Коты, вернувшие мне улыбку. История о счастье, книгах и всеобщих любимцах Бейкере и Тейлоре - Лиза Рогак

Мы с Ивонн наблюдали за тем, как фотограф выставляет свет, камеры и разворачивает огромный рулон бумаги, который послужит фоном. Еще несколько наших сотрудников вышли в свой выходной, чтобы понаблюдать за процессом. Коты оставались в рабочей комнате, пока не завершились все приготовления к съемке.

Когда фотограф дал знак, мы открыли дверь, и Бейкер по обыкновению тут же направился к своему любимому солнечному пятну на полу в конце стеллажей. Когда я погнала его на площадку, он посмотрел на меня, словно спрашивая: «Что ты делаешь?» Но держался поблизости. Его особенно заинтересовал задник: он разгуливал за ним, проверяя, не прячемся ли мы там. Тейлор же фланирующей походкой подошел к абонементному столу, прислонился к нему спиной и живенько принял позу лотоса. Фотограф глянул на него неодобрительно:

– Нельзя, чтобы он позировал в таком положении, на снимке будут видны его интимные места.

Хм… Возможно, все будет не так просто, как мне казалось. Я полагала, что фотограф отщелкает пару пленок, после чего мы все дружно отправимся обедать.

– Ну, вот именно так он сидит, – объяснила я.

Билл кивнул:

– Я думаю, будет лучше, если он сядет, как нормальный кот.

Билл был одним из моих самых горячо любимых людей. В конце концов, именно благодаря ему мы сейчас имели двух котов, разгуливавших по библиотеке.

– Легче сказать, чем сделать! – ответила я, и эти слова можно было бы взять девизом всей фотосессии. Но, к счастью, после того как мы поместили котов на фоне декорации, Тейлор уселся наконец как обычный кот, и фотограф сделал несколько снимков. Мы же с Ивонн, расположившись сбоку от камеры, прыгали, кричали, махали руками, чтобы заставить котов смотреть вверх, вниз и наклонять головы определенным образом. Все это действо заняло максимум пять минут, после чего оба кота решили, что они просто не хотят больше находиться в данном месте или сидеть в такой позе. Поэтому Бейкер попытался уйти, а Тейлор принял позу лотоса и начал спокойно и дотошно умываться.

Я перестала прыгать, а фотограф отошел от камеры. Складывалось ощущение, что здесь мы зависнем на целый день.

– У вас есть какой-то реквизит или игрушки? – спросил фотограф.

– Минуточку, – ответила я и бросилась в рабочую комнату взять несколько кошачьих игрушек. Когда я вернулась, то увидела, что один из ассистентов дал котам немного корма, чтобы удержать их на месте минуту или две. Мы вернулись на свои позиции, а ассистент смахнул с драпировки несколько пылинок. В одной руке я держала шар-погремушку, а в другой – перышко на палочке. Я встала сбоку, потряхивая ими и слегка пританцовывая. Фотограф, как безумный, щелкал, не останавливаясь. Но, как и прежде, пять минут оказались кошачьим пределом, после чего их внимание переключилось на что-то другое, и они снова разбрелись.

Мы пригнали их обратно к декорациям, и я немедленно организовала из присутствовавших «паровозик», хватая любого, кто попадался под руку. В этот раз прошло целых две минуты, прежде чем Бейкер встал и отряхнулся, как бы говоря нам: «Ок, я достаточно потрудился». И гордо отправился восвояси, а за ним следом и Тейлор.

Если я пришла в замешательство от того, что коты вели себя… как коты, то фотографа это, похоже, не смущало. Мы продолжали работать в подобном ключе еще пару часов: пять минут съемка, десять минут перерыв.

За это время я буквально скрутилась в бараний рог,

помогая котам реагировать должным образом

и не позволяя им хулиганить больше, чем следовало.

– Нам нужно что-то еще, – произнес фотограф после примерно семнадцатого перерыва.

Я потрясла боа из перьев у него перед носом:

– Что-то типа этого?

– Нет, то, что они любят и что можно красиво поставить в кадр, но при этом не отвлекая от самих котов. – Он оглядел помещение, и я вслед за ним. Книги, стулья, папки с файлами. Типичная библиотека. Как по мне, так котов было вполне достаточно, какие-то предметы только загромоздили бы снимок.

– Что им нравится помимо лежанок и мисок с едой? – спросил он.

– Подождите минуту, – ответила я и снова направилась в рабочую комнату, чтобы изучить варианты. На прошлой неделе кто-то принес из промтоварного магазина пакет для покупок, довольно симпатичный, бумажный пакет. Большинство кошек любит лазать по пакетам, и Бейкер этим утром уже исследовал его. Я схватила пакет и принесла его фотографу. – Как насчет этого? – Когда я потрясла им, оба кота мгновенно встали по стойке «смирно».

– Посмотрим. – Фотограф поставил пакет на декорационный задник, и, как и ожидалось, Бейкер с Тейлором принялись за работу, обнюхивая его, трогая лапой и забираясь внутрь. Пока Бейкер застрял головой в одной из ручек, Тейлор уже ворочался внутри пакета и выглядывал оттуда, жмурясь.

Фотограф усмехнулся и радостно продолжил щелкать камерой. Но вскоре я заметила, что коты стали немного раздражительными: у Бейкера сузились глаза, а у Тейлора шерсть начала подниматься дыбом. Еще немного, и они бы снова убежали. Тогда я подняла руку и щелкнула пальцами.

– Бейкер! Тейлор! Смотрите сюда!

И именно в тот момент я случайно сшибла одну из осветительных ламп! Было очевидно: коты устали, я устала. Мне сложно было поверить в то, что в издательстве не смогут найти хотя бы одну хорошую фотографию из сотен сделанных снимков. За все это время я успела увидеть столько вспышек, что они должны были сниться мне ночами.

Бейкер и Тейлор посмотрели вверх как раз в тот момент, когда осветительная стойка рухнула на пол. Позднее мы поняли, что именно в ту секунду был сделан исторический снимок, который стал основой для первого постера с нашими котами. После этого кадра они решили, что с них достаточно, и пошли заниматься своими делами.

Я была жутко подавлена тем, что сбила свет, но фотограф лишь махнул рукой, сказав, что подобные вещи часто случаются на съемках с животными, и он прекрасно понимает, какой это стресс.

Но меня больше беспокоило, получатся ли в результате всей нашей работы хоть какие-то приличные фото. Я боялась, а вдруг в компании «Бейкер энд Тейлор» увидят, что снимки оказались ужасными, и захотят, чтобы мы вернули им Тейлора или, по крайней мере, возместили потраченную сумму. Конечно, теперь уже было слишком поздно: мы все заметно привязались к котам и видели, насколько сильно они изменили нашу библиотеку за такое короткое время. Я поклялась, что буду держать их, даже если мне придется искать работу по совместительству, чтобы вернуть деньги. Фотограф принялся зачехлять камеру, а помощник снял задник. Они закончили?

– У меня определенно получилось несколько классных снимков, не переживайте! – объявил он уже в дверях.

После его ухода я обнаружила наших котов под абонементным столом, где они прятались от всех, будучи явно не в духе, и отправила их в рабочую комнату, чтобы они поели и отдохнули.

Глава 5

И опять все сначала.

Некоторые люди никак не могут запомнить простую вещь: библиотека – это оазис тишины. Резкий взрыв смеха в библиотеке превращается в настоящую головную боль, когда ты пытаешься сосредоточиться и выполнить какую-то работу. У нас подобные нарушения тишины и спокойствия случались настолько часто, что я могла уже с легкостью предсказывать точный ход событий. Сначала следовала череда бесцеремонных взглядов: несколько пар глаз внимательно разглядывали поверх очков других читателей. Затем нарушители мямлили слова извинения и махали рукой. Но несколько минут спустя вся благопристойность улетучивалась вместе с новой серией приступов смеха, варьировавшихся от дробного хохота до завываний, пронзающих застывший воздух библиотеки. Даже Бейкер вздрагивал. И снова очередные обещания тишины. Но как только она наступала, все начиналось по новой.

– ХАХАХАХАХАХАХАХАХАХА!!! – Потом хор голосов: «Извините!»

Но в этот раз извиняться уже было поздно. Неожиданно кто-то громко и тяжело выдохнул, раздался глухой стук отодвигаемого стула, после чего негодующий читатель подошел к маленькой группе возмутителей спокойствия.

Ими оказались… мы.

Я занимала почетное место за абонементным столом и как раз заканчивала писать рассказ о том, как упала в яму с мертвыми животными на местной свалке.

Когда живешь среди фермеров, так или иначе сталкиваешься со смертью животных. Большинство фермеров в наших местах хоронили скот на своих участках, но кто-то привозил и на мусорную свалку. Однажды в выходной день у отца умер старый баран, и я помогла ему погрузить его в грузовик. Когда мы доехали до свалки, отец залез на загрузочную площадку и подтолкнул ко мне тушу барана, а я схватила его за ноги и потащила. Животное было приличного размера, и мы не могли сдвинуть его с места. Нам пришлось толкать и тянуть сильнее. Неожиданно груз подался и сшиб меня прямо в яму. Когда я выбралась оттуда, от меня так сильно воняло, что отец заставил меня лезть в кузов грузовика. Добравшись до дома, он поставил грузовик на скотном дворе и велел мне полностью раздеться и вымыться водой из-под шланга, прежде чем зайти в дом. Так как двор выходил на улицу, мне показалось, что все жители выбрали именно этот момент, чтобы проехать мимо.