкус, или во рту появилась горечь, или еще какие-то нездоровые симптомы. Нет, все было вкусно и только где-то далеко, на краешке сознания, прозвучало, что не следует есть много незнакомой пищи. Это меня и спасло. Неожиданная резкая боль и помутнение рассудка навалились почти одновременно, но я все же уловил краешком сознания тот неимоверный уровень боли, который и погасил мое сознание. Что я делал, и сколько это продолжалось, сказать не могу. Однако обнаружил я себя на вершине зиккурата, причем вены были вскрыты, а кровь моя стекала по специальным желобкам с жертвенника. Как ни странно, но я ничего не бросил. Все палки и древки будущих копий были со мной. Обнаружилось и лукошко с орехами и моей обувкой, из коры местных деревьев.

  Я с трудом оторвал свои руки, которые как будто магнитным полем притягивались к жертвеннику. Едва я распрямил спину и встал с колен, как услышал над собой голоса.

  - Удивительно, что ты преодолел тягу к жертвенному камню. Ты напоил нас вкусной кровью смертный. Хотя нет, ты не относишься к категории смертных, мы не можем определить кто ты, однако, готовы выполнить одно твое желание и ответить на один вопрос.

  Так, ну, желание у меня одно, вернуться домой, а вот вопрос, он будет один, и его нужно будет сформулировать так, чтобы получить как можно больше информации об этом мире. С другой стороны, зачем мне информация об этом мире, если я собираюсь его покинуть. Нет, спрошу более приземленные вещи.

  - Мое желание, вернуться домой, а вот вопрос, который меня интересует, это, я умер?

  - Ты озадачил нас, неизвестный. Мы не можем определить, откуда ты попал сюда, и не можем ответить на вопрос, умер ли ты, или нет, потому что не ощущаем тебя ни живым, ни мертвым. Твое право на один вопрос и один ответ остается. Ты можешь потребовать от нас исполнение наших обещаний в любое время, взойдя к этому или любому другому жертвеннику, но не скроем, с этого мы лучше всего слышим глас смертных, да и твой тоже. А теперь мы вынуждены покинуть тебя, наше время для беседы истекло.

  Небо над головой вспыхнуло, как при молнии, в лицо пахнуло ветром и все стихло. Я повернулся к лестнице и ноги мои задрожали. Снизу, это сооружение смотрелось более низким, чем оказалось. Да я буду спускаться с него дня три. Мое чутье меня не подвело. При всей моей открывшейся выносливости, я вынужден был делать пятиминутные перерывы, просто садясь на ступени. Это действительно была вынужденная мера, так как внимание начинало притупляться. Я старался не смотреть на ступени, но это было чревато падением, что неминуемо привело бы к моей гибели. Если тело наберет инерцию при падении, то его уже не остановишь. На закате я смог приблизиться ко второй от вершины плите. Выход на площадь плиты я смог сделать практически в темноте. Улегшись прямо на плиту, я подложил под голову свою обувь и забылся тяжелым сном.

1.8. Глава 8.

  Утро встретило неприветливо. Стало холодно, небо затянули тяжелые, темно-фиолетовые тучи. Мои обостренные чувства кричали, что скоро грянет дождь, а скорее всего, ливень. Если объем воды будет большой, меня просто смоет с этих ступеней, а не исключено, что и с самой плиты. Нужно рисковать. Я плюнул на осторожность и побежал вниз. Может, нужно было вверх, но основы физики кричали мне, что если будет молния, то я стану ее очередной жертвой. Странно, но чувство опасности подстегнуло мое восприятие. Я четко ставил ноги на ступени, довольно быстро я подобрал темп и длину шага. Физической усталости я не ощущал, поэтому очередную плиту я пропустил, практически не взглянув на нее. Как быстро я не бежал, но ливень все же накрыл меня, когда до земли оставалась еще одна плита. Косые струи дождя, и сильнейший ветер обрушились на меня. Пока я еще мог бороться, поэтому, не обращая внимание на ливень, я увеличил темп и длину шага. Если раньше я несся через две ступени, то сейчас, наплевав на осторожность, через четыре. Умом я понимал, что ступени стали мокрыми и что если я поскользнусь, то это конец. До земли оставалось еще метров двести, когда меня догнал поток воды, несшийся со скоростью хорошего горного потока. Мне пришлось бросить все палки и древки копий, которые я насобирал. Единственный плюс догнавшего меня потока, что его глубина или высота, кто ее знает, была небольшой, потому что вода стекала с краев ступеней в стороны. Так, наперегонки мы и вылетели на равнину. Я, как мог, прижимал к груди свои корзинки с орехами и камнями, но надеяться на сохранность было глупо. До леса нужно было добежать метров триста, а вода на земле поднялась до колена. Я рванул, как мог, высоко поднимая ноги, однако до первых деревьев добрался, по пояс в воде и ни о каком беге речь уже не шла. Когда я забрался на подвернувшийся камень, то смог с него прыгнуть на ближайшую ветку какого-то дерева. Зацепившись руками, я подтянулся, и как обезьяна стал забираться повыше. Когда кончились толстые ветки, то я остановился и оглянулся назад. Подо мной неслись тонны воды. Наверное, так выглядят массы воды на Ниагарском водопаде. Я обратил внимание, что они неслись от пирамиды, и затем, повернув градусов на тридцать, уносились за деревья. Наверное, там какая-то низина. В голове сразу всплыла картинка чужого космического корабля. Его же зальет, ведь в плите такая трещина, что поток обязательно направится туда. Мысленно похоронив корабль, я стал ждать спада воды. Дождь продолжался два дня. Вода поднялась почти до моих пяток, когда я садился на ветку и свешивал ноги вниз. Орешков осталось всего три штуки. Если буду экономить, то дней на пять, шесть. А потом голод. Нужно, как то выкручиваться из этой ситуации. На третий день вода пошла на убыль. Тучи пробило местное солнце. Уже буквально через полдня у меня было такое ощущение, что я нахожусь в хорошо протопленной бане. Дышать было тяжело, пот лился ручьями. Те пол орешка, которые я определил на этот день, не смогли компенсировать потерю воды в организме. Тяжело дыша, я сверху осмотрел подножье дерева. Уже можно было передвигаться по земле, превратившейся в грязь. Спустившись в такое противное месиво, я направился к дороге. Это было единственное разумное решение в этой ситуации.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});