Возвышение Рима. Создание Великой Империи - Энтони Эверит

В более позднее время с расширением территории Рима эту процедуру проводить стало все трудней. Поэтому в городе выделяли участок земли, который символически считали территорией противника и на который можно было бросить копье. Вместо фециалов теперь действовал специально назначенный сенатор. Однако принцип обязательного оправдания войны сохранялся, по крайней мере теоретически.

Анк Марций также занимался увеличением территории города. Он включил в его состав два холма — Авентинский и Целийский, — которые находились у границ города. Он также основал порт Остия в устье Тибра. Это является признаком того, что Рим развивал торговлю.

Крошечное поселение на Палатинском холме начинало становиться на ноги.

3. Изгнание

К северу от Рима жил загадочный народ, создавший высокоразвитую культуру. Это были этруски; их родина — Этрурия, расположенная приблизительно на месте современной области Тоскана. Они впервые появились на исторической сцене в IX веке до н. э. Для своего языка этруски приспособили греческую письменность, однако, в отличие от языков многих средиземноморских и ближневосточных народов, их язык не относился к индоевропейской языковой семье. Этрусский язык еще полностью не расшифрован, а его происхождение неизвестно.

На самом деле мы до сих пор точно не знаем, откуда произошли сами этруски. Некоторые говорят, что они прибыли из Лидии — царства, располагавшегося на западе современной Турции (где позднее, в VI веке до н. э., правил царь Крез, ставший олицетворением огромного богатства). Этруски якобы прибыли в Италию во главе с сыном Креза — Тирреном. Греки называли этрусков тирренцами. Такое предположение имеет большие основания, поскольку в течение многих сотен лет Апеннинский полуостров был своего рода архаичной Америкой. Это был новый мир, открытый для колонистов всех мастей. Предприимчивые финикийские и греческие торговцы бороздили моря в поисках разных товаров и рынков сбыта. Аристократы рассматривали себя как особый класс, не связанный с каким-то одним народом. Они контактировали друг с другом, невзирая на границы государств. Ничто не мешало военным силам лидийцев (или, еще шире, азиатов) вторгнуться в Италию почти так же, как герцог Вильгельм с горсткой нормандских рыцарей захватил власть во всей англо-саксонской Англии.

Довольно заманчиво предположить смешение разных культур, при котором местное население обогатилось греческими и финикийскими художественными стилями, новыми методами обработки металлов и сложными приемами градостроительства. Однако современные ученые отличались большей скептичностью. Они предполагали, что медленное развитие местных земледельческих поселений постепенно привело к созданию свободной федерации небольших городов-государств. Другие опустили руки и уклонились от споров, так как решили, что это похоже на вопрос о том, как звали мать Гекубы — «не стоящий того, чтобы о нем говорили, и не имеющий никакого смысла для изучения».

Так или иначе, к VIII веку этруски уже превратились из общины простых земледельцев в городское сообщество торговцев и ремесленников. Они объединились в федерацию, и в каждом городе-государстве правил свой царь, или лукумон (lauchme). Этрусские правители купались в роскоши. Они появлялись в фиолетовом одеянии и с золотой короной. Их всегда сопровождали множество слуг, которые несли фасции (fasces) — связки прутьев со вставленным в них топором. Этруски были хорошими воинами. В Центральной и Северной Италии они создали значительную империю, рубежи которой на севере достигали Бонои (ныне — Болонья), а на юге — районов Кампании. Рим, скорее всего, сохранил свою независимость, однако он находился под влиянием этрусского искусства и архитектуры, и прежде всего этрусских религиозных обрядов.

Как писал Ливий, этруски «более всех других привержены религиозным обрядам, тем паче что они отличаются особым умением их исполнять». Учение этрусков изложено в нескольких книгах, которые часто использовали их ученики в Риме. Свод этих книг называется «Этрусские знания» (Etrusca disciplina). В этих книгах затрагиваются такие темы, как исследование внутренностей животных, объяснение природы грома и молнии, а также «правила, как основывать города, как освящать алтари и храмы, как строить неприступные крепостные валы; законы, касающиеся городских ворот, деления на племена, куриев и центуриев и все остальные вопросы такого типа относительно войны и мира».

Любой самый обыкновенный предмет и каждое событие имело свой тайный священный смысл. Из этого вытекало, что весь мир представлял собой набор символов. Почти все самые невинные животные или растения могли таить в себе угрозу или обещание благополучия. Так, например, некоторые виды деревьев считались «злыми», так как они росли под покровительством сил потустороннего мира. Если кто-то заметил, что в саду выросли шиповник, папоротник, дикая груша, черная смоковница и другие кустарники, на которых созревали черные плоды и ягоды, их сразу же следовало выкорчевать и уничтожить. Лавр, в отличие от них, наоборот, приносил удачу. Сны беременных женщин служили предсказанием триумфа или бедствия, так же, как положение или необычные очертания внутренних органов принесенных в жертву животных. Для гадания использовалась бронзовая модель печени, разделенная на сорок четыре части, каждая из которых была связана с именем отдельного бога. Часть печени обозначала место, выделенное каждому богу в этрусском мироздании. Особое внимание требовалось обращать на небесные явления. Буря, дождь (особенно, если падает вода какого-то необычного цвета или состава), кометы, полет птиц и пчел — все это подлежало тщательному изучению и сложному толкованию. Представители этрусской знати являлись гаруспиками (haruspices), то есть прорицателями. Их услуги пользовались большим спросом в Риме на протяжении значительной части его истории.

Свои кладбища этруски организовывали так же, как и города, в виде прямоугольной сетки. Во время расцвета этрусской культуры гробницы богатых людей воспроизводили дома, в которых эти люди жили при жизни. В могилах, как и в домах, имелись корридоры и комнаты. В них сохранялась вся домашняя обстановка. В погребальной камере одной знатной дамы археологи нашли: «золотые украшения, маленькие сосуды для ароматических масел и духов, пиксиды (pyxides) [круглые коробочки с отделяемыми крышками] — деревянные шкатулки для мелочей, — все эти вещи могли пригодиться только женщине для ее загробного существования. Но к этим вещам добавлялась кухонная утварь: подставки для дров и вертела, котелок и треножник к нему; наконец, столовый сервиз — тот самый, который использовали для поминок по усопшей: кувшины, амфоры [двуручные кувшины для хранения вина или масла], черпаки и сосуды для смешивания вина с водой, чаши и блюда».

Яркие фрески на стенах гробниц изображают картины повседневной жизни этрусков. Несмотря на то, что иногда там встречаются изображения страшных демонов потустороннего мира, основная масса фресок показывает нам радость жизни в виде различных человеческих развлечений — пиры, танцующие и музицирующие юноши, скачки на конях, лов рыбы, борьбу и другие виды спорта. Один из наиболее читаемых и влиятельных историков Древнего мира, Феопомп, оставил очень подробное, даже слишком откровенное, описание этрусского стиля любовных сношений. «Женщины занимаются гимнастикой, и нагота у них не считается бесстыдством… Они очень красивы лицом, но невоздержаны в вине. Женщины вскармливают родившихся детей, не разбирая, кто их отец. Мужчины удаляют волосы с тела бритьем и смоляными пластырями в специальных заведениях с мастерами вроде наших цирюльников».

«Они настолько свободны от стыда, что когда хозяин дома занимается любовью, то его самыми бесстыдными словами расспрашивают, что он при этом чувствует. Когда они собираются в семейном или дружеском кругу, то делают это так: когда все напьются и соберутся ко сну, то слуги при непогашенных светильниках вводят к ним иногда девок, иногда красивых мальчиков, а иногда и жен; а когда они с ними усладятся, то приводят здоровых парней, которые тоже с ними сходятся. Сходятся и любятся они иногда на глазах друг друга, а иногда отгораживаясь ширмами из реек, на которые набрасывают свои плащи. До женщин они очень охочи, а до мальчиков и подростков еще больше».

Есть подтверждения того, что женщины являлись уважаемыми членами этрусского общества. Они, в отличие от римских женщин, имели не только личные имена, но и фамилии. На гробничных фресках изображены жены и мужья, сидящие вместе на пирах, что, наверное, очень удивляло греков. Видимо на изображении показаны счастливые семейные пары. Все это не обязательно связано с общей распущенностью. При этом описание Феопомпом свободных любовных отношений служит еще одним подтвержденим относительной независимости женщины.