Экзамен на разумность - Сергей Хохлов

«Россия — самая холодная страна мира. Среднегодовая температура у нас минус 5,5 °С, а в Финляндии, например плюс 1,5 °С. Но есть еще такое понятие, как суровость климата — это разность летней и зимней температур, да и разность ночной и дневной. Тут мы вообще вне конкуренции.

Французский географ Реклю ввел в свое время понятие „эффективной территории“ (то есть пригодной для жизни), которая находится ниже 2000 метров над уровнем моря, со среднегодовой температурой не ниже минус 2 °С. По этим критериям лишь треть нашей земли эффективная. Оленьих пастбищ в нашей стране (19 % площади) существенно больше, чем пригодных для сельского хозяйства земель (13 %), а нашей пашни (около 100 млн га) едва хватает для обеспечения себя хлебом.

В странах, с которыми нас обычно сравнивают, положение значительно лучше.

Например, Канада — большая страна с незначительным населением и отличными транспортными возможностями, то есть с выходом к океанам. Климат обитаемой, индустриально развитой части Канады примерно соответствует климату Ростовской области и Краснодарского края, но он более влажный. Этой обитаемой части вполне достаточно для населения Канады, составляющего примерно 32 миллиона человек. Остальная территория используется только для добычи сырья и туризма. Собственно, именно такой страной и хотело бы видеть Россию „мировое сообщество“, да вот только куда девать более 100 миллионов нашего „лишнего населения“.

Есть и еще одна особенность: Канада — фактически провинция США, северная периферия самой богатой страны мира. А это немало значит! Например, североамериканские эскимосы имеют более высокий уровень жизни, чем российские, но отсюда не следует, что они более трудолюбивы или умны, а просто для них существуют правительственные программы развития.

В Европе климат становится более холодным не с юга на север, а с запада на восток, а точнее, с побережья в глубь континента. Если в прибрежных районах Европы разница абсолютных, когда-либо отмеченных максимумов и минимумов температур около 40 °С, то в остальной Западной Европе (за Одером и Дунаем) до 50 °С, в Финляндии, Прибалтике, Польше, Словакии и европейских странах СНГ до 60 °С. А в России до Урала свыше 70 °С, в Сибири от 80 до 90 °С, в Верхоянске более 100 °С.

Жара не холод. Даже плюс 50 °С можно выносить довольно долго, а переохладиться и умереть неодетый человек может и при плюс 10 °С! Толстые стены приходится ставить главным образом не из-за средней низкой температуры, а из-за морозов в течение одного-двух месяцев. В Сибири кое-где летом бывает жарко (в Минусинской котловине арбузы выращивают), но озимые культуры не растут — они вымерзают зимой.

…Повторимся, ибо нелишне затвердить покрепче: мы построили свое государство в климатических условиях, при которых больше никто не живет.

Если у нас летом жарко, то не хватает влаги; если дождей много, то нет тепла. И в том и в другом случае урожаи невысоки. В царской России они составляли около 7 центнеров с гектара, в советские времена урожайность достигала 20 центнеров с гектара, а в 1992–1997 годах сократилась до 14.

Во что же нам обходится российский климат?

…

В России очень дорогое капитальное строительство по сравнению с любой страной мира. Согласно СниП, у нас необходим фундамент, подошва которого расположена глубже границы промерзания. На юго-западе России глубина промерзания 110 см, а ближе к Поволжью — уже 170. причем вдвое более глубокий фундамент стоит дороже как минимум втрое-вчетверо. Стоимость даже простого фундамента под легкий садовый домик составляет 30 % общей стоимости строительства.

А чтобы построить завод, например, в Ирландии или Малайзии, достаточно заасфальтировать площадку и поставить каркасную конструкцию типа выставочного павильона.

В Баварии строят двухэтажные здания на твердом грунте вообще без фундамента. В английском руководстве по индивидуальному строительству без фундамента строятся и трехэтажные здания.

В Англии достаточна толщина стены в один кирпич (английский кирпич = 20 см). А вот в средней полосе России нужно минимум 3,5 кирпича (90 см). Конечно, это зависит от района, но и на Кубани два кирпича (50 см) — не роскошь. И вот наш средний одноэтажный кирпичный дом весит как английский трехэтажный.

…Если в странах с почти идеальным климатом (к ним относят Иорданию, Кипр, Таиланд, Малайзию, Зимбабве) расходуется на создание „единицы комфорта“ одна „единица энергии“, то в других странах удельный расход выше. Насколько? Оказывается, в Мексике в 1,6 раза, в Южной Корее, Японии, Австралии, западноевропейских странах от 2 до 2,5 раза, в США в 5 раз, в России (в обитаемой ее части) — в 8 раз.

…Удельный расход энергии на отопление 1 м2 площади жилых зданий в США — 55 квт∙ч, в Швеции и Финляндии — 135 квт∙ч, в Германии — 260 квт∙ч, в России — 418 квт∙ч. Это в 7,6 раза больше, чем в Америке и в 3 раза больше, чем в Финляндии, с которой очень любят сравнивать Россию, когда заходит разговор о нашем климате».

И т. д.

Авторы развенчивают миф о некоей особенной трудолюбивости западного люда и «российском тунеядстве»:

«Говорят иногда: какие немцы трудолюбивые! Дороги щеточками чистят, ни пылинки у них там. А русские ленивые, грязь на дорогах развели. Но если учесть, сколько сил тратится на уборку снега и этой грязи, то окажется, что наша „ленивость“, переведенная в человекочасы, превосходит трудолюбие немцев».

Из собственного жизненного опыта могу добавить, что во время своего проживания на Севере, где я родился, мне приходилось зимой почти ежедневно тратить около часа только на уборку двора своего дома от снега. Т. е. минимум, чтобы снегом не завалило и можно было пройти на улицу, — час работы в день. Немец загнулся бы со своей щеточкой.

А если добавить ежедневные затраты труда на отопление и т. п., то и вовсе получается картина «русского сверхтрудолюбия».

Собственно, именно современный переход страны на зарубежные нормы жизни делает «невозможным» жизнь на Севере. Не для западного человека это занятие, тонка кишка у западного человека, а русских хотят неким волшебным образом превратить именно в западных людей — умненьких (в меру, как дрессированные обезьянки), законопослушных и с угодливой приятностию улыбающихся начальству.

Авторы говорят о невозможности России войти «на равных» в глобализированный мир:

«Предположим, мы „догоним и перегоним“, добъемся превышения среднезападной производительности труда. Но победим ли мы в этом случае в глобальном соревновании? Если расход энергии в 4–8 раз больше, выигрыша все равно не будет!

…

Кроме того, у нас в стране значительная часть рабочих, очень интенсивно трудясь, не производит продукцию. Эти рабочие дают возможность работать остальным, они производят топливо и обеспечивают теплоснабжение. Снег, в конце концов, на улицах сгребают. Не учитывается это никакими методиками — ну нет в других обществах таких работ! Нигде объемы собранного снега не учитывают. Поэтому наше общество, в целом при сходных трудовых ресурсах и при той же организации труда, все равно никогда не даст конкурентоспособной продукции на мировом рынке. Просто наша продукция будет дороже».

Еще одна обширная цитата о геоклиматическом факторе. О «северности» России.

«Давайте еще раз посмотрим на США и Канаду. Канада вроде бы тоже северная страна. Но основное население живет не севернее широты Южного Урала, а в основном на широте Киева и в еще более южных и теплых местах. В Ванкувере, например, средняя январская температура 2 °С тепла, а вот в Иркутске, расположенном примерно на той же широте, около 30 °С холода. Как говорится, „почувствуйте разницу“! А США находятся южнее Канады, тамошний север — это наши Краснодарский и Ставропольский край, то есть самый юг России, самые ее плодородные территории. Остальная территория Соединенных Штатов расположена еще южнее.

Аляска — самый большой штат США, живет в нем 500 тысяч человек, но почти половина из них проживает в районе города Анкориджа (в так называемом Большом Анкоридже). А вот в нашем Петербурге, находящемся на той же широте, живет в 20 раз больше — 5 миллионов человек.

Во всем мире в Приполярье и Заполярье проживает 12 миллионов человек, из них более 11 миллионов — в России. Причем эти миллионы — в основном жители городов. И надо иметь в виду, что их обслуживание раз в сто дороже, чем обслуживание такого же города в средней полосе».

Рассуждения авторов о Севере и о «северности» (прошу прощения за этот свой термин) нашей страны представляются мне очень интересными. Последний пассаж, впрочем, довольно невнятен, потому что если обслуживание городов в Приполярье и Заполярье будет обходиться дороже в сто раз, то обслуживание там того же населения, раскиданного по небольшим поселкам, обойдется еще дороже. Да и чем будут заниматься «деревенские жители», если обычное сельское хозяйство (а другого наша цивилизация «не придумала») там невозможно? Вообще, мнение о «дороговизне» содержания населения на северных территориях — это вредный штамп современных «рыночных демократов», но если следовать их суждениям, то по ним вообще жить вредно и невыгодно, они видят выгоду лишь в нефтяной трубе, остальное же — помехи и досадный фон. Что ж, авторы не очень виноваты, что последовали за этим заблуждением. Однако и не обратить на него внимание я не мог, слишком дорого нашей стране стоят подобные заблуждения — взять хотя бы одно лишь переселение людей с Севера…