Не сердите толстяка - Соколов Вячеслав Иванович

Короче, разошлась старушка не на шутку, ещё и Барсик с Белочкой время от времени вставляли своё веское слово. Не совсем понятно по смыслу, но в контексте ясно, что они с ней согласны. Хорошо хоть Томка помалкивала. Но я ошибся, оказывается, она уже всё сказала.

– Значит так, – уперев руки в бока, моя старушка нависла надо мной: – Зелья пьёшь в моём присутствии, чтоб видела, два раза в день. Про секс забудь как минимум на два месяца. И не надо стонать. Довёл себя, вот теперь расхлёбывай. Теперь ты, – поворачивается к Томе и тычет её пальцем в грудь: – Ходить будешь только в длинных юбках, сверху под горло. И не дай тебе бог ему даже титьку показать, превращу в лягушку и скажу что так и было. И про секс забудь тоже, потому что если ты … с кем-нибудь … и мой внук будет переживать, и у него поднимется давление. Я тебя … этакую. Короче, ты меня услышала?

– Мария Ивановна, да я больше никогда кля…

У меня аж сердце ёкнуло. Ну что за напасть? Но поклясться Тома не успела, потому что бабуля довольно сильно ударила её по губам.

– Что ты сказала? Вот значит как? Довела внука и в кусты? Ах ты … крашеная, да я тебя … такую, – и хорошенько размахнулась.

Ждать расправы девушка не стала, бросившись к дверям, со всей прытью рванула вниз. Бабка же, повернувшись ко мне, принялась успокаивать:

– Она пошутила, внучек, не волнуйся. Просто испугалась.

– Баб, не обижай Тому. Она хорошая.

– Конечно хорошая, кто бы сомневался. Такая баба шикарная дала, ещё бы ты по-другому говорил.

– Ба, да не виновата она. Правда. Ну хочешь, я обет целомудрия на целый год приму или на два. Не трогай её. А?

– Ох ты ж, – бабуля смутилась, – а не боишься, что она за эти два года мужика себе найдёт?

– Баб, ну при чём тут это?

– Причём? Не ты ли был по уши влюблён в неё?

– Откуда ты знаешь? – удивляюсь.

– Ты мой внук. Думала, повзрослеешь, пройдёт.

– Да прошло всё. Сколько мне лет то было? Пацан, – улыбаюсь.

– А теперь выходит большой? Можно на взрослых тёть залазить? – начала привычно ёрничать. Потом грустно усмехнулась: – Да понимаю я всё. Ты парень у меня симпатичный, хоть и дурак. А у неё уже сколько лет мужика не было. Считай, как ты муженька её убить пытался, так и не было никого. С тобой-то понятно, Томка баба шикарная… Не волнуйся, ничего я ей не сделаю, если ты будешь лечиться, как полагается. Будешь?

– Буду.

***

Спускаясь вниз, Мария Ивановна размышляла о том, как ей быть. В том, что любимый внук чуть не умер, виновата в первую очередь она. Ведь знала, что безответственный, а всё равно не проконтролировала. Хотя, похоже, всё же иногда он принимал лекарства, потому и не скрутило раньше. Тут сердце окатило волной ужаса: чтобы было, если бы недолечившийся балбес всё-таки ушёл в армию? Надо было послушать невестку и надавить как следует, чтоб его отмазали. Но вместо этого просто тянула время, желая привести в норму. Да по сути, даже сейчас, если бы не секс с ведьмой, тем более с Томкой всё могло обойтись. А вот и она: сидит за столом, с прямой спиной и с вызовом смотрит в глаза.

– Ты, смотрю, вызов мне бросить хочешь? – прищурилась на молодую ведьмочку.

– Нет, – встряхивает чёлкой, – хочу принять наказание как подобает, с высоко поднятой головой.

– Считаешь себя виноватой? – Мария Ивановна внимательно смотрит в глаза.

– Да, – девушка кивает, – из-за меня он болен, из-за меня чуть сегодня не умер. От меня у него одни несчастья.

– Не скажи, – пожилая ведьма протягивает руку и касается щеки молодой. Проведя кончиками пальцев: – Только не говори, что любишь.

Тома судорожно сглатывает:

– Люблю. Я пыталась бороться с собой.

– Давно?

– С того самого дня.

– Так ведь ему было всего четырнадцать. Ты что же, ждала пока вырастет?

– Да. То есть, нет. Я хотела просто быть рядом.

– Молчи, – Мария Ивановна качает головой, – ты же понимаешь, что жениться на тебе он не может?

– Знаю, – тяжело вздыхает. – Я всё понимаю, просто хотелось хоть немного счастья. Да и не могла я над ним так издеваться, он ведь взрослый уже. Не ребёнок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Да уж, – Мария Ивановна неожиданно вновь превратилась в добрую бабушку, – как же молодцу мимо такой красоты пройти да не попробовать.

Тома робко улыбнулась:

– Мария Ивановна, вы скажите что делать? Я всё сделаю, лишь бы ему было хорошо.

– Что делать? Что делать? Да ничего, выполнять то, что наверху сказала. В конце концов, именно ты его вчера откачала, так что прощаю тебя. Но надо нам, дочка, на ведьме его женить. Обязательно!

– И тогда я смогу стать наложницей? – глаза девушки радостно блеснули.

– Да. Отца и деда своих, на себя возьму, в конце концов, пора с семьёй помириться. Вот и поставлю условие.

Тома радостно бросилась на шею женщины заменившей ей мать.

– Ну будя, будя, – пожилая ведьма похлопала по спине воспитанницу, – надо ещё, чтоб Тимоха тебя взял.

Тома выпрямилась, выпятив вперёд грудь и улыбнулась.

– Тоже верно, – усмехнулась Марь Иванна. – Куда он денется. Но главное чтоб он на обычной девке не вздумал жениться, может не понять она таких сложностей. То ли дело ведьмочка.

***

Как только бабуля скрылась за дверью, я тут же попытался встать, чтоб проконтролировать ситуацию, но был остановлен рычанием. Одной жутко вредной собаки.

– Белочка, уйди. Вдруг бабуля начнёт лютовать?

Та только фыркнула и, развернувшись, потрусила на выход. Дескать, лучше собаки разведчика нет. Вернулась через пару минут и возмущённо уставилась на нас с Барсиком:

– Гав!

Она, понимаешь, жизнью рискует, выведывает абсолютно секретные сведенья. Недоедает, недосыпает, а пузо чешут лентяю и вообще безответственному рыжему типу. Поэтому изобразив на морде вселенскую скорбь и смирение с несправедливостью бытия, бухнулась возле кровати на спину и потребовала бросить заниматься ерундой. А сделать хоть что-то значимое в этой жизни – почесать пузо ей.

Ну что ж, по всей видимости грома и молний не будет. Так что, свесив с кровати руку, занялся делом.

– Барсик.

– Мур-р-р-р…

– Спасибо тебе.

– Мур-мур.

Вот ещё бы понять, почему так получилось. Надо подумать. Ну, судя по тому, что тут на меня вывалила бабуля, сегодня уже утро следующего дня. Что собственно объясняет, почему мой нос в нормальном состоянии, а не напоминает распухшую сливу. Так же это говорит о том, что накрыло меня конкретно. Оно конечно понятно, что несколько перестарался. Однако учитывая, что в прошлые разы всё было нормально… Ну и почему тогда было нормально, а сейчас нет? Может потому что три раза по разу, это не то же самое что три раза за раз. Ну если покаламбурить немного.

Хм… Ну не знаю, батя из меня вообще все соки выжимал и ничего вроде – живой. Хотя батя это батя. Не просто так же дыхательные упражнения делали? Да и мать замеряла давление, ни разу верхнее выше ста шестидесяти не поднималось. Что не так уж и смертельно, если учитывать что обычное для меня – сто сорок. Вот и вопрос возник:

– Вот скажите мне, друзья мои. Почему занимаясь до посинения с отцом, я был в порядке, а забрался на бабу и всё, чуть ласты не склеил?

Угу, нашёл у кого спрашивать. Белочка гавкнула, намекая, что отвлекаться вредно, а Барсик только лапкой дёрнул и что-то неразборчиво мявкнул.

– Да уж, с вами не пропадёшь… – хотел поёрничать, но в ответ тут же услышал, вполне уверенные заявления, что они такие – с ними хоть куда. – И-эх, мать моя ведьма.

И тут до меня дошло. Вот в чём дело-то. Ну как я сразу-то не сообразил? Двойка мне по-по-по… А неважно, всё равно двойка. Тут ведь вот какое дело. Мужчины наверняка замечали, что после «этого дела» клонит в сон. Кого больше, кого меньше, а женщины наоборот становятся бодрыми и рвутся поболтать. Ну утрирую немного, но суть от этого не меняется. Вот тут и порылась собака. Ведьмы вполне конкретно вытягивают во время секса энергию из партнёра. Не смертельно и не страшно. В принципе то, что у обычных людей уходит в никуда, они усваивают и могут потом использовать. Да и усваивается такая энергия лучше, за счёт эмоций.