Эмеслам (СИ) - Архипова Анна Александровна "Lilithanna"

Высоко над ее головой шумели раскидистые кроны вековых деревьев и мерцали серебряные звезды. Древний лес окружал небольшую поляну со всех сторон, черными тенями нависая над Валерией. Лес был живым — она слышала, как он шумит, как шепчет на что-то, как в глубине его шевелится ужас, медленно приближаясь к ней.

Поляну окружали покрытые мхом валуны, давным-давно кем-то вкопанные в землю. Эти камни как будто пытались сдержать наступление леса на поляну, неподвижными стражами охраняя небольшое свободное пространство в огромном море деревьев. Валерия стояла возле небольшого костра, который горел в самом центре свободного от леса круга. Ее переполнял такой дикий страх, что она не могла пошевелиться. Валерия могла только плакать и дрожать от предчувствия смерти.

Оно наблюдает за ней.

Чутьем жертвы, за которой хищник начал охоту, Валерия чувствовала, что тот близко. Чудовище прячется в сени деревьев и мягкой, неторопливой поступью обходит поляну кругом, разглядывая свою добычу. А Валерия жалась к костру, бессознательно надеясь, что свет отпугнет чудовище. Жар от костра обжигал ее ноги, но она терпела боль — потому что то, что бродило рядом с ней во тьме ночной, было куда страшней огня.

Лес утробно застонал, заскрипел, раскачиваясь от внезапного порыва ветра. Валерия невольно пошатнулась от ураганного порыва, пламя костра сбилось и потухло — жалкий источник света, последняя защита Валерии, покорно поддался натиску стихии. Ночь выползла из леса, просочилась между каменных валунов и заполнила собой поляну. И вместе с ночью явилось оно.

Валерия ощутила на своей щеке его опаляющее дыхание, от которого кровь немедленно заледенела в жилах, а волосы на затылке зашевелились от ужаса. Она хотела закричать, но не могла издать ни звука, не могла двинуть ни одним членом своего тела. Потом кто-то сильно и больно толкнул ее в грудь — и она снова стала падать вниз, во тьму. На сей раз падение было недолгим. С глухим всплеском Валерия упала в черную и ледяную воду, уйдя под нее с головой.

Отчаянно размахивая руками, Валерия вынырнула на поверхность. Ее окружала тьма столь глубокая, что в ней нельзя было разглядеть ровным счетом ничего. Куда плыть?.. В какой стороне спасение?.. Сил становится все меньше и меньше… А вода так холодна, так черна, и вот-вот сомкнется над ее головой похоронным саваном… Валерия, из последних сил вздернув голову вверх — туда, где должно было быть небо! — издала крик, полный первобытного ужаса перед неминуемой смертью.

Валерия резко пришла в себя, чувствуя, как крик застрял у нее в горле. Задыхаясь, она резко села на постели, вцепившись пальцами в свое горло — словно желая его разодрать ногтями. Она не понимала, где находится, ей казалось, что она маленькая девочка, разбуженная ночным кошмаром, и сейчас должна прийти мама, чтобы успокоить её. Однако голос Гульнары-гашан заставил Валерию вернуться в реальность.

— Кто бы мог подумать, что ты столь впечатлительна, Лера-эрэ! Твой обморок был таким долгим, что я начала всерьез беспокоиться, — проговорила хозяйка гарема.

Гульнара-гашан восседала на диванчике у окна, окутанная облаком табачного дыма.

«Из одного кошмара прямиком в другой! И не известно, какой из них страшнее!» — с содроганием подумала Валерия.

— Расскажи-ка мне, почему сардар распорядился наказать твоего мужа у тебя на глазах, — продолжила пожилая женщина, покуривая трубку и не сводя с нее крайне пытливого взгляда.

Но Валерия как будто не расслышала её.

— Где Артур? Что с ним сделали?! — воскликнула она, охваченная волнением за мужа.

Гульнара-гашан выдохнула плотную струю дыма и прищурилась на нее.

— Твой муж все еще жив, если ты об этом, — неторопливо произнесла она. — Не переживай, его не слишком сильно покалечили. Господин велел бить твоего мужа в треть силы — а это очень милосердно. При ударе в полную силу сто ударов палкой убили бы твоего драгоценного супруга.

Валерия порывистым жестом закрыла лицо ладонями, ощущая одновременно облегчение и горестное чувство вины. Господи, это целиком её вина! Если бы она не разгневала сардара, то Артуру не пришлось бы пройти через это мучение, не пришлось бы пережить эту боль! Никогда, никогда она не сможет себе этого простить!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я все еще жду ответа на свой вопрос, Лера-эрэ, — напомнила Гульнара-гашан. — Что такого ты натворила, а?

Отняв руки от лица, Валерия прошептала:

— Я схватила нож и… попыталась ударить его.

Хозяйка гарема поперхнулась табачным дымом, услышав ответ. Закашлявшись, она принялась колотить себя кулаком по груди, пытаясь восстановить дыхание. Далеко не сразу Гульнаре-гашан удалось справиться с приступом удушливого кашля.

— Ты — что?! — переспросила она с трудом.

Валерия повторила свой ответ, чем вызвала у той новый приступ кашля.

— Знаю, я поступила очень глупо… Я не смогла сдержаться… — прибавила зеленоглазая женщина с раскаянием. — Я очень-очень сожалею! Я знаю, что мне нужно было понравиться сардару, а я все испортила…

Услышав смех, она настороженно покосилась на Гульнару-гашан.

— Всё испортила, говоришь? Ну-ну!… — насмешливо покачала головой пожилая женщина и взмахнула в ее сторону курительной трубкой: — Откуда тебе знать, девочка, что за подобное деяние тебе и твоему мужу должны были сломать руки и ноги, вспороть животы и выбросить в горы на съедение волкам?

Валерия вся сжалась, чувствуя, как холод пробирает ее тело до костей.

— А ты сумела понравиться сардару! Он не только не наказал тебя за покушение на его жизнь, но и распорядился выделить тебе самые лучшие покои во дворце и дать личную служанку, — сообщила Гульнара-гашан, продолжая ухмыляться каким-то сворим размышлениям. — Сейчас тебе принесут завтрак, Лера-эрэ. Обязательно съешь все, что тебе принесут, тебе нужны силы для выздоровления. Твои новые покои уже подготовили к заселению, после завтрака тебя проводит туда служанка, которую я назначу…

Зеленоглазая женщина тут же умоляюще попросила:

— Можно Нилуфэр назначить моей служанкой?

Брови хозяйки вопросительно изогнулись:

— Почему именно её?

— Просто я только ее знаю во дворце, — призналась Валерия нерешительно. — Она была добра ко мне…

Гульнара-гашан поднялась с дивана, оправила подол своего роскошного платья и только потом заговорила:

— Хорошо, ты получишь Нилуфэр.

Пораженная тем, что ей пошли навстречу, Валерия выдохнула:

— Спасибо вам, Гульнара-гашан!

Та направилась к дверям, возле которых задержалась.

— Почему ты приехала в Эмеслам, Лера-эрэ? — задала неожиданный вопрос Гульнара-гашан.

Интуиция тревожной сиреной взвыла внутри Валерии: «НЕ ГОВОРИ ЕЙ ПРАВДЫ!»

— Мы с мужем приехали на отдых, мы просто туристы… — соврала она первое, что пришло в голову, надеясь, что это прозвучит достаточно убедительно.

— И где же сардар мог увидеть тебя?

— Не знаю… — Валерия поежилась под пристальным взглядом ее глаз.

Она действительно не представляла, как и где мог её увидеть сардар!

Гульнара-гашан распахнула дверь и хлопнула в ладоши: тут же служанка, ожидавшая в коридоре, вкатила в комнату столовую тележку с сервированным на ней завтраком. Поставив прямо перед Валерией маленький столик на перину, прислужница переставила на него блюда с тележки. В тарелках Валерия увидела омлет, свернутый в рулет, салат из свежих овощей, рис с листьями зелени и кусок запеченной лососины. Налив из чайника в пиалу дымящийся чай, служанка также поставила его на столик.

— Ты должна съесть всё, Лера-эрэ, — напомнила хозяйка гарема и только после этого удалилась.

Валерия невольно скривилась, не представляя, как впихнет в себя всю эту еду, ей совершенно не хотелось есть. Однако она принудила себя взять вилку и, через «не хочу», начала поглощать пищу. Гульнара-гашан права — ей нужны силы! Силы, чтобы поддержать энергию в теле и сохранять ясный ум! И тогда она сможет придумать, как ей с Артуром спастись из этого места.

Старательно пережевывая еду, Валерия вспомнила, как хозяйка гарема была ошеломлена тем, что сардар не казнил её и Артура. Значит, такая участь ее ждала в наказание за нападение на сардара? Но тот обошелся куда более мягким наказанием, чем удивил старуху. Это доказывает, что Валерия, несмотря ни на что, сумела понравиться ему — и, пока она нравится сардару, она жива и жив Артур.