Мир вашему миру - Иван Катавасов

Как и ожидалось, демаскирующую преждевременную тревогу удалось предупредить, если рассчитанный на гражданских правонарушителей социально-технологический контроль, подавить военными силами и средствами…

«Мы его умиротворили и упокоили… Отлично сработано. КПП на западных воротах вскрыли словно консервную банку. А что ж вы думали, други-подруги? Мы многое умеем…»

Полковник Пельч не склонен к пустой риторике и бахвальству. Безадресными риторическими вопросами политическую атмосферу Геоны не сотрясал. Отныне он мог с достаточным основанием в качестве безвинно пострадавшего упирать на то, что военная угроза мятежников-партизан, окопавшихся на севере Австразии, вовсе не является пустопорожним блефом.

— …K их заявлениям, леди и джентльмены, следует относиться со всей серьезностью, по-деловому…

Дело ясное. Вероломная пассия полковника Пельча, очевидно, связанная с мятежниками-экологистами, исчезла в неизвестности. Равным образом убрались безнаказанно к себе в джунгли тайно проникшие в Хольштейн боевики, едва не отправившие на тот свет видного инопланетного дипломата.

Вот так стопроцентно кирасирская спецгруппа полковника Пельча избавилась попутно и от тела случайной знакомой, чья роль любовницы непосредственного начальника оказалась небезопасна и вредна для ее здоровья.

Этот любопытный нюанс ускользнул от внимания всезнающих геонских масс-медиа и потому остался за кадром новостных порталов в отличие от угрожающего заявления анонимного лидера одного из партизанских бандформирований. По многим конфедеративным масс-мультимедиа прошло сообщение: следующая политическая цель австразийских экопартизан — чрезвычайный и полномочный посол Груманта на Геоне бригадный генерал Пит Бибак.

«Сейчас напуганный до смерти Бибак почти безвылазно сидит в глуши в антарктической лаборатории АГ под надежной охраной двух дивизионов крипперов», — чему не мог не нарадоваться изобретательный барон Пельч.

«Только так и никак иначе, если дерзкие партизаны-террористы еле-еле не сунули на съедение ядозубам военного атташе в центре цивилизованной Каринты, где, как утверждают геонские власти, правопорядок находится под жестким социально-технологическим контролем.

Отдадим, однако, ему должное. Пит Бибак весьма преуспел в непривычной для себя роли дипломата. Благодаря его стараниям и настояниям, Грумант арендовал на 99 стандартных лет 5 с лишним миллионов квадратных километров в Австразии для обустройства нескольких полигонов, трех военных баз, шести научно-производственных центров, а также целого ряда совместных предприятий и концессионных компаний природопользования».

Скоро будет подписана тайная военная конвенция, к слову, в целесообразности которой барон Пельч очень и очень сомневаeтся.

При всех многочисленных вводных личность нового посла все же ставила Дэйва Пельча в тупик:

«Докладывают: в данное время Бибак лично доводит до ума параколлапсирующие заряды.

Что-то тут не так. Не генеральское это дело — на испытательных полигонах и в лабораториях корпеть. Кого попало в послы не назначают…

Великолепные дипломатические способности, проницательный аналитический ум, быстрый рост влияния… И вдруг, на тебе, блистательный Бибак забился в норку в Австразии. Носа никуда не кажет, препоручив мне текущие посольские дела.

Неужто Бибак реально боится, ровно его похитить могут?»

Подчиняться без страха и упрека, неукоснительно исполнять приказы вышестоящего командования полковник Пельч умел как никакой другой профессиональный военный дипломат. Но личные мотивы, карьерные устремления, скрытые желания доброго джентльмена Петера Бибакофф превышали военное и дипломатическое разумение Давида Пельчера.

«Ух, начальство не напасть, кабы с ним нам не пропасть…»

Оставив на потом раздумья об уму непостижимых начальственных глупостях, Дэйв Пельч по плану занялся ежедневной тренировкой. Два часа на тренажере, а затем ему следовало тщательно подготовится к торжественному приему у посла Англатерры по случаю дня отцов-основателей этой терранской колонии, нынче являющейся глубокоуважаемым членом галактической Геонской конфедерации.

К любому делу Дэйв Пельч подходил уважительно, педантично, наученный долгими годами военной и дипломатической службы, где незначительная мелочь, сущая мелочевка очень часто могут обернуться большой кровью.

К учебно-тренировочному процессу овладения новой для него боевой машиной «Кобра-УД-6» полковник Пельч относился истово серьезно, словно к религиозному обряду, усваивая как общие сведения, так и постигая профессиональные нюансы управления огнем, защитой и маневром ударного суперстратного криппера.

Приказав адъютанту в приемной не беспокоить его по пустякам, включая, коль случится, государственный переворот на Геоне, Дэйв Пельч плотно устроился в эргономичном кресле и принялся медитировать, настраиваться на тренировку, освобождая разум. Дабы в часы виртуального священнодействия пребывать совершенно отрешенным от политических забот да хлопот.

После медитации он откинул спинку кресла в боевое положение, отрегулировал и зафиксировал подголовник, немного опустил подлокотники, расслабил запястья. Легко прикоснулся пальцами обеих рук к активированным и переназначенным клавишам тактильного управления симулятором. В последнюю очередь он увенчал себя беспроводной гарнитурой реальной виртуальности, представлявшей собой панорамный дисплейный щиток перед глазами и головные излучатели аудиовестибулярного контакта…

Мгновенно последовала ярко-оранжевая вспышка, за ней наступила темнота, прорезаемая пурпурными искрами. Полковника слегка замутило, на долю секунды он ощутил неприятное головокружение.

Как всегда, экстренное боевое подключение к виртуальному управлению, оказалось резким неприятным переходом между двумя информационными реальностями жизнедеятельности человеческого разума.

Кое-кто утверждает, будто бы не испытывает отвратных ощущений, переходя в виртуальность, но Пельч считал это глупой бравадой. Потому как издавна доказано: физиология и анатомия человека требуют существенной перестройки при подключении к иному типу восприятия окружающей действительности, когда возможности анализаторов головного мозга внезапно расширяются за счет вычислительных ресурсов и комбинированного искусственного интеллекта хроноквантовых процессоров, дополняя и взаимодействуя с биологическим разумом, поставившем их себе на службу вопреки животной эволюции.

Надо сказать, до психофизических и философских аспектов реальной виртуальности полковнику Пельчу не было ни малейшего дела, если он занимался боевой подготовкой. A не рассуждал досуже в приятной компании, блистая интеллектом и образованностью.

Освободив разум от ненужных мыслей, он вышел из командно-наблюдательного пункта, укрытого в укрепленной песчаной дюне, и пружинистой походкой неторопливо приближался к серебристой «кобре», с удовольствием оттягивая тот момент, когда он возляжет в кресло-ложемент первого пилота-оператора. Как обычно, ненадолго задержался, чтобы издали полюбоваться боевой машиной. К тому же неспешное приближение позволяло организму адаптироваться к окружающей виртуальности.

Он привычно обратил внимание на слишком праздничные цвета виртуального пейзажа, отличную сверхконтрастную видимость, подметил отсутствие теней у мелких деталей ландшафта, не имеющих тактического значения. В самом деле, на отражение действительности в духе анатомического восприятия человека ресурсы компьютера не имеет смысла растрачивать попусту.

Пусть в режиме материального линейного времени адаптация происходит практически мгновенно, все же виртуальные системы боевого управления позволяют растягивать субъективные временные ощущения и почти до конца использовать потенциал моторных рефлексов тела и чувственных анализаторов головного мозга. Можно не торопиться.

Дэйв Пельчер не мог позабыть, что его подключение к виртуальности осуществлялось учебным тренажером и программой-симулятором, предусматривающей подготовительный этап в виде пустынного пейзажа. И повторения, коли необходимо, ранее изученного учебного материала о подробных тактико-технических характеристиках и тонких особенностях тактического применения суперстратного ударного криппера «Кобра-УД-6». Прежде всего в их сравнении с другими боевыми машинами, предназначенными действовать на сухопутных и водных планетарных театрах военных действий.

Кому положено, тем известно, почему, согласно боевым свойствам, одна дееспособная «кобра» и ее штатное вооружение приравниваются к полутора тяжелым «аллигаторам», двум «кайманам» или к четырем легким «гавиалам» — аналогичным классам боевых мультигусеничных краулеров. А уж все, кому это интересно, знают, что разработчики модельного ряда суперстратных крипперов по аналогии дали им имена террагенетических рептилий.