Первый шторм - Галина Громова

Тела аккуратно положили в вырытую неглубокую ямку, засыпали землей, выровняв получившийся холмик, сверху которого положили два предварительно завернутых в целофан паспорта, прижав их камешками.

Ну, все. Гражданский долг выполнен. – Поднялся, отряхивая руки, Степан.

Слушай, я и забыл, чего мы останавливались! – невесело хмыкнул Константин.

У меня такое ощущение, что теперь лучше не останавливаться. Теперь только на конечной остановке.

Еще ж к вашим родственникам заехать надо. Вот там и остановимся.

*

Незаметно как-то доехали до Красноперекопска. Небольшой промышленный городок так же погряз в непонятно откуда взявшейся заразе, поглотившей в хаосе и крови один город за другим. На пустынных улицах, по которым медленно бродили ожившие трупы, стояли брошенные разбитые машины. Живых людей видно что-то не было.

Городок проскочили быстро.

Буквально сразу за выездом из города, справа от дороги показались густые камыши и неприятный болотистый запах – так пахло озеро Старое, богатое солями, в том числе и бромом, который и добывают на местном заводе.

Фу, ну и вонь! – скривился на заднем сиденье Юрка.

Дыши попом!

Очень смешно.

Городок сменился бескрайними полями, по коим с легкостью гулял ветер, просачиваясь через практически выпиленные защитные насаждения, которые и должны были защищать посевы от ветродуев.

Ты, Степан, не гони так. – Посоветовал Константин.

А чего?

Лучше проселками город объехать.

Зачем? Так ведь быстрее.

Быстрее-то быстрее, но торопиться нужно только при ловле блох. Ты ж не хочешь, как те валяться в канаве с развороченной башкой?

А что, есть опасения?

Да, - цыкнул губами попутчик и неопределенно качнул головой. – В девяностых здесь менты всех крышевали, так что не удивлюсь, если и сейчас та же ситуация, только несколько ухудшенная. И если не хотим неприятностей, то лучше не рисковать – проселками объехать и выбраться сразу на Херсонское шоссе. А вот и спуск есть…

Показал пальцем чуть левее от дороги Константин.

Ну ладно… Береженого Бог бережет!

Степан немного притормозил и плавно съехал с трассы на грунтовку.

Ну а теперь куда?

У тебя карта есть?

В бардачке!

Константин открыл бардачок и извлек Атлас автомобильных дорог, полистал его, ища подходящую страницу, наконец, остановился на одной из них.

Так, сейчас езжай по этой тропинке вдоль трассы, потом через канальчик и забирай на запад до первого перекрестка, там направо и вперед. Проскочим Рисовое и будем забирать налево, до залива, и вдоль берега…

Ты не гони, я ничего не запомню. Лучше давай по ходу пьесы.

Пыли не было – земля была еще достаточно влажная после прошедших дождей, но не настолько, чтобы автомобиль забуксовал. Петляя по полям и лугам и убивая ходовую на бездорожье, на трассу мужчины вышли только возле Ставков, а там втопили педаль газа до упора и устремились вдоль Канала.

Дороги на Херсонщине в общей сложности были ужасные, но пока покрытие оставалось более-менее пригодным для нормальной езды. Это дальше, когда дорога повернет на Новокиевку и Копани начнется чудо-атракцион 'проверка вестибулярного аппарата и ходовой части автомобиля'. Потому как вроде и трасса областного значения, а по сути - сплошные ямы да ухабы, по случайности чуть припорошенные асфальтом.

Наконец, показался дорожный указатель ‘Гавриловка Вторая, 2 км'.

Почти доехали… - пробормотал Степан.

Да, и не верится. Как думаешь, не зря не стали в Армянск заезжать?

Да фиг его знает! Но проверять все на собственной шкуре как-то не хочется.

Степан немного притормозил и, убедившись в отсутствии встречного транспорта, свернул налево на ведущую к селу дорогу, вдоль которой росли неизменные для Херсонщины тополя, иногда сменяющиеся шелковицей или диким абрикосом. И частенько сельские мальчишки на своих велосипедах приезжали обрывать плоды этих деревьев. Велики вообще в селах были основным средством передвижения, на них гоняли и стар, и млад, рассекая поселки и деревеньки из одного конца в другой.

Слушай, а ведь если кто перекроет шлюзы канала, то сельскому хозяйству южных регионов придется очень туго. – Решил высказать внезапно возникшую мысль Константин.

Ты всерьез думаешь, что все это, - Степан кивнул головой, намекая на произошедшее за последние дни, - всерьез и надолго?

Если бы мне это все просто казалось, то ты бы сейчас в Севастополе окна устанавливал, а я бы в Евпатории читал свою психологию, пытаясь объяснить студентам то, что и сам толком не понимаю. К тому же весь этот пипец творится не только у нас, а и по всему миру. Смотри!

Мужчина показал пальцем на столб дыма, показавшийся впереди, чуть за деревьями.

Горит что-то…

Поднажми, Степа. Что-то мне не очень все это нравится. Пожар в селе вообще страшное дело. Тем более, в таком маленьком.

Еще бы!

В селах, где во дворах частенько попадаются соломенные скирды, сверху накрытые черной пленкой от дождя, достаточно одной искре упасть, как может разгореться пожарище, которое сможет перекинуться и на хозяйский дом, а при ветре и толике невезения еще и соседские поджечь.

Появившиеся из-за деревьев дома богатыми назвать было очень сложно. Низенькие, одноэтажные с двускатными крышами, они стояли в окружении голых деревьев, которые еще не отошли от зимней спячки. Заборы в основном все были невысокие, бетонные, практически все с одним и тем же рисунком, через который было видно все, что происходит во дворах. Это городские обычно огораживались двухметровыми исполинскими ограждениями с тяжелыми воротами, а здесь, в деревне, все у всех на виду. Может, поэтому и люди немного чище и проще.

Горел дом, что стоял чуть правее от дороги, ведущей на трассу. Полыхало знатно. Темно-серый дым столбом поднимался к небу, намекая на безветренную погоду, да и запах гари резал ноздри.

Куда ехать-то дальше? – притормозил на перекрестке Степан. - Где родичи живут?

Прямо по дороге, потом направо будет поворот. Я покажу. Надеюсь, что хоть на соседские дома огонь не перекинется…

Мож, туда рванем? – предложил Рогов, кивнув в сторону пожара.

И что? У тебя пожарная машина под рукой есть? Или как?

Ну, все равно… Может, чем помочь надо?

Да и без нас там разберутся. Сворачивай тут.

В Гавриловке ничего не говорило о произошедшей во всем мире беде. Нет, не так – Беде. Потому что это первая всемирная катастрофа после библейского Потопа, если таковой, конечно, был. По улицам все также гоняли мужики на велосипедах, с пастбища возвращались коровы, о чем свидетельствовали свежие лепешки на потрескавшемся асфальте. Возле одного из дворов, в небольшой луже купались гуси, гогоча на всю улицу.

Как будто ничего и не произошло… - покачал головой Степан, глядя на всю эту идиллию.

Да уж. Главное, чтобы они бредням двух не совсем сумасшедших поверили, что мертвяки в городах ходят и живых жрут.

Это мы что ли сумасшедшие?

Ну, ты сам посуди. Тут все тихо-мирно… А тут двое рассказывают про ‘там-тарарам’ в городах.

Да ну не может же быть такого, что они совсем не в курсах. А новости? А друзья-родственники-дети в городах? – Отмахнулся Степан. – Хотя… Вот у родичей твоих и спросим. А что за родичи, кстати?

Отца моего – брат с семьей, - отозвался с заднего сиденья молчавший практически всю дорогу Юрка, теребивший за ухом довольного Буля. Тот прямо-таки млел от этого почесывания, изображая на своей собачьей морде всю гамму эмоций, которые получают при почухивании за ухом.

А кем дядька-то твой работает?

Когда-то был фельдшером, а потом в ветеринары подался. – Ответил пацан.

Ну, тогда не пропадет.

Вот здесь тормози! – махнул рукой Константин.

Степан припарковал Ниссан на придворовой территории, упершись капотом в лавочку возле калитки – благо, места хватало.

Юрка, вылезай!

Уже, дядь Кость! – крикнул довольный пацан, выскочивший уже из машины и довольно потягивающийся, а следом за ним и пес выскочил справлять свои естественные надобности.

Улица была широкая, хотя сама дорога едва-едва вмещала в себя две полосы движения, даже полторы, состоявшая из железо-бетонных плит, положенных друг возле друга, отчего при езде на стыках плит машина издавала звуки, свойственные поездам. Эдакое 'чух-чух' получалось. А уж на великах по таким дорогам гонять было то еще удовольствие, особенно, если ты в роли пассажира на железном и жестком багажнике сидишь – синяки на пятой точке были просто обеспечены.

Возле железной цветной калитки с изображенным на ней тюльпаном, были две скамейки, на которых обычно днем любили сидеть старушки, обсуждая последние сельские новости и сериалы, а к вечеру на боевом посту их сменяла любвеобильная молодежь.