Контрреволюция и реставрация в СССР - Василий Колташов

Количественно выросший за первые годы индустриализации пролетариат состоял преимущественно из недавних крестьян. Они не имели ни опыта дореволюционных рабочих, прошедших суровую школу классовой борьбы, ни их боевого сознания. Опираясь на бюрократизированные и целиком подвластные профсоюзы, НКВД, всю административную машину власти и псевдореволюционную пропаганду сталинская бюрократия смогла подавить возмущение трудящихся. На заводах где появлялись оппозиционные листовки, НКВД незамедлительно проводило аресты. Партийные аппаратчики повсеместно дополняли нажим демагогическими мерами. Однако главной причиной неудач красных оппозиционеров 1920-1930-х годов являлась не растущее могущество контрреволюционной бюрократии, а слабость рабочего класса. Будь ситуация в отношении пролетариата иной, даже из обломков левой оппозиции могла бы возникнуть единая революционная сила.

3.8. 18 брюмера Иосифа Сталина

Развязку узла противоречий детонировало убийство Кирова, организованное НКВД по приказу Сталина. За ним последовали аресты, а также потрясшие СССР и весь остальной мир открытые судебные процессы. Тщательно подготовленные в «лабораториях» НКВД они должны были доказать шокированным советским гражданам, иностранным рабочим и коммунистам, что все трудности в Советском Союзе порождены не политикой клики Генерального секретаря, а повсеместными вредительством, предательством и терроризмом. Главной идеологической мишенью процессов была левая оппозиция и находившийся в изгнании Лев Троцкий.

В дело пошли новые амальгамы - фальшивые обвинения, сплетавшие воедино прошлую или настоящую, подлинную либо приписываемую оппозиционность с измышленным желанием восстановить капитализм. На скамье подсудимых как «злобные враги советской власти», «шпионы империалистических держав», «подлые троцкистские предатели» оказались видные деятели революции, партии и правительства СССР. Они на глазах всего мира сознавались в нелепых и абсурдных преступлениях. Мало кто знал, что те из обвиняемых на процессах 1936-1937 годов, кто отказывался признавать правоту обвинений, не выводился на открытый суд. Однако тем и другим была уготована неминуемая гибель. Обещание сохранить жизнь в обмен на «спасительную ложь» во имя дальнейших побед социализма было обманом. Никто из подготовляемых НКВД к открытым процессам коммунистов не пережил сталинской эры.

Вслед за публичными процессами быстро наступило время массового террора. Не рассчитывая в полной мере на старые кадры НКВД, Сталин сменил руководство комиссариата. Место Ягоды занял Ежов. Опираясь на новые кадры, он, спустя несколько месяцев после своего назначения, произвел беспрецедентную по масштабу, тщательно подготовленную чистку. Руководители НКВД, следователи и другие сотрудники были застигнуты врасплох. На смену еще хоть как-то связанным с революционными идеями сотрудникам пришло молодое поколение беспринципных, исполнительных, жадных до привилегий людей. Мучения совести подготовлявших открытые процессы чекистов Сталин разрешил одним ударом, просто уничтожив весь старый костяк Наркомата внутренних дел. «План физического уничтожения всех сотрудников НКВД, кто знал зловещую закулисную сторону московских процессов, был разработан Сталиным и Ежовым с тщательностью, достойной военной операции» [24]. Вслед за находившимися в СССР чекистами пришла очередь сотрудников НКВД работавших заграницей.

Опираясь на новые кадры НКВД, Сталину легко было перейти к решению главной задачи: ликвидации старых большевиков и полному подчинению партии. В 1937-1938 году развернулась компания исключений из ЦК. Один за другим пленумы ЦК ВКП(б) исключали из руководящего органа и партии десятки коммунистов. Многие из них к этому моменту были уже арестованы. Ни по одной кандидатуре не проводилось персонального разбирательства, кроме Бухарина и Рыкова, исключенных до большой компании чисток в ЦК. «После февральско-мартовского пленума 1937 года решения об исключении членов ЦК принимались в опросном порядке и утверждались списком» [25]. В ходе трех пленумов (в июне и октябре 1937 года и в январе 1938 года) путем голосования списками исключению подверглось более половины состава ЦК: 75 человек, из них 36 членов и 39 кандидатов [26]. Все они были объявлены врагами народа.

Не верно считать, что ЦК ВКП(б) позволил беспрепятственно уничтожит себя. Сопротивление сталинскому террору возникло на пленуме ЦК, состоявшемся 23-29 июня 1937 года. Отрыл пленум доклад Ежова о раскрытом грандиозном заговоре, охватывавшем видных партийных и государственных деятелей. Обсуждение этого вопроса продолжалось первые четыре дня пленума. Однако в работе пленума не принимало участие 46 членов и кандидатов, избранных на XXVII Съезде [27]. Но даже среди допущенных к работе плену членов ЦК нашлись коммунисты, осмелившиеся выступать против сталинского террора.

Почти ничего неизвестно о том, что происходило на июньском пленуме. Заседания не стенографировались. Пленум стал единственной, предсмертной для ЦК, попыткой сопротивления «старой гвардии». Ежов потребовал предоставить НКВД чрезвычайные полномочия. Доклад и требование Ежова, а также предложение Сталина всем участникам пленума рассказать об известных им преступлениях товарищей поразили ЦК. Коммунисты высказывали недоверие аппарату Ежову, требуя проверки органов внутренних дел. Озвучивались цифры арестованных НКВД большевиков. Со смелой критической речью выступил старый большевик Осип Пятницкий, заведовавший одним из отделов ЦК ВКП(б). Коммунисты указывали на массовую фальсификацию обвинений и применение НКВД к подследственным незаконных методов воздействия. Во время перерывов обсуждался вопрос о необходимости отстранения Сталина от власти. Все это не входило в планы «отца народов», державшего аппарат НКВД наготове.

Победа над ЦК была одержана Сталиным благодаря применению мощнейшего давления на участников пленума, сочетавшегося с арестами между заседаниями большевиков-оппозиционеров. Уже на другой день после выступления люди пропадали из зала, а часто официально объявились арестованными врагами народа. Прошедшее беспрецедентную чистку ЦК предоставило Ежову чрезвычайные полномочия. НКВД также давалось позорное право применение пыток [28]. По итогам Пленума Политбюро сформировало областные и республиканские «тройки», предназначенные для вынесения внесудебных приговоров. В их состав входили: начальник Управления НКВД, начальник Управления милиции и областной прокурор. Одержанная Сталиным победа над ЦК открывала широкий путь для массового террора, без оглядки на нормы советского права.

«Из 139 членов и кандидатов в члены ЦК, избранных на XVII съезде, в 1936-1940 годах было репрессировано 98 человек, в том числе 44 (из 71) члена ЦК и 55 (из 68) кандидатов в члены ЦК» [29]. Свыше 80 % из них на момент ареста были моложе 50 лет. «За период между XVII и XVIII съездами состав ЦК уменьшился на 108 человек или на 78 процентов» [30]. То есть большая его часть была истреблена. От расстрела не спасся ни один человек. Свыше половины репрессированных кандидатов и членов ЦК подверглись групповым расстрелам. По отношению к политбюро ЦК окончательно превратился после 1937 года во вторичный, подчиненный орган формального утверждения решений. В таком виде он остался вплоть до ликвидации КПСС в 1991 году.

Вслед за ЦК репрессии обрушились на весь партийный, комсомольский и государственный аппарат, а затем на массы рядовых коммунистов и зараженных недовольством беспартийных. «Масштабы истребления аппаратчиков достигли небывалых размеров в период проведения выборов в Верховный Совет СССР, названных Сталиным "самыми свободными и действительно демократическими выборами, примера которых не знает история"» [31]. Важным результатом развернувшегося в 1937-1938 годах уничтожения старого аппарата стало облегчение дальнейшего хода контрреволюции в СССР. Когда в начале 1990-х годов в Советском Союзе произошла реставрация капитализма, то никакой смены государственного аппарата не потребовалось. Практически в готовом виде он перешел в новую хозяйственную систему. Только идеологическое крыло КПСС оказалось невостребованным капитализмом. Но критики троцкизма и певцы развитого социализма, «окончательно победившего в СССР» не оказались без дела. Они нашли свое место в руководстве и аппарате КПРФ.

В 1937-1938 годах охота на «врагов народа» захлестнули не только партию, где НКВД волнами проводила массовые аресты, но и гордость страны - Красную Армию. Из РККА тысячами увольнялись опытные, проверенные гражданской войной военные. Репрессии в первую очередь обрушились на цвет командного состава. «Во время партийных чисток 1933-19336 года советская печать восхваляла надежность и чистоту подбора кадров армии» [32]. Этими и другими мерами Сталин старался понизить бдительность комсостава РККА, избежав опасного вмешательства военных в намеченный разгром ВКП(б).