Рейтинговые книги
Читем онлайн Тайна горы Сугомак - Юрий Гребеньков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 20

Желание невесты — закон. Подчиняться приходится. Бутыльчик сам с Егором в переговоры вступил. А парень свои требования выставил. Сделаю такую вещь, и в нужный срок уложусь. Но за работу, хозяин, на волю отпустишь. Бумагу здесь же пиши. И всем необходимым, что для дела потребую, обеспечишь. Бутыльчик мялся, мялся, в конце концов согласился.

Взялся Егорша за новый заказ. Из подвала-то парня опять в мастерскую перевели. Трудится, не покладая рук. К назначенному дню спешит заказ выполнить.

Как ни обижались приказчик да его дружки на Спиридона Игнатьича за синяки да шишки, но перед соблазном свадебной попойки не устояли. В дом к нему в полном составе прибыли.

Невеста с женихом, как водится, гостей встречают. За стол приглашают. А столы от вин да закусок ломятся. До венчания в церкви свадебный ритуал обильным возлиянием отметился. Как только Бутыльчиковы дружки перебрали хмельного, невеста о своем желании объявила. Чтобы перед тем, как в церковь ехать, жених в присутствии гостей подарок вручил.

Спиридон Игнатьич слуг в мастерскую послал. А заказ-то уже готов. Как у мастеров положено, белой холстиной скульптура завешена. Слуги в зал работу Егора внесли. Торгован собственноручно покрывало снял. Восторженный шепот пронесся по залу. Как будто два Спиридона Игнатьича в комнате оказалось. Два брата-близнеца. До того мастерски сумел Егорша Огнев, крепостной камнерез, Спиридона Игнатьича в мраморе воспроизвести. Таким благодушием, такой ласковостью веет от скульптурного изваяния торгована. Словно Спиридон Игнатьич только что соленых груздочков попробовал. Гости из-за стола поднялись. Кинулись скульптуру гладить да рассматривать. Спиридона Игнатьича начали поздравлять. Словно не Егорша Огнев, а сам торгован таким изумительным талантом отличился.

Только невеста Спиридона Игнатьича, как ненастный день, нахмурилась. И тут ружейными курками пружины щелкнули. Гости рты раскрыли, а закрыть не могут. Словно колпак, первое изваяние Спиридона Игнатьича на пружинах назад откинулось. И подлинное лицо Бутыльчика на второй скульптуре открылось. На этом изваянии физиономия у Спиридона Игнатьича лисья-прелисья. Вся ехидством просвечена. В то же время злобная такая, чисто разбойничья. Дай в руки топор, не задумываясь, убивать бросится. А на голове реможный картуз одет. Немного на лоб сдвинут. Тот самый, в котором Спиридон Игнатьич по Каслям щеголял. И бедность свою показывал.

От хохота званых гостей чуть в доме потолок не рухнул. До того забавным это всем показалось. Даже Бутыльчикова челядь со двора к окнам прильнула. А пуще всех невеста хохочет. До слез заливается. И кричит:

— Вызнала характер женишка! Он у меня, оказывается, двуличный. Как за такого замуж пойти?

Потом посуровела и говорит:

— Завязывайте канитель! За двуличного замуж не пойду. Лучше утопиться.

И так глазами сверкнула, что вся забулдыжная компания присмирела.

Лишь Бутыльчик от великой обиды в сени выскочил. И топор там схватил. Обратно в горницу вбежал и с размаху топором по мраморной скульптуре трахнул. Будто на мелкие кусочки сам себя расколол. Как ни крепились его дружки, но выходку Спиридона Игнатьича новым взрывом хохота встретили. Смех-то вовсе Бутыльчика в ярость кинул. Он и кричит собутыльникам:

— Что сивыми жеребцами ржете? Лучше на подлую девку взгляните! Я ее, как эту мраморную бездель, топором расколю!

Взметнул сверкающее лезвие над головой и на девку бросился.

И спьяну понять не может, где очутился. Кругом сосны гудящие. А между них полянка хвойная. На полянке его невеста стоит и смеется. Улыбаться перестала, и разговор начала:

— Где, женишок, топор потерял? После пылу, жару, как сморчок, стоишь. Решила я тебя на последнем деле испытать. Выдержишь мое испытание, уйдешь с миром. Не выдержишь, пеняй на себя.

И вот уже нет той девки, а только ее голос слышится. И поляна, где Бутыльчик стоит, вся белыми груздями покрыта. В руках же у него расписное лукошко оказалось. И девичий голос подсказал:

— Не стой истуканом. Собирай грузди. Наберешь полное лукошко с моей поляны — живым, невредимым уйдешь.

Кинулся Бутыльчик грузди собирать. Но только руку протянет — гриб-то в землю и спрячется. Пробовал торгован грузди пальцами выковыривать, но все ногти переломал. До крови их сбил, а в лукошке пусто. Лишь один червивый сморчок на дне лукошка катается И прежний голос подтвердил:

— Сморчок ты и есть. Из золота ел, из золота пил. Ради корысти злодействовал да людей губил. Даже грузди от тебя и те в землю зарылись. В кочки да бугорки спрятались. Довольно с тобой шутить. Получай, что заслужил.

Хотел Бутыльчик к дому бежать. Но куда ни свернет — вырастают на его пути саженные снежные сугробы. Натыкается он на них, как на гранитные стены. Руками хватает. Перелезть пробует. А не может. И уже видит, что это и не сугробы вовсе. А растущие вокруг него кольцевые мраморные жилы.

Бутыльчика через месяц обнаружили. Поехали углежоги на томилки за углем. Слышат, в стороне от дороги воронье раскаркалось. Их и заело любопытство. Ради чего вороний пир разгорелся? Посмотреть решили. И наткнулись на полуисклеванный труп человека. Бутыльчика признали.

Сперва подумали, что он на согнутой березе висит. А присмотрелись — это мраморная жила оказалась, вроде коромысла. А оба конца у ней в землю ушли. Попробовали на этом месте шурф бить. Хотели каслинские богатеи разработку поделочного камня начать. Но кроме одной жилы, больше мрамора не нашли.

В Каслях же после случившегося все мраморные поделки считают работами Егорши Огнева. Хоть, может, и не он их мастерил. Деревня же, откуда Бутыльчик мастера привез, тоже Огнева. Вот как в жизни людская память срабатывает. Одну-единственную песню сочинит человек, а тысячи поют и радуются.

Да еще грузди с тех пор от людей хоронятся. В других местах, может, и открыто растут. А у нас, на Урале, все в бугорки да в хвойные подушки прячутся. Но если ты с добрым умыслом в бор заходишь, то непременно с полным лукошком груздей из леса вернешься.

МОХОВУШКА

Из кыштымских заправил золотая лихорадка сильнее прочих купца Расторгуева затрясла. Ему Соймановская долина богатство, как в ладонях, преподнесла. Расторгуев-то от великой радости заводы закрыть собирался, чтобы все мастеровые на приисках работали. Но жадность этому решению помешала. Привык купец двумя руками наживу хватать. Пески ковырять да промывку вести — дело рисковое. В аккурат не пофартит. Тут и разориться недолго. Все-таки мастеровых на золотодобычу надзиратели да приказчики согнали по тем временам многовато. По хозяйскому указу железные рудники ополовинили. Забрали оттуда больных да немощных, которых кайло да лопата да тьма рудничная до могильного камня довели. Даже и тут хозяйский умысел был. Пускай, дескать, на вольном приисковом ветерке силы да здоровья наберутся. А откуда ему, здоровью-то, взяться? Если и здесь земляные задания установили выше человеческих сил и возможностей. И вместо харчей — одни обещания.

Рудничный парень Петруха на вольготный золотой ветерок из железной шахты и попал. Был Петруха лицом пригож и прибаутки сочинять мастер. За ножевую остроту языка заводские доносчики на самые тяжелые работы парня посылали.

Бывало, сказанет о ком-нибудь принародно складно да ладно — мастеровые от хохота за животы похватаются. А к вечеру Петрухина прибаска уже по всему поселку гуляет. Заводских женок смешит.

У доменных печей в надзирателях Чурпейка ходил. По фамилии вроде бы из Блиновых. Многие из них в те жестокие времена добрыми хозяйскими живоглотами были. От своих родственников Чурпейка уродством фигуры отличался.

Случалось, какой-нибудь новичок из беглых крестьян домны, как шайтана, боится. А взглянет на заводской двор — и вовсе обомлеет. Крутится возле потных спин форменная карла. О таких только в страшных сказках можно услышать. И голые спины доменщиков плетью расписывает. Безобразная карла — Чурпейка и есть. Гроза и мучитель подневольного люда. Ростом Чурпейка с аршин. А на малюсеньком теле огромадная башка выпученными рачьими зыркалами ворочает. Из гнилозубого Чурпейкиного рта вместо слов одна только несуразная ругань лезет.

Огненная работа, что косьба при полуденном солнце. Доменщики в летний зной только водой и спасались. Особенно Чурпейку злило, когда мастеровые от печей отбегали. Холодную воду пить. Он и кричал на них:

— Чур, не пейте-ка! Чур, не пейте-ка!

Из-за этого крика и прилипло к нему прозвище Чурпейка. Это после него долго ходило в Кыштыме присловье — Чурпейкин аршин. Начнет надзиратель урок принимать — замер заготовленных дров или древесного угля производить, — обязательно недомер сделает. А начни перемеривать, на деле больше получается. Чурпейкины аршины в пользу заводчика шли.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 20
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тайна горы Сугомак - Юрий Гребеньков бесплатно.

Оставить комментарий