Огонь и ветер - Екатерина Белецкая

…Как-то вот так оно выстроилось за все эти годы… Тайные, не всегда объяснимые движения рук, симфония прикосновений, никому постороннему незаметные кодовые знаки, которые складываются в предложения, в слова, в какой-то свой, никому иному не понятный язык тел, сосуществующих в едином пространстве и с годами словно бы сросшихся, сроднившихся…

Когда Берта на одном из домашних вечеров с чувством и выражением прочла для собравшихся статью из БСЭ, которая называлась «полиандрия», все в результате хохотали, как ненормальные – столь далека была эта нелепая сухая коротенькая статья от реального положения вещей в их семье.

На самом деле их диалог выглядел примерно следующим образом.

– Я лягу пораньше, неважно себя чувствую. Когда ты приедешь вечером, скорее всего буду уже спать.

– Ну и правильно, отдохни.

– Будь осторожен.

– И ты…

Выходя из квартиры, Ит услышал, как Скрипач что-то торопливо объясняет Берте, а та соглашается.

Значит, срослось.

Ну и слава богу…

* * *

Четверо суток они обсуждали то, что нужно делать дальше. Четверо суток Ит, у которого вдруг обострилась до невиданных масштабов всегдашняя паранойя, возил их на лодке то туда, то сюда – он почему-то снова начал бояться слежки и нервничал всё больше и больше. В результате обсуждения происходили каждый раз в новом месте – от перепаханного поля где-то за городом до полянки в Измайловском парке. Два совещания из четырёх проходили под проливным дождём, но Ит был неумолим, и они отступили, спорить с ним в этой ситуации оказалось себе дороже.

Берта от поездок ужасно уставала, но держалась так, что любой мужик бы от зависти удавился, вот только по ночам едва не плакала от боли, и ночами они со Скрипачом спали мало и урывками – постоянно бегали к ней проверять, как дела.

Спать в своей комнате она им не разрешала ни под каким видом. И Скрипач, и Ит знали: она презирает слабость, и свою собственную расценивает как вызов непонятно кому. Ей не хотелось, чтобы они смотрели на неё в такие моменты – и они старательно делали вид, что не замечают. Не замечают того, чего она не хочет замечать сама.

Нужно было сделать очень многое. Деньги, привезённые из Питера, это хорошо, но нужно гораздо больше, гораздо…

…Нужны переговоры – с теми, кто реально может помочь. Когда Ри впервые озвучил единственный возможный вариант, Скрипач аж поперхнулся, но потом на удивление быстро согласился. Да, всё верно. Но как?..

…Нужны какие-то люди здесь – а никого давно нет, поэтому нужна возможность перевести часть универсальной валюты в местную. Все знали – да, это возможно, но для этого нужны связи, снова связи. Риск – благородное дело, если речь не идет о риске сломать себе шею в самом начале операции.

…И, конечно, нужно оружие.

– Так что у нас про оружие? – спросил Ри.

– В общем, оно у нас есть, – сдался Ит. Говорили они как раз в поле, вокруг на километр никого не было. – Только его надо достать.

– И один человек этого сделать не может, – подхватил Скрипач. – Желательно два. А лучше три.

– Но где? – поразился Ри.

– Вот так я тебе и сказал, – отмахнулся Ит.

– А какое?

– Ржавый топор и пила без зубьев, – рассмеялся Скрипач. – Ещё где-то валялся гаечный ключ.

– Рыжий, это ну совсем не смешно, – рассердился Ри. Скрипач глянул на него так, что Ри невольно отодвинулся в сторону.

– Это импорт, – беззвучно произнёс Скрипач. – Остался… Это не наш, это Кира, если ты хочешь спросить, откуда он у нас.

– Но когда вы могли?..

– В самом начале, когда Кир лежал в больнице, – объяснил Ит. – Собственно, он-то думал, что оружие изъяли официалы… но это была не служба. Мы успели вывезти и спрятать.

– Ты же тогда ходил плохо, – вспомнил Ри.

– Было, – кивнул Скрипач. – Ходил плохо. С палкой. Для всех и напоказ. На самом деле я уже дней десять ходил совершенно нормально, но решил повременить с публичным выздоровлением. Как оказалось, не зря.

– Тебя ещё что-то удивляет? – усмехнулась Берта. – У них в каждом рукаве по кролику, в каждых кустах по роялю, и в каждой машине – бог.

– Ну, не до такой степени, – скромно улыбнулся Скрипач. – Хотя от привычки страховаться куда денешься…

– А что вы ещё успели, про что я не знаю? – поинтересовался Ри.

– К сожалению, ничего, – вздохнул Ит. – Нет, есть ещё одна штука, но… это уже совсем на крайний случай.

– Какая?

– Он не скажет, Ри, – ответил Скрипач за молчавшего Ита. – Я уже пытал. Если он за восемьдесят с лишним лет не сказал даже мне, можешь и не начинать.

– А тебе он когда сказал?

– Позавчера. Дословно – «у меня есть ещё одна штука, может быть, пригодится». Это всё.

– Ит, пожалуйста, – попросила Берта. – Сейчас не время играть в игры и в тайны. Если с тобой что-то произойдёт, мы…

– Вы не сумеете этим воспользоваться, – отрицательно покачал головой Ит. – Это… это моё, личное. Это не оружие.

– Но что это?!

– Ребята, я правда не могу сказать, – взмолился Ит наконец.

– Почему?

– Потому что я не знаю, как это называется. И даже что это такое.

– Вот так в маразм и впадают, – констатировал Скрипач. – Тихо, быстро и, главное, незаметно. Оп, и уже там. Ит, ты можешь объяснить толком, о чём речь?

– Нет, – Ит отвёл взгляд. – Если бы мог, объяснил, но не могу. Да и вообще, хочется верить, что до этого не дойдёт. Это всё… просто не понадобится.

Предложение Ри звучало действительно безумно – он сказал, что им стоит попробовать связаться с Альянсом. Да, да, именно с Белым Альянсом. В Москве имелось на данный момент целых четыре представительства, и можно было бы попробовать как-то, нелегальным порядком, конечно, пообщаться… с кем-то из внешки, там работающим.

– Вообще нереально, – невесело рассмеялся Ит, когда Ри впервые заговорил об этом. – Сам подумай. Зачем мы им нужны? Что мы им можем предложить? Все исследования давным-давно открыты и завершены, мы… ну, ты помнишь формулировку…

– Признаны случайным совпадением и аномалией. Использование невозможно, – покивал Ри. – А если что-то другое?

– Что? – горестно спросил Скрипач. – Что, Ри? У нас ничего нет. В том числе денег – их хватит максимум на лечение Берте. Причём там, где оно стоит дёшево, замечу.

– Знаешь, я всё-таки хочу попробовать, – Ри задумался. – Нельзя сразу ставить крест на возможности, понимаешь? Мы должны…

– Мы должны уложиться в две недели, – угрюмо заметил Ит.

– Нереально.

– А мы не пробовали, – с горьким ехидством сказал Ит, глядя Ри в глаза.

– Ребята, вы… – Берта задумалась. – Как бы это сформулировать. Ит, вся та активность и безумие – из-за того, что я нашла? Вы действительно хотите попробовать… вернуть?

Ит задумчиво посмотрел на неё – от этого взгляда у Берты вдруг мурашки побежали по коже.

– Я – нет, – ответил он. – Если говорить обо мне, то я хочу только одного. Попробовать спасти тебя. Малыш, ты же меня знаешь, я… – Он осёкся.

– Нет, – она покачала головой. – Ит, не обманывай себя. До этого момента…

– До этого момента я не думал про такое развитие событий, и знаешь почему? – Ит тяжело глянул на Ри и Скрипача. – Потому что один я бы не справился. А ты сумела сдвинуть их с мёртвой точки. Ри, скажи, только честно – если бы не появилась пусть и туманная перспектива вернуть Джессику, ты бы ввязался в это дело? Не врать, гений. Не врать! Понял?

Ри опустил голову.

– Нет, – глухо проговорил он. – Берта, прости меня, но нет. Я бы побоялся.

– Чего? – поинтересовалась она.

– Того, что… Берта, тут её могила, понимаешь? Остаться во внешке, и даже не иметь возможность цветы привезти? Ниточку порвать, самую последнюю? Уже насовсем, навсегда?.. Хорошо. – Он резко поднял голову. – Да, я малодушный трус и сволочь, можешь не говорить это, Ит, я и сам скажу. Но я бы не пошёл. Из-за того, что она осталась бы тут… одна.

– Вот, – наставительно кивнул Ит. – Другое дело. Спасибо, Ри. Жестоко, зато честно.

– Меня можно не спрашивать, – встрял Скрипач. – Иначе, боюсь, будет ещё более жестоко.

– А тебя и не спрашивали, – ухмыльнулся Ит. – Значит, так. Мы завтра – на рыбалку, так сказать. Рыжий, Берта – на телефон, и обзванивать всех, кого только можно.

– На предмет? – удивился Скрипач.

– Ищи контакт с Альянсом.

– На кой хрен мне для этого кого-то обзванивать?

– Идиот… Найди человека, который хоть какое-то отношение имеет к представительству. И на тебя выйдут уже сами, не позже, чем через сутки.