Рискованное пари - Виктория Александер

— Но мисс Эффингтон…

— Обсуждать ее бессмысленно, — прервал Реджи и ощутил острый укол сожаления. — У нее своя дорога, у меня своя. Если в будущем нам суждено вновь встретиться, я буду с ней вежлив. И не более.

Задумчиво посмотрев на друга, Маркус кивнул:

— Признаться, я ошеломлен.

— Чем?

— Несмотря на дурацкую затею с этими слухами, ты явно решил измениться. Поступок, достойный восхищения. — Маркус хлопнул Реджи по спине. — Самое меньшее, что я обязан сделать, и впредь помогать тебе во всем, конечно, если тебе нужна моя помощь. Может, выдумаем очередную дуэль?

— Не стоит, но за предложение спасибо. Маркус напустил на себя скромность.

— Для друга ничего не жаль.

Несмотря на все шутки, Маркус был ближайшим другом Реджи с незапамятных времен. В сущности, их связывали почти братские узы. Им в голову не пришло бы подвести друг друга.

Но после того как в прошлом году Маркус женился, отношения между ними претерпели почти незаметную метаморфозу. Не то чтобы Реджи потерял друга — напротив, приобрел еще одного в лице жены Маркуса, Гвен. Ирония заключалась в том, что Маркус, не искавший любви, нашел ее, а Реджи, вечно и несчастливо влюбленный, до сих пор оставался не только холостяком, но и одиночкой, поскольку никак не мог найти себе пару.

Пожалуй, виной тому была его чрезмерная привередливость.

А может, Реджи следовало забыть о браке по любви и подыскать просто подходящую жену. Кандидатур нашлось бы множество. Маркус не ошибся: Реджи считали превосходной партией. Но ему была чем-то неприятна сама мысль о браке ради брака, без какого-либо подобия чувств, а тем более любви. Он мечтал о счастливой супружеской жизни, как у его родителей. Десять лет назад отец скончался, но Реджи помнил, какие отношения связывали его с женой, замечал тайные улыбки, нежные взгляды, дружеские рукопожатия и видел, как безутешна была его мать, когда лишилась любимого.

Реджи охотно согласился бы и на участь своих друзей. Маркус и его жена сошлись далеко не по любви, брак был заключен под угрозой финансового краха, но неожиданно в нем родились подлинные чувства. А приятель Реджи, маркиз Хелмсли, вовсе не собирался жениться, пока не встретил леди, которая безраздельно завладела его сердцем.

Так неужели счастливый брак — недостижимая мечта?

По крайней мере для него, Реджи, — да. Вероятно, ему давно пора удовлетвориться тем, что предлагает судьба. Уже в этом светском сезоне он вполне может жениться. Выбрать одну из юных дебютанток, а со временем придет и привязанность, и, может, даже любовь.

— Прости, что прерываю твои раздумья, — произнес Маркус, — но куда мы идем?

— Куда? — Реджи спохватился и огляделся. Он и не заметил, как они вышли к дороге.

— Даже если ты задумал совершить долгую пешую прогулку через всю страну, вряд ли завершить ее удастся за одно утро. — Маркус заглянул в глаза друга. — Знаешь, когда ты так погружаешься в мысли, мне становится не по себе. В такие минуты ты сам на себя не похож.

— Извини, — сухо ответил Реджи.

— Да нет, не принимай близко к сердцу. — Маркус пожал плечами и посерьезнел. — Жаль, что ты не видишь себя со стороны — так, как видят другие. Ты даже не пытался.

Эти слова заставили Реджи вновь надолго задуматься. Маркус знал его лучше, чем кто бы то ни было, но в данном случае ошибался: насчет себя Реджи не питал иллюзий. У него есть положение в обществе, есть неплохое состояние, он не уродлив внешне. Но этим его достоинства исчерпываются, в остальном он прост и зауряден. В опере он был бы одним из хористов. На сцене произносил бы единственную реплику: «Кушать подано». В романе занимал бы место второстепенного персонажа. Такова его участь, так распорядилась судьба.

Но поддаваться унынию он не желал.

Реджи вдруг улыбнулся:

— Маркус, ты всегда был склонен к философствованию, но в такую рань — никогда.

Маркус на миг растерялся, не зная, что сказать, потом тоже улыбнулся:

— Сам не понимаю, что на меня нашло. Впредь буду за собой следить. А что касается сегодняшнего утра… — Маркус обернулся и кивнул в сторону толпы. Собравшиеся обступили столы, весело смеялись и громко переговаривались. Ветер подхватывал и уносил обрывки фраз. — Я голоден и не прочь узнать, где обретается моя жена. Предлагаю присоединиться к пиршеству. И потом, — с лукавой усмешкой добавил он, — в этой толпе наверняка найдется немало юных леди, готовых пасть к ногам блистательного лорда Беркли.

— Пресловутого лорда Беркли, — поправил со смехом Реджи, и Маркус поддержал его. К остальным они вернулись, шагая бок о бок и в ногу, как обычно.

И правда, почему бы не порадоваться триумфу? В конце концов, Реджи выиграл скачку и заслужил восхваления, полагающиеся победителю. Его переполнило непривычное ощущение удовлетворенности. Да, человек он ничем не примечательный, но, возможно, об этом знает только он сам.

А пока он — пресловутый лорд Беркли и вполне доволен этим.

Глава 3

Матерей — дарительниц жизни, хранительниц наследия и так далее — следует чтить и оберегать. И чаще, чем хотелось бы, мириться с ними, как с неизбежным злом.

Маркус, граф Петшнгтон

— Где тебя так долго носило? Я жду уже несколько часов!

— Правда? — Реджи рассеянно протянул шляпу и перчатки дворецкому Хиггинсу, который служил в доме с тех пор, как Реджи себя помнил, и перевел взгляд на младшую сестру.

На площадку изогнутой лестницы, нависающую над холлом Беркли-Хауса, Люси вылетела эффектно, как опытная актриса — или шестнадцатилетняя девушка, которой не терпится повзрослеть.

— Ты себе не представляешь, что мне пришлось вынести! — Люси поникла у балюстрады, шумно вздохнула и сценическим жестом поднесла ладонь ко лбу тыльной стороной. — Это было ужасно, поистине ужасно!

Реджи вопросительно скосил глаза на Хиггинса, тот еле заметно развел руками, но промолчал.

— Ладно, выкладывай: что у тебя стряслось сегодня? Помнится, на прошлой неделе ты убивалась оттого, что в этом году матушка запретила тебе выезжать в свет.

Люси вскинула подбородок. #

— Мне скоро семнадцать!

— Тебе едва минуло шестнадцать — вот и веди себя как подобает. Вчера, если мне не изменяет память, ты скандалила из-за какого-то платья — слишком откровенного и почти неприличного для благовоспитанной девушки твоих лет.

— Я выгляжу совсем как взрослая. — Люси откинула со лба прядь волос. — Так все говорят.

— Лучше бы молчали, — пробормотал Реджи и продолжал: — А вчера вечером ты закатила истерику только потому, что тебя не пустили на сегодняшние скачки.