Солженицын и действительность - Дмитрий Панин

— Вооружённые безбожной идеологией палачи в белых халатах снежневские и лунцы[27] — твердо знают, что человек — кусок мыслящей материи без души, и они держат по указке «вождей» опасных для них людей в психиатрических застенках.

— На основе условных рефлексов Павлова в Красном Китае усовершенствовали технику промывания мозгов и широко её применяют к своим жертвам.

Класс угнетателей останется ни с чем, если откажется от средств, которые облекают преступления в наукообразную форму.

Ошибочность идеологии ясна почти всем в нашей стране; хорошо понял её и Солженицын. Но он совершенно упустил из виду, какой огромной силой обладает идеология класса угнетателей. Благодаря ей его не проймешь! На все обвинения у класса партийных бюрократов готовый ответ: «это идеализм, непонимание диалектики, отрыжка капитализма, поповщина». Всё можно оправдать:

— Если законы природы опровергают марксизм, то они не универсальны, а локальны;

— Преступления были неизбежны, так как диалектика борьбы того требовала. Теперь они не могут повториться;

— Если рабочие восстали, то их ряды охвачены мелкобуржуазными настроениями, под влиянием которых они разложились и перестали быть пролетариями. Объективно они стали выразителями реакции, и их следует давить танками, выполняя высокий пролетарский интернациональный долг.

Когда нужно получить кредиты, «вожди» вспоминают о разрядке и мирном сосуществовании; когда они разжигают местные войны — об «освобождении» народов. Верх бессмыслицы просить «вождей» выпустить из рук своё сокровище.

д). Ключевая проблема.

«Национальным руководителям России в предвидении грозящей войны с Китаем всё равно придётся опираться на патриотизм и только на него». (38)

«Сталин… развернул… старое знамя, отчасти даже православную хоругвь — и мы победили! (Лишь к концу войны и после победы снова вытащили Передовое Учение из нафталина». (16)

Я считаю эти высказывания Солженицына святотатством. Как можно Сталина и остальных «вождей» приравнять к национальным руководителям, а вотчину «вождей» СССР — к России?

«Сталин начинал такой поворот во время войны, вспомните! — никто даже не удивился, никто не зарыдал по марксизму, все приняли как самое естественное, наше, русское!» (38-39)

Кто это все? Угнетатели и угнетённые? В «Архипелаге ГУЛАГ» Солженицын пишет о появлении бывших власовцев за колючей проволокой. Из 606 страниц первого тома только 32 посвящены этой теме, и на них немалая часть материала дана в виде подстрочных примечаний.[28] Солженицын объясняет, но, к сожалению, не оправдывает поведение солдат и офицеров, повернувших оружие против сталинской деспотии.

В «Записках Сологдина» я передаю мысли подсоветских людей о том, как следовало вести себя воину в тех исторических условиях.[29] Солженицын должен был заняться изучением этой ключевой проблемы и осветить истинное отношение народа к режиму.

Из опасения попасть в реакционеры или нацисты эту тему стараются обойти сторонкой не только в СССР, но и на Западе. Увы, по этому пути пошёл и Солженицын, что не помешало ему всё равно быть зачисленным в «литературные власовцы».[30] Если бы Солженицын довёл свои объяснения до логического вывода, что режим и народ — смертельные враги, то вряд ли появилось бы злосчастное «Письмо вождям».

е). Тех же щей, да погуще влей!

«…бойтесь оказаться… с недостатком и нечёткостью национального самосознания в нашей стране… Не пропустите момент!» (39)

Сталин восстановил без советов Солженицына офицерские звания, погоны, изобрел новые ордена в честь русских полководцев. Детей пичкают патриотическими историями с детского сада. На всех предприятиях и в армии на обязательных политчасах поют славу русскому оружию. Государство поощряет антисемитизм. Народы СССР подвергают искусственной русификации.

К чему же ещё призывает Солженицын «вождей»? Открыть церкви и звонить в колокола? Но эту приманку «вожди», по примеру Сталина, оставляют про запас на случай войны.

ж). Похвала лжи.

«Всё погрязло во лжи… сколько же уходит на это впустую энергии общества!» (40)

«Эта всеобщая обязательная, принудительная к употреблению ложь стала самой мучительной стороной существования людей в нашей стране…» (40)

— Прекрасно, — скажут «вожди», — нам только это и требуется.

Вся наша деятельность построена на лжи! Коль народ лжёт, не будем от него отделяться! А главное, ложь создаёт круговую поруку, некое квазирелигиозное общество: на собраниях по указке все набрасываются на одного, начинают каяться и признавать свои ошибки. В редких сектах изуверов удавалось единодушное совершение подобных актов, а на бескрайних просторах нашей страны они вошли в плоть и кровь всего населения. Тех же, кто проронит неосторожную фразу удаётся в этой атмосфере немедленно выловить. Сколько душ превращается в душонки!

Напрасно беспокоится Солженицын, энергия не уходит зря! Классу партийных бюрократов наплевать, что отсиживание на собраниях увеличивает бытовую эксплуатацию; он на том стоит. Для класса прекрасно продлить ещё на несколько часов миг освобождения от гнёта и контроля и измочалить человека, чтобы он мог думать только о том, как добраться до постели. В таком состоянии невозможно строить планы освобождения от рабства.

Снова Солженицын приглашает класс расстаться с проверенным средством для угнетения масс.

з). Третий близнец.

«И все эти арсеналы лжи, совсем и не нужные для нашей государственной устойчивости, привлекаются как налог в пользу Идеологии…»

Словарь Солженицына такой же, как у Роя Медведева,[31] который по десять раз на каждой странице повторяет сочетания: «наше правительство», «наша партия». В глазах пестрит при чтении Солженицына от «нашей государственной», «мы», «наш»… По сути дела у них тоже немало общего:

— Рой Медведев мечтает о гибриде «социалистической демократии» под ярмом класса партийных бюрократов. Солженицын под тем же ярмом рассчитывает освоить Северо-Восток, избавить народ от обязательных собраний, лжи и другой напасти, при условии, что класс отдаст идеологию китайцам.

— Рой Медведев утверждает, что изменения к лучшему и реформы могут снизойти лишь сверху. Эту же установку взял Солженицын для своего письма.

— Оба против революции в СССР и дают одну и ту же рекомендацию народу: барин рассудит; надо слушаться, работать и не бунтовать.

Есть и существенное различие:

— Рой Медведев написал книгу о социалистической демократии. Его ограниченный ум кабинетного учёного верит в непогрешимость Ленина и считает «октябрьскую революцию» благом для народа.

— Автор «Архипелага» так не считает.

Но при этом следует заметить, что Рой Медведев, в отличие от Солженицына логичен в своём обращении к классу партийных бюрократов. С 1941 по 1957 годы Солженицын достаточно был связан с рядовыми людьми, тянул с ними лямку, и ему непростительно обращаться к «вождям». Так или иначе, братья Медведевы могут себя поздравить с появлением третьего близнеца.

и). Приглашение к позорному столбу.

«…именно после того, что наше государство по привычке, по традиции, по инерции всё ещё держится за эту ложную доктрину… оно и нуждается сажать за решётку инакомыслящего. Потому что именно ложной идеологии нечем ответить на возражения, на протесты, кроме оружия и решётки». (41)

Солженицын предлагает решительно отказаться от идеологии. Но в какое положение при этом поставят себя «вожди»? С помощью какого инструмента на уроках, лекциях, собраниях будут вскрывать сущность врагов режима? Что будут проповедывать «вожди» и платные лекторы? Что в перспективе останется у класса? Нет, он всегда будет отстаивать свою власть и ничего никогда не уступит. Режим сажает за решётку опасных для власти людей, а не идеология, которая только — удобная ширма для любого партийного бюрократа. Не расстанется класс со своей идеологией, чтобы остаться голым и уязвимым. Не допустят «вожди» осуждения своих преступлений; ведь освободившийся от идеологии народ перестанет их воспринимать как «диалектические» зигзаги. Немедленно под его обстрел попадут все постановления «партии и правительства», посыплются вопросы, протесты. Что предлагает «вождям» Солженицын? Предварить мучительной агонией самоубийство? Публично пригвоздить самих себя к позорному столбу и позволить оплевывать и поносить? (Оно, конечно, поделом им!) Не много ли требовать от штатных безбожников! Но Солженицыну не грех публично осудить своё письмо «вождям».

к). Заклинания колдуна.

«…пусть она минует нашу страну как туча, как эпидемия и пусть о ней заботятся и в ней разбираются другие, только не мы!» (41)