История Франции - Марк Ферро

старик. Детальное изложение этого закона наглядно характеризует нравы варваров: «Кто ударит другого по голове так, что брызнет мозг и обнажатся все три кости, прикрывающие этот мозг, платит тридцать солидов. Кто вырвет другому руку, глаз или нос, платит сто солидов; но если рука еще висит, то платить надо шестьдесят три солида» и т. д. Таким образом, германец — это и солдат, и крестьянин одновременно, а его секира — это и метательное оружие, и орудие для раскорчевки леса под пашню. Как пишет Сидоний Аполлинарий, «подброшенная в воздух, секира летит прямо к цели. а свои щиты в бою они вращают с легкостью, равно как и легко мечут дротики, кои долетают до врага быстрее, чем те ответят им тем же». Согласно преданию, германцы умели ковать мечи, «способные перерубать доспехи», и в деле изготовления оружия им не было равных.

Превосходство в вооружении давало германцам превосходство в ведении войн, а потому в частично опустевшей — особенно в пограничных районах — Римской империи германцы свободно устраиваются на жительство, а римские власти охотно берут их на службу. Самый старый раздел германского обычного права — Салическая правда, вероятно, становится своеобразным мирным соглашением, предписанием, которыми руководствуются офицеры стоящей на берегах Рейна римской армии, дабы сдерживать буйство друг друга и обеспечивать защиту границ Империи; дополненный, этот свод законов впоследствии станет правовым кодексом франков.

Салический закон нельзя назвать полностью варварским, так как записан он на латыни и в тексте его ощущается влияние римского права; впрочем, постепенно это влияние сходит на нет. Закон был кодифицирован задолго до Хлодвига, поскольку в нем не отразилось какое-либо христианское влияние. Равно как не ощущается и влияния христианства в Бургундской правде, изданной королем бургундов Гундобадом и также записанной на латыни.

Данный пример говорит о том, что между варварским и римским обществами происходило взаимопроникновение, а это заставляет осторожнее обращаться с тезисом об абсолютной противоположности варваров и Рима. Фактически, когда ряд варварских племен обосновался на землях вокруг Римской империи, одни из варваров стали поступать на временную службу в римскую армию, а другие окончательно поселились в Империи, заняв должности в ее гражданской или военной администрации. Третьи же целыми отрядами во главе со своими вождями заключали договор с императором и становились федератами. Изначально наемники-федераты располагались за границами Империи, но постепенно они начали обустраиваться уже на ее территории. Часть захваченных во время войн пленных варваров поселились в Галлии на правах летов (лат. laeti или фр. gentilles) (откуда пошли названия Жантийи или, к примеру, Сармез — «место, где живут сарматы»), т. е. колонов — земледельцев и одновременно военнослужащих; в целом же численность этих частей, набранных из иностранцев, была невелика, от 2 до 3 процентов всего населения Империи.

Ряд военачальников федератов дослуживается до высоких римских воинских званий, — например, король остготов Теодорих или же magister militum (главнокомандующий) франк Эдовик, помогавший императору Константину III в борьбе против его соперника Гонория. И в то время, пока римская армия по составу становится все более и более варварской, эти варвары романизируются, или, говоря иначе, происходит процесс их взаимопроникновения, который продолжается век или два. Когда в 1653 г. была обнаружена могила Хильдерика, отца Хлодвига, все увидели, что тело его облачено в костюм знатного римлянина, однако похоронен он как франкский вождь — вместе со своим оружием и конями.

Захватчики — все эти франки, вестготы, бургунды — стараются не вступать в конфликт с галло-римлянами, хотя и вынуждают местных жителей следовать закону «гостеприимства» и мирно уступать пришельцам часть своих земель. Впрочем, некоторые считают, что все их несчастья происходят из-за прогнившей римской администрации, притесняющей простых людей. «Лучше бы нам жить под властью храбрых варваров-вестготов, чем терпеть произвол угнетающих нас римских царедворцев». В этой фразе заключена главная причина упадка Римской империи — Империи, которая больше не выполняет свою политическую задачу. Конечно, волосы бургундов воняют прогорклым маслом, после еды от них разит чесноком, но, в конце концов, к этому можно приспособиться…

Таким образом происходит смешение населения, захватчики занимают пустующие земли Империи и начинают заниматься там сельским хозяйством. «Скорее смена правления, нежели завоевание» — так говорили об исходе военного противостояния между королем Сиагрием, «варварским» римлянином, и королем Хлодвигом, «романизированным» варваром.

Вторжение гуннов в 451 г. способствовало сближению галло-римского населения и варваров-германцевв. Об особенностях этого сближения мы знаем из рассказа Иордана, где достоверные факты чередуются с вымыслом и где гунны предстают как «поедатели сырого мяса и диких кореньев; они одеваются в грубую одежду из плохой холстины или из крысиных шкурок». Будучи всегда в седле, они не слезают с коней даже для того, чтобы поесть или попить. В бой они бросаются со скоростью молнии, и в ту минуту, когда противник готов нанести удар, они набрасывают на него аркан, парализующий все его движения. Их вождь Аттила повторял, что «там, где прошел его конь, больше не вырастет трава». Гунны всюду сеяли ужас, и только Аэций при поддержке франков, бургундов, арморикан и вестготов сумел разгромить их на Каталаунских полях неподалеку от Труа; и «ручей, протекавший по равнине, переполнился кровью и превратился в бурный поток». В то же время, согласно предсказанию св. Женевьевы, покровительницы Лютеции, был спасен Париж; говорили, что Женевьева уверила жителей: им нечего бояться Аттилы, ибо Аттила направил свое войско в другую сторону. Святая Женевьева стала объектом всеобщего поклонения, и ее останки были погребены в церкви Св. Петра и Павла, а память о ней была увековечена в многочисленных скульптурных и живописных изображениях, и в частности на фресках Пюви де Шаванна (1877).

К концу V в. Галлия была поделена между варварскими племенами, захватившими ее территорию. Франки из династии Меровингов установили свою власть к северу от Соммы; римлянин Эгидий и его сын Сиагрий правили на землях, что раскинулись между Сеной и Луарой; в огромном королевстве вестготов, которое простерлось от Луары до Испании, царствуют Эйрих и Аларих; бургунды правят в долине Соны и Роны, алеманы в Эльзасе, Бадене и Лотарингии, а бритты, изгнанные пиктами, англами и саксами с Британских островов, находят пристанище в Арморике.

Союз Церкви и монархии: