Над нами темные воды. Британские подводные лодки во Второй мировой войне - Джон Гибсон

Ближе к полуночи дождь прекратился, и на небе появилось несколько тусклых звезд. Горы хмуро глядят на нас с высоты. Мы стоим на мостике и проверяем компасы. По-прежнему очень темно. Фонари освещают наши безмолвные лица. Начинаем испытывать ходовые огни. Вспыхивает красный, затем зеленый свет. Лица делаются алыми, потом зеленовато-белыми. Вновь становится темно. Здесь на мостике нет той суеты, которая царит сейчас внизу.

Погода улучшается. Небо на юге почти очистилось от облаков. Доносятся резкие команды офицеров. Справа от нас высится темный борт плавучей базы, через который и перегнулись несколько фигур. Это друзья провожают нас.

Приготовления закончены. В полночь появляется командир лодки. Канаты падают в ледяную воду. Матросы, стоящие на корпусе, о чем-то переговариваются, но мы не можем разобрать их слов. Последний сигнал дает командир флотилии. Мы свободны. Лодка начинает медленное бесшумное движение. Вслед за нами идет другая подлодка. Ее экипаж дружно затянул: «Я вернусь к тебе, когда зацветут яблони».

Наша лодка проходит боновое заграждение. Начинают громко работать двигатели. Над водой появляются два беловатых облачка.

Мы вновь покинули родные берега. Ночь была ясной. Тут и там сверкали огни проплывающих мимо судов. На рассвете лодка вышла из устья реки и повернула на юг. К этому времени все было разложено по местам, и суета прекратилась. Моряки быстро и легко втянулись в рутину надводного перехода. Больше всего радовало то, что Арктика осталась за кормой.

В то время мир облетело известие об успешной высадке десанта в Северной Африке. В британских прибрежных водах появлялось все больше американских флагов. Те суда, которые встретились нам, прошли три тысячи миль через штормы и испытания. Линия фронта проходила неподалеку от нью-йоркской гавани.

Двигаясь на юг, мы много думали и говорили о войне. Неожиданно эта тема стала интересной. Теперь война для нас была не тем, о чем писали в газетах или небрежно говорили в столовой плавучей базы. События в Северной Африке ускорили биение наших сердец. Продолжая оставаться зрителями, мы чувствовали, что скоро придет наш черед выйти на сцену. Как сказал командир штурманской боевой части флотилии: «Гибралтар. Второй поворот налево».

Наш переход проходил спокойно и без происшествий, но мы не расслаблялись, помня о береговой охране и Королевских ВВС. Служащие там зоркие парни, которые осуществляли воздушный противолодочный дозор, едва ли знали, что ВМС Великобритании обладают судами, внешне похожими на подводные лодки. Поэтому, заметив в небе одного из этих горячих «гудзонов», мы немедленно погружались. Даже по ночам не позволяли себе ослабить бдительность. Нас мог обнаружить луч прожектора, а вслед за ним полетели бы бомбы. Как бы мы ни иронизировали по поводу возможностей этих самолетов и количества подводных лодок, которые они якобы потопили, нам совсем не хотелось, чтобы наш небольшой запас вин был уничтожен английским тринитротолуолом.

Так, воюя с помощью карандашей и географических атласов, мы все ближе подходили к Гибралтарскому проливу. По мере нашего продвижения на юг солнце грело все сильнее, и мы уже физически ощущали, что Арктика удаляется. Нам все больше нравилось стоять на мостике, облокотившись на леер. Появилась вера, что высшие силы благосклонны к нам.

Первая встреча с землей была успешной и несколько неожиданной. Мыс Сан-Висенти возник на горизонте, когда мы медленно перемещались по теплым водам. Вскоре в дымке тумана показались горы Андалусии. Если встреча с Португалией была несомненным навигационным успехом, то берега Испании навевали другие мысли. Испания открыто встала на сторону врага, и мы смотрели на эти горы со смешанными чувствами. Нам еще предстояло встретиться с испанскими кораблями и выяснить, чего они стоят.

Когда на траверзе появился мыс Спартель, мы поняли, что приближаемся к Средиземному морю. Но впереди нас ждали немалые трудности. Сильные течения подхватили лодку и понесли, так что до Средиземного моря мы добрались, двигаясь зигзагообразно и прикладывая большие усилия, чтобы не налететь на берег Африки. Я понял, почему командиров немецких подлодок награждали Железным крестом за то, что они проходили эти воды в подводном положении. Это было рискованное предприятие.

В Гибралтарском проливе мы почувствовали дыхание войны. Свидетельство тому такой эпизод. На горизонте появляется мыс Европа. Южнее по залитым солнцем водам движется в направлении Алжира большой конвой. Встречные суда с помощью сигнальных ламп спрашивают нас, кто мы и куда идем, затем отправляются дальше выполнять свои задачи. Мы проходим мимо расположившихся боевым строем кораблей. Из стволов их орудий вырываются желтые языки пламени – идет учебная стрельба по неизвестной нам цели. Звуки выстрелов доносятся до нас спустя некоторое время. Мимо в направлении гавани гордо проплывают несколько эсминцев. Какой-то амбициозный тральщик решил выступить в роли нашего эскорта. Пытаемся приспособиться к его скорости, но это непросто – рулевой явно не обращает на нас внимания.

Остров Гибралтар все ближе. Сначала показался порт, за ним – зеленые холмы с разбросанными на западных склонах белыми домиками.

Пост наблюдения и связи сигнализирует нам мощной синей лампой. Нам передают сообщение от адмирала флота и указывают, куда причалить. Мы сигналим ответ, осторожно двигаясь за нашим чересчур независимым ведущим. В бухте много судов. Танкеры, кажущиеся то перегруженными, то недогруженными, десантные катера, крейсерские яхты, торговые суда, суда Красного Креста, испанские суда, удивляющие своей окраской мирного времени, – все они стоят покачиваясь на легком ветру и поблескивая в лучах заходящего солнца.

Наша лодка медленно приближается ко входу в гавань. Словно недовольные тем, что их приглушили, двигатели сердито фыркают и дымят. Мы проходим боновое заграждение и включаем электродвигатели.

Вокруг видим следствие событий в Северной Африке – корпуса кораблей без носа, без кормы, без того и другого, корабли с разбитыми мостиками. Некоторые суда с виду не поврежденные, но за их блестящими на солнце бортами – развороченные машинные отделения. В сухих доках много таких кораблей.

Мы пришвартовались возле другой подводной лодки. На борт поднялся офицер, который снабдил нас полезной информацией о местных условиях и традициях. Солнце закатилось, и воздух стал холодным. Достали вино и стаканы. За ночь незнакомцы стали друзьями. Нам нравился наш новый флот. Холодный и мрачный север остался позади. В то время как мы сдвигали стаканы, армия пробивала себе дорогу в тунисской ночи. Темноту в бухте разгоняли лучи прожекторов. Патрулирующие гавань дизельные катера через равные интервалы опускали в воду глубинные бомбы. Война была рядом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});