Бокс Э. Смерть — штука тонкая. Фиш Р. Л. Афера Хавьера. Макгиверн У. Экстренный выпуск - Гор Видал

Брекстон коротко хохотнул.

— В суде? А почему вы думаете, что будет суд?

— Потому что я намерен сказать, что вы ее убили.

— Флетчер, вы спятили. Вы же там были. Как я мог ее убить? Даже если бы захотел?

— Думаю, что я знаю. Во всяком случае, будут только ваши слова против моих о том, что случилось, почему она утонула.

— Вы забываете про молодого человека, который тоже там был. А следует подумать и о его показаниях. Он же знает, что ничего не было.

— Я был ближе, я видел…

— Вы вообще ничего не видели. А теперь убирайтесь вон.

— Я вас предупредил.

— Тогда позвольте мне предупредить вас, Флетчер: если начнете рассказывать повсюду ваши дикие истории, если попытаетесь повесить это… этот несчастный случай на меня, то я втяну в это дело Элли.

Прежде чем мне удалось услышать что-нибудь еще, появился дворецкий с известием, что репортер из местной газеты хочет увидеться со мной. Проклиная свое невезение, удивленный и испуганный услышанным, я прошел в гостиную и выдал новую порцию пустых фраз о случайной гибели Милдред Брекстон. Только на этот раз я не был так уверен в случайности случившегося.

3

По каким-то причинам репортеры учуяли скандал раньше, чем полиция или остальные гости. Полагаю, комбинация хозяйки дома миссис Виринг и знаменитого художника Поля Брекстона придала истории привкус сенсации.

Оставшуюся часть дня я провел, сражаясь с телефонами и репортерами. Миссис Виринг не показывалась. Однако Мери Вестерн Ланг доказала, что может стать источником изрядных неприятностей, так как выдала серию рассказов очевидца о том, что произошло, способную произвести впечатление на растерянных репортеров.

— И как вы можете видеть, — не переводя дыхания продолжала она, обращаясь к репортеру местных новостей, слушавшему с вытаращенными от изумления глазами, — в разгаре жизни мы не знаем, где мы находимся и что нас ожидает. Только теперь я по-настоящему начинаю понимать истинный смысл обращенных ко мне последних слов бедняжки, когда она сказала: «Надеюсь, вода не слишком холодная». Только подумайте, какой глубокий смысл заключен в этих словах теперь, когда мы понимаем, что она собиралась сделать.

— Вы полагаете, что миссис Брекстон покончила с собой? — Представитель четвертой власти дрожал от возбуждения.

Пришлось поспешно вмешаться в разговор и отодвинуть его к двери.

— Конечно, нет, — торопливо сказал я. — Нет никаких доказательств, что она собиралась это сделать; в то утро она была очень бодрой…

— И я пошлю вам копию «Бесед о книгах», последний выпуск, — прокричала мисс Ланг вдогонку уходящему репортеру.

Пришлось велеть дворецкому больше никого сегодня не пускать.

Потом я повернулся к мисс Ланг.

— Вы же знаете, миссис Виринг просила меня присмотреть за прессой и постараться, чтобы репортеры не сочинили какую-нибудь сенсацию. А вы пытаетесь вбить им в голову, что она собиралась совершить самоубийство.

— Она на самом деле покончила с собой, — мисс Ланг снисходительно мне улыбнулась над ожерельем подбородков.

— С чего вы взяли?

— Она была в прекрасной форме… Прекрасно плавала. И случайно утонуть просто не могла.

— На глазах у всех нас? Именно таким образом? Борясь за свою жизнь? Послушайте, я сам видел, как она взмахом руки звала на помощь.

Мисс Ланг пожала плечами.

— Она могла передумать в последнюю минуту… В любом случае вы не можете доказать, что она утонула бы, даже если бы не хотела.

— Я находился всего в нескольких футах от нее, когда она была еще жива, и могу сказать, что она делала все, чтобы остаться в этой юдоли слез.

— Какая прекрасная фраза! Это действительно юдоль слез!

— Вот именно. — Она меня просто раздражала. — Вы сказали полиции, что по вашему мнению она утонула намеренно?

— Ну конечно же, — вежливо и вкрадчиво ответила мисс Ланг. Теперь мне стало понятно, почему речь зашла о вскрытии. — Это же был мой долг как гражданина и как друга бедной Милдред — вести себя честно и прямо.

— Надеюсь, что вы правы… Я хочу сказать, что вы поступили правильно.

— Я в этом уверена. Вам не кажется, что газетчик как-то странно выглядел? Я представляла себе этих людей совершенно иначе…

Звонок от Лиз прервал непринужденную беседу. Я поднял трубку в холле.

— Питер?

— Да, я. Лиз?

— Что, черт возьми, у вас там происходит? С тобой все в порядке?

— Это случилось не со мной.

— Ну, слышал бы ты, что за истории здесь рассказывают. Так что же все-таки произошло?

— Одна из гостей… Милдред Брекстон, утонула сегодня утром.

— О, какой ужас! Неделю назад случилось то же самое.

Я подумал, что в данной ситуации была известная разница, но не стал заострять на этом внимания.

— Здесь просто сумасшедший дом.

— Она была женой художника, верно?

Когда я подтвердил, Лиз весьма не элегантно свистнула в трубку, чуть было не пробив мне барабанную перепонку. Ведь люди вроде Брекстона — те хрупкие устои, на которых держится светское общество.

— Поднимется большой шум.

Я с ней согласился.

— В любом случае я приеду сегодня вечером на танцы. Остальные останутся дома, но мне разрешено уйти.

— Отлично! Я оставлю для тебя приглашение на входе. Правда, это ужасно интересно?

— Можно сказать и так. Увидимся позднее.

Когда я повесил трубку, в поле зрения медленно вплыла миссис Виринг, спускавшаяся с лестницы с улыбкой жрицы на губах. Она нагрузилась уже под завязку.

— А, так вот вы где, Питер. — В силу известных причин ее обычно громкий голос был очень тих и звучал приглушенно, как в храме. — Думаю, представители прессы вас просто осаждают.

— Их не так много. Чуть больше, чем можно было ожидать при типичном несчастном случае.

Миссис Виринг, заметив присутствие в гостиной мисс Ланг, жестом предложила мне пройти на веранду, где в наступающих сумерках мы смогли остаться одни. Пляж выглядел странно пустынным в слабом закатном освещении.

— Вы не считаете, что я должна дать эксклюзивное интервью кому-нибудь их них, кто поприличнее?

Она вопросительно смотрела на меня; лицо ее уж слишком покраснело, и у меня возникло подозрение, нет ли у нее помимо алкоголя в крови еще и высокого кровяного давления.

— А что, кто-нибудь из них просил вас об этом?

— Нет, но я уверена, попросят. Мы привлечем, как вы уже говорили, необычайно большое внимание.

— Думаю, это не повредит. Я полагаю, в поисках сенсации может приехать сам Никербокер.

— Я тоже так думаю. Только боюсь, что люди могут счесть меня бессердечной, если устроить прием через такой короткий срок после смерти племянницы.

— Я бы так не подумал, — успокоил я. Мне предстояло провести пару приятных недель в Саутхемптоне, не думая о зарплате, и потому не было ни малейшего желания позволять миссис Виринг отказываться от намеченного. — Все всё поймут. А кроме того, все стремятся к рекламе.

— Бедная Милдред…

В мгновение ока миссис Виринг превратилась из спокойной рациональной матроны в Ниобу, оплакивающую своих детей. Выпрямившись во весь рост, она стояла возле меня, и слезы текли у нее по щекам. Это действовало мне на нервы. Потом, также неожиданно, как и начались, слезы прекратились, она вытерла глаза и нос и обычным голосом сказала:

— Думаю, вы абсолютно правы. В понедельник я разошлю приглашения, даже если земля разверзнется или наступит потоп.

Учитывая то, как умерла ее племянница, я подумал; что слово «потоп» не совсем подходит, уж лучше пусть разверзнется земля.

— Думаю, я должен вам кое-что сказать, — я придержал ее, так как она собралась вернуться в дом.

— Да? — спросила она, остановившись в дверях.

— Ваша подруга мисс Ланг сообщила полиции, что по ее мнению Милдред Брекстон покончила с собой.

— О, не может быть! — Казалось, миссис Виринг потрясена до глубины души. — Она не могла так поступить! Не могла!

— Могла и сделала. Я это обнаружил, когда некоторое время назад она зажала в углу одного из газетчиков.

Злобный пьяный румянец проступил у нее на щеках, все лицо покрылось красными и белыми пятнами.

— Как она могла? — сразу ослабев, она прислонилась к двери.

Я попытался успокоить.

— Не думаю, что это причинит какие-либо неприятности. Все равно никто не сможет этого доказать, конечно, если не найдется какой-нибудь записки с ее последней волей.

— Но сказать такое… Сказать, что Милдред… О, это ужасно!

Пробормотав это, миссис Виринг направилась прямо в гостиную к мисс Ланг. Я поднялся наверх, чтобы переодеться к ужину.

4

В ванне мне в голову приходили самые умные мысли… по крайней мере, эти мысли не приходили, когда я сидел на троне в другой части ванной комнаты и воображал себя властелином вселенной.