40 лет Санкт-Петербургской типологической школе - В. Храковский

Берниковская Т. В. Семантика польского предложения: Типовая ситуация с адресатным значением. Минск, 2001.

Воейкова М. Д. Бытийные ситуации // Теория функциональной грамматики: Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб., 1996.

Гак В. Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики, 1972. М., 1973.

Гак В. Г. Языковые преобразования. М., 1998.

Евтюхин В. Б. Обусловленность в тексте // Исследования по языкознанию. СПб., 2001а.

Есперсен О. Философия грамматики: Пер. с англ. М., 1958.

Золотова Г. А. К вопросу о таксисе // Исследования по языкознанию. СПб., 2001.

Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.

Кацнельсон С. Д. Категории языка и мышления: Из научного наследия. М., 2001.

Козинцева Н. А. Аспектуально-таксисные ситуации (локализованные во времени) в полипредикативных конструкциях сочинительного типа // Теория функциональной трамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. Л., 1987.

Козинцева Н. А. Таксисные конструкции в русском языке: одновременность // V. S. Chrakovskij, М. Grochowski and G. Hentschel (eds.).

Studies on the Syntax and Semantics of Slavonic Languages: Papers in Honour of Andrzej Boguslawski on the Occasion of His 70th Birthday. Oldenburg, 2001.

Маслов Ю. С. Очерки no аспектологии. Л., 1984.

Межкатегориальные связи в грамматике. СПб., 1996.

Мелиг X. Семантика предложения и семантика вида в русском языке // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XV. М., 1985.

Мещанинов И. И. Понятийные категории в языке // Труды Военного ин-та иностр. языков. 1945. № 1.

Пупынин Ю. А. Функциональные аспекты грамматики русского языка: Взаимосвязи грамматических категорий. Л., 1990.

Сильницкий Г. Г. Семантические типы ситуаций и семантические классы глаголов // Проблемы структурной лингвистики, 1972. М., 1973.

Смирнов И. Н. Семантика субъекта/объекта и временная локализованность // Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность. СПб., 1992.

Смирнов И, Н. Ситуации временной нелокализованности действия и семантика интервала (на материале русского языка) // Проблемы функциональной грамматики: Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб., 2000.

Типология результативных конструкций: (результатов, статив, пассив, перфект). Л., 1983.

Типология итеративных конструкций. Л., 1989.

Типология императивных конструкций. СПб., 1992.

Типология условных конструкций. СПб., 1998.

ТФГ1987= Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуаль-ность. Временная локализованность. Таксис. Л., 1987 (2-е изд., стереотип. — М., 2001).

ТФГ 1990 = Теория функциональной грамматики: Темпоральность. Модальность. Л., 1990

ТФГ 1991 = Теория функциональной грамматики: Персональность. Залоговость. СПб., 1991.

ТФГ 1992 = Теория функциональной грамматики: Субъектность. Обьектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность. СПб., 1992.

ТФГ 1996а = Теория функциональной грамматики: Качественность. Количественность. СПб., 1996.

ТФГ 1996б = Теория функциональной грамматики: Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб., 1996.

Холодович А. А. Залог. 1: Определение. Исчисление // Категория залога: Материалы конференции. Л., 1970.

Холодович А. А. Проблемы грамматической теории. Л., 1979.

Храковский В. С. Конструкции пассивного залога: (определение и исчисление) // Категория залога: Материалы конференции. Л., 1970.

Храковский В. С. Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций: Диатезы и залоги. Л., 1974.

Храковский В. С. Концепция диатез и залогов (исходные гипотезы — испытание временем) // Международная конференция «Категории глагола и структура предложения», посвященная 95-летию проф. А. А. Холодовича и 40-летию Лаборатории типологического изучения языков ИЛИ РАН. Санкт-Петербург. 28–30 мая 2001 г.: Тез. докл. СПб., 2001а.

Храковский В. С. Таксисные конструкции (опыт классификации) // Теоретические проблемы функциональной грамматики: Материалы Всероссийской научной конференции (Санкт-Петербург, 26–28 сентября 2001 г.). СПб., 2001б.

Храковский В. С. Таксис (история вопроса, определение и типология форм) // A. Barentsen and Y. Poupynin (eds). Functional grammar: Aspect and Aspectuality. Tense and Temporality. München, 200 le.

Храковский В. С., Оглоблин А. К. Группа типологического изучения языков ЛО ИЯ АН СССР // Вопр. языкознания. 1991. № 4.

Яхонтов С. Е. Понятийные категории, скрытые категории, таксономические категории // Типология. Грамматика. Семантика. СПб., 1998.

Comrie В. Aspect: An Introduction to the Study of Verbal Aspect and Related Problems. Cambridge etc., 1976.

Comrie B. Some thoughts on the relation between aspect and Aktionsart // Barentsen A. and Poupynin Y. (eds). Functional Grammar: Aspect and Aspectuality. Tense and Temporality. München, 2001.

Fillmore Ch. J. The Case for Case // Bach E., Harms R. T. (eds). Universals in Linguistic Theory. N. Y., etc., 1968.

Koschmieder E. Beitrage zur allgemeinen Syntax. Heidelberg, 1965.

Mehlig H. R. Überlegungen zur sog. allgemeinfaktischen Verwendungsweise des ipf. Aspekts im Russischen // Barentsen A., Poupynin Y. (eds). Functional Grammar: Aspect and Aspectuality. Tense and Temporality. München, 2001.

Б. Вимер

Таксис и коинциденция в зависимых предикациях: литовские причастия на — damas

0. Вступление

Среди таксисных ситуаций, различающихся выбором глаголов совершенного (СВ) и несовершенного вида (НСВ), выделяются обычно три основных типа: последовательность действий (1), параллелизм (2) и наступление события на фоне процесса (или состояния) (3); ср. следующие стандартные примеры[2]:

(1) Когда Маша помыла посуду, раздался звонок.

(2) Когда Маша мыла посуду, ее сын плескался в ванной.

(3) Когда Маша мыла посуду, раздался звонок.

Существует четвертый тип соотношения ситуаций, который был выделен еще Кошмидером [Koschmieder 1930] и который вслед за ним называется «Koinzidenz» (коинциденция). В русской аспектологии, насколько мне известно, нет устоявшегося термина, хотя, например, Бондарко [Бондарко 1987: 250–253] пишет о явлениях, тесно связанных с коинциденцией, обсуждая «отношения „псевдоодновременности“». Не углубляясь дальше в терминологические вопросы, ясности ради я буду использовать традиционный термин.

Коинциденция не является, по сути дела, разновидностью таксиса, поскольку связь в данном случае сводится не к временнóму соотношению, а к логическому совпадению двух ситуаций. Скорее всего, здесь правомерно говорить о том, что две предикации относятся к одной и той же ситуации, освещая ее лишь под разными углами зрения[3] [Богуславский 1977: 271; Rûžička 1980: 201]. Для иллюстрации посмотрим следующие примеры:

(4) Он выразил свое неудовольствие, хлопнув дверью.

(5) Передав ему письмо, она выполнила поручение друга.

Важно подчеркнуть, что функция коинциденции никак не обусловлена видовой принадлежностью глагола (она вообще не зависит от того, есть в данном языке вид (как грамматическая категория) или нет). Поэтому Леман и его соавторы [Lehmann et al 1993: 162] правы, когда пишут: «Taxische Koinzidenzen sind Instanzen natiirlicher Chronologie». В пользу этого утверждения говорят следующие достаточно очевидные факты:

Коинциденция встречается в языках типа немецкого, в котором нет видовой системы; ср. (5) и (6):

(6) Er übergab ihr den Brief. Damit erfüllte er semen Auftrag

«Он передал ей письмо. Тем самым он выполнил поручение».

Близкородственные языки, в которых имеется система грамматических видовых оппозиций и которые для обозначения этих оппозиций используют одинаковые средства, могут различаться по способу передачи коинциденции, в то время как средства для выражения трех названных выше основных типов таксисных ситуаций являются одинаковыми. Примером могут служить русский и польский языки. В русском языке для выражения коинциденции используются преимущественно деепричастия СВ (на — в(ши)), тогда как в польском языке с этой целью применяются скорее всего деепричастия от глаголов НСВ (на — ąc); ср. переводы русских примеров (4) — (5) на польский язык:

(7) Dal wyraz swemu niezadowoleniu, zatraskając drzwiami.

(8) Wręczajqc mu list, spelniła prośbę przyjaciela.

Такая «замена» деепричастия СВ на деепричастие НСВ (без изменений в семантике) объяснима только как следствие того, что лексическое значение глаголов, создающих видовую пару, становится идентичным в точно определяемых условиях. Эти условия сводятся к так называемым тривиальным критериям видовой парности, которые, в двух словах, заключаются в том, что (а) глаголы СВ, употребленные в прошедшем времени для обозначения однократных действий, обязательно заменяются на лексически идентичные глаголы НСВ, если данный контекст переводится в план наст. вр. (так называемое «настоящее нарративное»); (б) глаголы СВ, обозначающие однократные (локализованные во времени) действия, заменяются на соответствующие глаголы НСВ, если те же действия обозначаются как неограниченно многократные[4]. Поскольку — как было указано выше — коинциденция не затрагивает собственно акциональных свойств лексемы, по которым глаголы видовой пары могут отличаться друг от друга[5], эти отличия отступают всецело на задний план, оставляя, так сказать, место для других функций синтаксически подчиняемой предикации (в том числе для коммуникативных целей, которыми мы здесь заниматься не будем).