Поцелуй Однажды: Глава Мафии (СИ) - Манилова Ольга

Где-то внутри из ниоткуда расходится пожаром комок злости и обиды, что у нее в жизни все на вид так плачевно, что он настолько ее жалеет.

— Всего доброго, а точнее, проваливайте, — вскидывает она на плечо рюкзак Пети и тащит сумку за собой.

— Эта клиника принадлежит мне, так что придется применить что-то посерьезнее, чем приказ сваливать.

Конечно же, это принадлежит ему! Даже…

Кира буквально трусит головой, дабы отогнать нежелательные мысли. Хватит! Нет такой роскоши думать о зеленоглазых мафиози, которые съедят ее на обед и просто выплюнут.

— Кира, — говорит Карелин на прощание, засунув руки в карманы широкополых брюк, — мое предложение по поводу сохранной квартиры всегда будет оставаться в силе.

Она не то кивает, не то мотает головой, но смотреть больше на Бруса не может.

Приходится вызванивать и брата, и другого бандита, чтобы их отыскать. Тимур начинает новый поток уговоров, но потом видимо получает сообщение от Главного и недовольно сопит.

Брат с сестрой идут к остановке на другом конце улицы. Остановкой можно назвать лишь условно: подвесная табличка с расписанием маршрутов да кол какой-то торчащий прямо из дырки асфальта. Пространство для пешеходов слишком узкое, прямая дорога к аварийной ситуации.

Хоть они и находятся в неплохом районе, не так уж далеко от центра, машин проезжает немного — видимо, из-за того, что вокруг частный сектор. Жара чуть спала, а дерево рядом образовывает причудливую тень.

Из ворот клиники выезжает темно-серый джип, а затем и Рэндж Ровер Тимура. Кира наблюдает как обе машины направляются к концу улицы.

— Шурик тебе не писал? — спрашивает она вполголоса у Пети.

Тот мотает головой, темно-русые кудри забавно колышутся и она невольно улыбается.

Автомобили едут медленно, а, не доезжая до перекрестка, только джип разворачивается и также медленно следует обратно.

За эти дни Кира практически перестала проверять свой телефон. Ни новостей не читает, ни чатов, ни интернет-каналов по интересам не проверяет. Жизнь как-то приняла крутой оборот, масштабы которого для нее самой неизмеримые. Она… физически пока не в состоянии вернуться в ту квартиру, где…

Темно-серый джип, на котором обычно ездит Карелин, останавливается поодаль от них, на противоположной стороне.

Оттуда, для сидящих внутри, все происходящее на остановке — как на ладони.

— Пошли, — быстро зовет брата Кира, чтобы самой не передумать. — Возьми только эту сумку, а я возьму вторую.

Они направляются к джипу, переходя улицу в неположенном месте — наискосок от остановки к припаркованному авто.

Только пусть попробует поиздеваться и сейчас уехать. Она пристрелит его во сне, даже если лет двадцать понадобиться на осуществление.

Водитель выскальзывает из джипа и забирает у нее сумку.

Карелин открывает Кире дверь изнутри, а Петр занимает переднее сиденье.

— Все забрали точно? — спрашивает Роман мерным тоном, откладывая телефон в сторону.

— Все есть.

Отвечает, не глядя на сидящего рядом, но потом замыкается у нее что-то внутри, с искрами и всполохами умопомешательства, и голова сама так и поворачивается в сторону.

Карелин пристально разглядывает девушку, пушистые ресницы полуприкрытых глаз почти не двигаются.

— Ты не пожалеешь об этом, что бы там не случилось, — произносит он едва слышно, и вряд ли слова может разобрать кто-нибудь, кроме девушки.

— Пожалею, — одними губами отвечает Кира.

Когда он опускает руку на кожаное сиденье, их пальцы оказываются совсем рядом — достаточно одного-другого крутого поворота, чтобы соприкоснулись.

Полноценно откидываясь на спину, Кира устало прикрывает глаза.

Глава 4

Квартира в ЖК «Ренессанс» совсем не обжитая, но комфорта и уюта в ней завались. Самое главное, не впечатляться просторной кухней-гостиной с панорамными окнами, двумя ванными комнатами, куда мог бы приземлиться одноместный самолет, и угловой спальней, маленькой и узкой, но на солнечной стороне. Так как скоро надо обязательно съезжать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Угловую занимает Кира, а Петру достается большая спальня с серьезным письменным столом.

Карелин даже внутрь особо не проходит, рассматривает обновления на телефоне, стоя в коридоре.

— Подойдет? — интересуется он, когда Кира тянет сумку в маленькую спальню.

Смеяться неуместно, да и она не хочет давать ему повода для… Вообще, должна быть холодной и отрешенной, чтобы пресечь поползновения, но пока удается быть только насупленной и взвинченной, и это тоже должно отталкивать, — должно, но не отталкивает, как раз наоборот, — и они оба это чувствуют и оба это знают.

Она коротко отвечает, что квартира выше любых ожиданий. Ему явно не нравится такая формулировка.

Никаких поползновений далее не случается. Карелин записывает ее номер — наверное, больше для вида, а сам небось уже давно достал из других источников. Коммунальные счета оплачивает его управляющая компания, домработница обычно приходит два раза в неделю и может продолжать убирать (Кира отказывается), ключи будут только у брата с сестрой. На последнее девушка едва не закатывает глаза, но в бутылку не лезет.

После Карелин просто уходит, взглянув на нее в последний раз замкнуто и несколько одичавше. Только через несколько часов она замечает на тумбе в коридоре конверт с купюрами и первые минуты готова сжечь бумажки на высококлассной, с антипригарным покрытием сковороде. Затем наступает стадия Позвоню-И-Выскажусь, но проходит быстрее. Решение оставить их там — может забыл или по другим причинам оставил — кажется самым оптимальным.

Тимур всерьез занимается Петром и в глубине души она просто на седьмом небе от счастья по поводу присутствия в жизни брата адекватной мужской фигуры. Хоть Тимур и бандит. Но самый небандитский бандит на свете. Он мог бы в яслях работать.

Один раз простодушный мужчина как бы невзначай интересуется не общается ли она с Главным, и, слыша отрицательный ответ, хмыкает и качает головой. Девушка впивается в этот разговор с зубами, стараясь понять его интерес и реакцию, но тот остается предельно уклончив.

— Главный малеха буянит без разбора в последнее время, вчера пацанов северного округа выпотрошил как селедок, — все-таки однажды рассказывает Тимур, вздыхая.

Как бы она не старается отгонять неудобные мысли, Киру начинает тяготить работа швеей и она мысленно постоянно возвращается к мечтам о политологии. Образование брошено, связей нет, на волонтерство времени не хватит. Но может быть хоть как-то… Загруженные на телефон свежие книги по теме читаются быстро.

Мысли о Карелине отгонять даже не пытается. Живет он на периферии ее сознания, припеваючи: то образом, то переживанием вспыхивая при каждом эмоциональном всплеске. Фантазии Кира пресекает, но мысли становятся объемнее и насыщеннее, и пару раз педаль тормоза заедает. После этого Кире страшно брать в руки телефон, ведь там всего лишь в одном прикосновении от нее этот номер, и его голос, и его взгляд, и его руки, и его дыхание…

Через дней девять Карелин звонит сам: предуждает, что вечером закинет документы из прокуратуры. Для подвоза бумаг предназначены специальные люди у таких персон, но может быть, документы со слишком чувствительной информацией. Может быть, он хочет проверить в каком состоянии сохранная квартира. Может, реально по дороге доки забросить, плевое дело.

Причин может быть много, но жадный до фрустрации мозг фокусируется только на одном варианте — может хочет ее увидеть?

Насильно принуждает себя не прихорашиваться, и после работы заматывает волосы в некое подобие хвоста, не расчесывая, и остается в гигантской, не по размеру, алой майке до колен, что обычно и использует как домашнюю одежду.

Он приезжает очень поздно, почти в пол одиннадцатого, и Кира надеется, что они не разбудят Петю, если начнутся опять разборки.

Карелин выглядит усталым — несоразмерно для того периода, что они не виделись — и натянутым как струна одновременно. Верхние пуговицы черной рубашки расстегнуты. Кира просматривает файл с документами, пока он изучает гостиную невидящим взором. В бумагах нет ничего важного и существенного, и девушка откладывает их в плетеную корзину с журналами, которые никто никогда в жизни не читал, на кухне.