Сельский Казанова (СИ) - Хельга Дюран

нее лежит, какие мои обязанности, показала мне свой огород, огород соседа, который я тоже должна была, оказывается, поливать, кур и козу Машку.

– Маруся вот-вот козлиться должна, – сообщила мне старушка. – Но ты, Женечка, не переживай, она сама справится! Не первый раз рожаем!

Потом я, под чутким руководством ее хозяйки, подоила козочку, покормила ее мокрыми отрубями и выпустила ее пастись.

Странно, что я никак не могла найти свои босоножки. Я точно помню, что разувалась у крыльца, но обуви в том месте не обнаружила. Я хотела спросить у бабушки, не убирала ли она мою чумазую обувку, но та меня заболтала, и я забыла о пропаже.

Соседа не было видно, как и его трактора. Зато огромного пса лениво лежавшего на крыльце было видно издалека. Баба Фрося выдвинула версию, что Макар уже уехал на работу, ну, и слава богу! Видеть его лишний раз не было интереса!

Я отыскала свою машину, которая ждала меня, цела и невредима, там же, где я ее бросила, а потом проводила бабу Фросю на рейсовый автобус. Помахав ей рукой, я вернулась домой. Приготовив обед, я полила огурцы на своем огороде, а на огурцы бабника я забила хрен. Пусть сам поливает свои грядки, я ему не прислуга!

Нарвав зелени и редиски, я решила, что неплохо бы завтра позагорать на огроде в купальнике, а заодно прополоть там кое-какие грядки. У крыльца я наткнулась на свои босоножки! Да что это за чудеса? Кто-то их украл, они ему не подошли, и он потом подбросил их обратно? Ну, бред же?

Вымыв обувь от вчерашней грязи, я понесла их на улицу, на сушку. Ища тенек, чтобы поставить итальянский шедевр, я услышала шум у соседа – глухие, методичные удары. Выглянув из-за бани, которая разделяла наши участки, я увидела здоровенного мужика. Раздевшись по пояс, он колол дрова.

Это же Макар? Божечки, ничего себе он вымахал! Я вчера его толком и не разглядела. Да разве знала я, что хам-тракторист, бабник-Макар и забияка из детства это все один человек?

Я залипла на его широкой спине. Загорелая до шоколадного цвета кожа блестела на солнце от пота, рельефные мышцы на лопатках мужчины сокращались в такт топору. Макар с такой легкостью колол дрова, будто игрался с ними. Вот он поворачивается немного, и я вижу мощную, чуть волосатую, широкую грудь, его пресс, похожий на стиральную доску, и у меня дух захватывает! Мой взгляд приклеивается к дорожке волос, убегающей под пояс коротких спортивных шорт, и я тяжело сглатываю вязкую слюну, скопившуюся во рту.

Всего на милисекунду я представила, как этот мужик грубо хватает меня своими мощными ручищами, заставив обхватить руками его бычью шею, а ногами его поясницу, и потом насаживает меня на свой огромный член! Такой меня трепет охватил, думала, сердце выскочит! Внизу живота стало тепло, а между ног влажно, соски напряглись и заныли. Я уронила на землю босоножки и неосознанно потрогала свою грудь, так болезненно реагирующую на красивое мужское тело. Он меня возбуждает?

Фу, конечно же нет!

Быстро захлопнув рот и подхватив с земли мокрую обувь, я бросаю ее под куст вишни, растущий рядом с баней, а потом заскакиваю в дом, как будто бы Макар за мной гонится, чтобы грубо трахнуть! Перед глазами все еще стоит сияющий на солце божественный мужской торс. Теперь понятно, что женщины находят в этом самце. Только мне нравятся умные и интеллигентные мужчины, а не вот это вот все! И вообще, с чего это мне привиделось, будто бы у него большой член? Может совсем малюсенький? Крошечный?

Кое-как отвязавшись от наваждения, я решила осмотреться в доме. Телевизор у бабули был, но я предпочла книги, которыми был доверху набит советский шкаф. Я пообедала, заметив через окно, что сосед завешал весь обзор на свой двор простынями и трусами, и даже немного разочаровалась. Теперь ничего не было видно. А мне хотелось следить за ним. Зачем? Да просто так. Скучно же?

Судя по дыму, валящему из трубы бани, и развевающемуся на ветру белью, у Макара был банно-прачечный день. Интересно, почему он живет один? Я имею в виду без женщины? Вроде бы и не мальчик уже. Он меня старше лет на пять насколько я помню. Наверняка он такой бабник, что никак не может определиться с выбором жены.

Зачитавшись советским детективным романом, я не заметила, как наступил вечер. Очнулась я от Машкиного блеяния. Захлопнув книгу, я помчалась запускать ее домой. Покормив козочку и кур, я полила наш с бабулей огород. Уже начало темнеть, когда я пошла в дом.

Вот и день прошел, и я со всем справилась! Ничего страшного или сложного! Вот это я молодец! Я так была довольна собой, что словами не высказать! Хорошо в деревне. Спокойно. Все-таки я правильно сделала, что приехала. Найти бы еще зарядку к телефону или купить где-нибудь, было бы вообще шикарно!

На улице вкусно пахло шашлыком, но я мясо не ела, так что для меня этот запах не был аппетитным. Я открыла дверь на веранду, размышляя о том, что неплохо было бы завтра посетить местные магазины, когда Маркиза выскочила на улицу. Я попыталась ее схватить, ведь выпускать из дома кошку я не планировала вообще. Но не тут-то было!

Маркиза драпанула прочь, в сторону соседа. Я побежала ее ловить! Я не могла допустить, чтобы моя девочка потерялась или попала в беду! А у Макара еще и овчарка! Сейчас эта псина растерзает мою маленькую пушистую принцессу!

Остановившись посреди двора, Маркиза принюхалась, а потом побежала к кусту сирени, растущему рядом с крыльцом. Там-то я ее и поймала! Не успела я облегченно выдохнуть, как возле бани послышались голоса. Вместо того, чтобы развернуться и пойти к себе, я спряталась за кустом и прислушалась.

Глубокий хриплый голос принадлежал Макару, я его сразу узнала, а второй писклявый указывал на то, что у него гости, точнее, гостья. Я выглянула из куста и совершенно отчетливо увидела Макара и рыженькую девицу. Они только что вышли из бани, распаренные, красные, оба завернутые в полотенца. Мне не хотелось, чтобы хозяин дома поймал меня на своей территории, как воришку, поэтому я решила дождаться, когда эта парочка исчезнет из двора.

Но Макар и рыжая не спешили уходить. Они присели в беседке рядом с баней, где у них был накрыт стол, начали выпивать и закусывать. Черт, нужно было сразу идти домой, теперь, когда время упущено, появляться им