Охота на Хищника - Аля Миронова

Ой-ей. Меня только что раздавили, как таракана тапком. Сжимаюсь вся, и слезы сами вырываются из глаз. Едем молча, под мои всхлипы.

– Эля, я все понял. Ты боишься, да? – повернувшись вполоборота, спрашивает участливо Рус, когда мы останавливаемся у светофора.

– Ээээээ…

Боюсь? О чем он, вообще, говорит? Мне до ужаса стыдно, а еще больно – там, где прячется эго. Ну и еще, я ощущаю дикое неудовлетворение…

– Ты думаешь, что я тебя выдам, в компании, да? – выдыхает верзила.

Опа-па! А вот на этот счет в моем, казалось бы продуманном, мозге не сформировалось и жалкой мыслишки.

Боже! Эля! Ты что, мужик, думать одним местом?!

– Так вот, я тебе даю слово, что ни одна живая душа не узнает о том, чем ты занимаешься на работе, – окончательно добивает меня Халк.

Вообще – да, мне бы опасаться его языка. Ведь это может разрушить мою репутацию, а возможно и карьеру. Как будто финансовой дыры недостаточно. Да только слова Руса ничуть не успокаивают, а наоборот, делают больнее. Проверить бы его язык, на деле… Что-то меня опять не в ту степь заносит…

– Руслан, скажи, я тебе совсем не интересна, да? – Еще никогда прежде мой голос не звучал настолько жалко. – Ну, как женщина?

– Доброй ночи, Эльвира Алексеевна, – с нажимом отвечает Халк, перейдя на исключительно деловой тон.

Бубух. Звук лопнувшего шарика закладывает уши. То разлетается в хлам моя самооценка.

Безнадежно утраченный, вернее – так и не обретенный, мужчина сидит, глядя перед собой, собирается отъезжать. Угум, меня ж на выход попросили, а я сижу и жду манну небесную…

Неожиданно меня озаряет догадка: а что если…? Вытаскиваю из сумки кролика, и бросаю на колени Русу. Тот непонимающе смотрит на меня.

Ну точно, все сходится! Не женат. Семьи нет, домашней пищи тоже, а почему?

– Держи, мой цветной друг. Тебе нужнее, – стараюсь не фыркать. Нельзя таких людей унижать. Нельзя. Они же тоже люди, в конце концов. Собираюсь духом и продолжаю: – Даю тебе слово, что ни одна живая душа не узнает об этом. От меня – точно!

Бубух! Похоже на звук упавшей челюсти.

– Ну и заодно узнаешь хоть, как пахнет женщина, – молвлю напоследок. А теперь – самое время с гордо поднятой головой удалиться.

Бубух. А это уже я с громким звуком захлопываю свои фантазии, и вместе с ними сердце. На всякий случай.

“Кофе глоток и бегом на работу. Погружаюсь в метро, убиваю зевоту, чтоб не опоздать, чуть не вылез из кожи…”

Красиво поет Лепс, прям над ухом так. Громко. Стоп, что?! Телефон!

“… Ну, здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте…” (с.)

– Алло, – сонно отвечаю не глядя, пока Григорий не начал материться. Угораздило же поставить эту песню на входящие!

– Не понял! – рычит трубка. – Корнеева, а ты там не оху… обнаглела?!

– Домовой что ли? – необдуманно рассуждаю вслух.

– Я сейчас квартирным стану, когда двери тебе вынесу! – ор стоит такой, что я понимаю, действительно, он у меня под квартирой.

Швыряю трубку и подрываюсь с места, кутаясь в одеяло. Спотыкаясь, бегу открывать дверь, а то мало ли…

– Доброе утро, – с широченной улыбкой встречаю недовольного гостя на пороге.

– Доброе утро? Доброе утро? Эля, ты совсем того, что ли?! – вваливается весь взлохмаченный начбез. Глаза так – вообще безумные. Это не домовой, а леший какой-то!

– Может, кофе? – все с той же улыбкой отвечаю. Должен же мужик оттаять. В конце концов, я же его босс!

– Давай кофе, – устало машет на меня рукой Василич, плюхаясь на табуретку на кухне. Даже не разулся, командир, блин. – И десять минут тебе на сборы.

– В каком это смысле?! – возмущенно размахиваю руками в ответ. Не прифигел ли, указывает еще мне тут!

– Ты время видела?! – снова рычит Домовой.

– Н-нет, – неуверенно отвечаю. – Но будильник еще не звенел, значит – нет и семи.

– Серьезно?! – с таким удивленно-скептическим тоном произносит, что даже не по себе стало, а потом ка-ак заорет: – Почти одиннадцать, красотка! Я три часа тебя выковырять пытаюсь из квартиры! И ключей запасных нет, Рус увез. Реально, думал взламывать. Мало ли…

Как одиннадцать?! Я что, проспала?! Первый раз в жизни проспала! Вот это номер! Не стоило все-таки расслабляться в компании розового игристого под любимый сериал… Чертов Халк! А где он, кстати?

– А куда Кирсанов мои ключи увез? И почему здесь вы? – тихо спрашиваю. Неужели сбежал, гад?

– По семейным на несколько дней отпросился. Еще вчера.

– А почему я не в курсе? – вопросительно подняла бровь.

– Наверное потому, что это мой сотрудник, – сухо ответил Домовой. – Эля, у тебя с этим проблемы? Может, Рус накосячил где? Так ты скажи, я разберусь!

Поджимаю губы. Проблемы, разберется… Угу. Тут мне никто не поможет. Природа сама все решила. Я ж не отращу себе пипидон с бубендумами, в конце концов?! Интересно, а что за семейные обстоятельства? Может, все же, наврал про семью? Надо в личное дело нос засунуть. Тем более, все есть в базе.

– Эля, прием! – рявкает Домовой. – Че стоим? Время, врее-мя!

Кидаюсь к шкафчикам, вспоминая про кофе, но Василич тормозит: “Я сам! Одевайся!”.

Только сейчас понимаю, что одеяло потерялось где-то по дороге, и я щеголяю перед начбезом, можно сказать, в трусах и шлеме, который изображает моя прическа. Упс!

– Как мне надоел этот детсад! – слышу бурчание за спиной. – Один в последний момент с места срывается, а так просился… Вторая, труженица, мля, глаза продрать не может… Не дожить мне до пенсии, чую, не дожить.

Что же случилось у Халка? Может, ему позвонить и предложить помощь? Действительно, по семейным – это же и родители, и браться-сестры, и вообще… А, может, из-за того, что я догадалась про его секрет? Мало ли. Черт! Ну почему я снова о нем думаю?! Еще и в душе. Как же не вовремя Домовой приперся…

Как ни стараюсь быстрее собраться, но на работе появляемся лишь ближе к часу. Домовой злющий, аки сам черт! Пирожков