Хищные грозы (СИ) - Валеева Евгения

— Промахнулся, охотник, — женский голос и смех. — Мерзкий держатель и его марионетка. Занятно.

Арина не видела, что происходит. Только отдаленно будто из за стены слышала женский голос и смех, шипение Влада и ещё один выстрел. И снова, судя по звуку, стрела вошла в стену. Становилось теплее и ярче. Женский смех теперь звучал ещё дальше. Запахло костром. Донеслось лёгкое потрескивание горящего дерева. Жар становился все ближе и все настойчивее касался кожи.

Внимание девушки с трудом прорвалось через густую пелену и обратилось на Влада. Она уже знала — засуетился, значит нервничает. Он схватился за волосы. Хозяин всегда теребил свои рыжие волосы, когда контроль над ситуацией уходили из его рук. Всегда спокойный и ласковый в дни до ее опрометчивого побега он таких движений себе не позволял.

— Падший все побери!

Влад уже, отбросив предосторожность, подбежал к окну. Он нервно дергал ставни, но они не поддавались.

После очередной безуспешной попытки Влад бросился к двери.

— За мной, — в последний момент скомандовал он, словно позабыв об Арине.

Невольнице ничего не оставалось кроме как повиноваться, с сожалением и горечью.

Здание все пылало. Огонь окружал. Дом занялся так быстро, будто и сам хотел скорее сгореть, повинуясь чьему-то желанию.

Двери заперты. Ставни заперты. Один выход — тот, через который они вошли.

— За мной.

Арина чувствовала страх Влада, и, как бы это не звучало, она ему радовалась. Ее Держатель бежал по коридору, сохранявшему еще свое великолепие. Но, добравшись до выхода, остановился перед пылающим завалом.

— Падший! Давай, разгребай!

И Невольница бросилась в огонь. Пламя со всех сторон обдавало жаром, дышать было нечем, а Влад стоял и в ожидании нервно переминался с ноги на ногу.

Хватаясь за очередную балку, Арина хотела бы взвыть от боли. Но даже это не позволял сделать Влад. Зачем? Он ведь не знал, что его Невольница испытывала невыносимую боль. Ему все равно. Он стоял и ждал, когда она освободит проход. А как ей хотелось все бросить, повернуться и просто стоять и смотреть, как пламя пожирает тело Хозяина. И она не пошевелилась бы, будь ее воля. Ничего не сделала бы во имя спасения его жизни.

Громкий треск, один вскрик и Невольница повернулась и посмотрела туда, где мгновение назад стоял хозяин.

Она повернулась сама и смотрела.

Просто смотрела.

Хозяин мертв, Арина своими глазами видела, что Влад оказался под завалом. Жалко? Нисколько.

Она почти не помнила, что произошло за последние годы. Как посторонний наблюдатель, лишь смотрела сквозь пелену полусонного сознания и не могла ни на что повлиять. Но наконец, эти мучения закончились.

Арина ползла по грязи в обгорелой одежде. Но радовалась несказанно. Даже понимание того, что смерть заберет ее следом за Хозяином, не могло омрачить великолепное ощущение свободы. Свободы во всем!

Пусть этот вдох будет последним.

Пусть она последний раз видела и чувствовала этот успевший стать кошмарным сном мир.

Но все равно вдох, сделанный по собственной воле, а не по приказу, ослушаться которого нет ни сил, ни возможности, это дороже долгой жизни, проведенной взаперти своего же тела.

Арина из последних сил двигалась дальше от этого ставшего могилой для Влада пылающего дома. Он оставался позади. Сейчас у нее одно желание — умереть подальше, умереть не с ним.

Видимо, страх упокоиться вместе позволял телу держаться. Еще несколько метров, еще немного и там, за поворотом она сможет последний раз посмотреть на темное, усыпанное звездами небо, и раствориться в его серебряных переливах.

Арина, наконец, почувствовала себя на достаточном расстоянии, чтобы успокоиться. Она аккуратно повернулась на спину и подняла глаза к небу, жадно вглядываясь сквозь успевший подняться, догоняющий дым. Тысячи тысяч звезд смотрели на нее. Хотя эти небесные светила и находились на невероятном расстоянии, казалось, были причастны к этому моменту. Они были особенно яркие, легко пробивались сквозь привычную Арине серебряную рябь ночного неба.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

С этими мыслями Арина приготовилась покинуть этот мир. Только её дух встрепенулся, отделяясь от смертной оболочки, как повторилось то же, что произошло тогда у ручья. Но на этот раз процесс был не столь насильственно-грубым. Кто-то, нежно обхватив, поймал в объятия и аккуратно, чтобы ненароком не поранить, положил обратно в тело.

Арина снова ощущала боль, холод. А главное, что отличало сегодняшнее возвращение от испытанного ранее, это оставшееся чувство свободы.

Стон сам вырвался из груди. Арина судорожно прогнулась. Мучительная боль, что отхлынула несколько мгновений назад, словно лавиной обрушилась, сводя с ума и заставляя корчиться.

— Сейчас, милая. Потерпи.

Чьи-то руки медленно скользили по ее коже. Когда касались ожогов, сначала жуткая боль пронзала тело, затем стихала, оставляя после себя жар.

— Так то лучше.

Арина понимала, тот, кто держит ее в объятиях — мужчина. Первая мысль, что посетила не — она снова попала в руки держателя. Но сделав попытку вырваться, она не ощутила тех цепей, что жгли в прошлый раз. Только аккуратно придерживающие руки.

— Сюда! Быстрее подойдите! — мужчина крикнул кому то. Голос слышался ярким пятном среди обволакивающих, размазанных звуков.

Он что-то сделал. Это что-то заставило Арину вернуться, хотя душа была на полпути к Единому богу. Арина застонала не от боли, а от отчаяния. Сделала над собой усилие и схватилась за руку незнакомца, в надежде оказаться поближе, чтобы он услышал ее мольбы, позволить умереть.

Как только ее ладонь сжалась, Арина поняла, что рука касается чего то странного. Она открыла глаза. И не поверила им. Потоки сил, что были почти всегда и везде, обычно переливались перламутром, льнули к ней и ласкали. Теперь она впервые увидела как тонкие почти черные потоки пульсируя струятся вокруг незнакомца. Силы вокруг него зашевелились, встрепенулись, готовые литься к Арине, пробовать на вкус и ее кожу. Арина на мгновение замерла, но тут же ее рука отпрянула, в надежде прервать связь. Еще была вероятность, что ни незнакомец, ни кто-то в округе не заметил, что энергия вокруг них потревожилась.

К ним подбежал еще один человек. Его лицо оказалось как раз напротив света. В слабых лучах можно было рассмотреть даже цвет глаз — зеленый. Это был мужчина лет двадцати пяти. Светлые прямые волосы непослушно спадали. Он заправил пряди за уши, открыв тем самым лицо: густые брови, прямой нос, широкий подбородок с еле заметной щетиной и крепко сжатые губы.

— Ну надо же, ты, — усмехнулся первый, поняв, кто к ним подошел. — И искать не пришлось, — незнакомец огляделся по сторонам. — Там вас примут, — обратился он, указывая на дверь дома, где только что зажегся свет. — Хозяин верит в твоего бога, братец.

Собеседник наградил его испытывающим взглядом. Но все же поверил.

Арина же то ли была не в силах даже пошевелиться, то ли просто забыла, как это делать, самой управлять своим телом. По старой привычке у нее и в мыслях не было что-либо предпринимать.

Зеленоглазый парень, наконец, решил, что пострадавшую лучше отнести в дом. Он поднял её на руки и понес прочь.

Вокруг уже успел подняться переполох. Люди бегали по улице: кто-то пытался спасти близлежащие дома, кто-то тушил разбушевавшийся пожар.

Арина все-таки сделала усилие и обхватила ватными руками своего спасителя вокруг шеи. Она буквально впилась взглядом в его лицо. Что-то ей показалось странным, но она не могла понять что. Арина попыталась осмотреться и отыскать второго, но никого рядом с ними не было. Таинственный незнакомец исчез. Но это уже казалось абсолютно неважным.

Она ощущала себя в полной безопасности.

Глава 4

Мэлла проснулась и вскочила с кровати. Вернее, сначала она оказалась на ногах, затем только сон отпустил. Кошмар, что преследует каждую ночь, сегодня был не причем. И обычная тревожность так не будоражит. Неглубокое, прерывистое дыхание, сердце билось бешено, вырываясь из груди. Мэлла заметалась по небольшой комнате, теребя рубашку, освобождаясь от ее пут.