Алиби. Искусство обмана - Павел Рубцов

Выборге, просят сделать двадцатиминутный фильм.

– Так.

– Я так не хочу ехать, Петь. Два дня в Выборге в этой гостинице…

– Оля, обязательно поезжай.

– Ты думаешь?

– Конечно. Нельзя разбрасываться работой. Обязательно. Ты должна снимать. Ты талантливый человек, я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

– Тогда я позвоню, соглашусь.

Когда Ольга выходила из кабинета, Решетников спросил, глядя на ее спину:

– Ты меня не бросишь?

Она остановилась и снова повернулась к нему:

– Нет… а чего ты вдруг такое спрашиваешь?

– Как ты думаешь, я могу покончить с собой? Я, такой жизнерадостный, веселый, повеса, парень-рубаха. А могу ли? Я вот думаю, что не смогу. А ты как думаешь?

– Ты меня в чем-то подозреваешь, что такое?! – Ольга вперила в него изучающий взгляд.

– Нет, нет, я просто представил. Представил, что ты ушла, причинно-следственную цепочку выстроил. Знаешь, как Гоголь написал «Записки сумасшедшего» – просто представил, что сходит с ума, и написал. А там, медики настаивают, все стадии сумасшествия идеально написаны. Представляешь?

– Слушай, творческий человек, давай приземляйся, – с деланой небрежностью произнесла Ольга.

– Хорошо, – согласился Решетников с готовностью. – Может, поедем куда-нибудь, отдохнем?

– Эк тебя бросает из стороны в сторону, – усмехнулась она.

– Мальдивы. Бунгало. Мы стали отдаляться друг от друга, да? На пару недель, немного приблизиться бы обратно…

– Петь, мне только проект предложили… я год без работы сидела нормальной. Ты сам сказал, чтобы…

– Обязательно поезжай, конечно.

Ольга снова повернулась к нему спиной.

– Тогда, может, секс? Раз уж любовью мы уже не занимаемся…

Она замерла и ответила, не оборачиваясь:

– Сейчас?

– Ну да. Сын в школе, мы взрослые люди, нам самим решать.

– Я не против. Давай.

Ольга прошла к дивану, стоявшему в кабинете, и уселась.

– Ну давай, – повторил Решетников, но с места не двинулся.

– Ну начинай, – сказала Ольга.

Решетников встал и нерешительно спросил:

– Здесь?

– А где?

– В душе.

– Нет, потом сушиться, укладываться, у меня еще столько дел.

– Понятно, – сказал Решетников и сел рядом с Ольгой. Преодолевая странную неловкость, они стали целоваться. Но как-то без огонька, что не преминул отметить Петр. Но тут вдруг Ольгу будто подменили, она сбросила с себя одежду и с энтузиазмом, которого давно за ней не наблюдалось, стала целовать и ласкать его. Решетников не мог понять, на самом ли деле ей так хорошо, как она показывала. Или все эти страстные стоны – не более чем способ усыпить его бдительность?

– Ты за что прощения просила? – спросил Решетников, когда они, умиротворенные, лежали на диване.

– Ты о чем?

– Ну, это все ты не просто так вытворяла, явно же где-то нашкодила и невербально раскаивалась.

– Нет, просто… захотелось сделать тебе приятное.

– Приятное ты делаешь мне и более простыми методами, я неприхотлив, а тут ты расстаралась.

Ольга, разозлившись, отстранилась:

– Больше такого не повторится.

Она вскочила, собрала одежду и быстро пошла к выходу.

– Слушай, я тебя удовлетворяю? – спросил Решетников ей вслед.

– Конечно. Да. Очень. Что за вопросы?

– Мне просто важно было знать. Спасибо за честность.

Ольга, не обернувшись, вышла из кабинета.

* * *

Решетников, как и обещал, поехал к школе, чтобы встретить сына.

Некоторое время они ехали молча. Первым заговорил Саша:

– Я так понимаю, что если ты решил меня встретить, то… будет разговор?

– С Соломиной алиби развалилось. Давай что-нибудь еще, – ответил Решетников.

Помолчав, Саша произнес:

– Папа, я гей.

Решетников едва справился с управлением. Вцепившись в руль, он ощутил, как на висках выступает пот.

Видя, что отец молчит, Саша продолжал:

– Я не хотел вам говорить, пытался скрыть, но ты вычислил. Я был у друга, это мой ровесник. Артем.

К Решетникову вернулся дар речи.

– Может, у вас просто крепкая дружба?

– Я так понимаю, тебе надо осознать. Я сам домой доберусь.

– Какой Артем? Все равно узнаю.

– Коломиец. Надеюсь, ты не устроишь скандала.

– Не волнуйся, толерантность – мой конек, – только и нашелся Решетников.

Не заставляя себя упрашивать, он остановил машину. Глядя вслед Саше, Петр схватился за голову, безуспешно пытаясь переварить услышанное.

* * *

Спустя несколько минут Решетников уже несся по трассе на огромной скорости. Он едва замечал, что происходит на дороге, – шок никак не отпускал его.

«Вот такие страдания вы мне приготовили?! Да на черта мне эта литература!» – мысленно кричал Решетников, обращаясь к Достоевскому.

Наконец он остановил машину и тут только услышал, что звонит телефон.

– Петр, добрый вечер, это Жданов. Вы договор посмотрели?

– Да, готов подписывать. Сроки поставьте там две недели на серию и правки.

– Количество денег за серию?

– Много.

– В цифрах.

– Четыреста за серию.

– Триста пятьдесят.

– Отлично. Завтра подписываемся.

Затем позвонила Даша.

– Я нашла этого Артема Коломийца, он действительно учится с Сашей в одной школе. Умный парень.

Решетников развернул машину, снова поехал к школе сына. Делать хоть что-то лучше, чем пытаться приучить себя к мысли, что единственный сын оказался геем.

Педагоги, заполнявшие свои журналы, с интересом уставились на заглянувшего в учительскую Решетникова.

– Здравствуйте. Мне нужно найти Артема Коломийца. Это возможно?

Первой откликнулась самая молоденькая учительница:

– Да, конечно, я знаю Артема.

– А с какой целью он вам нужен? – строго поинтересовалась ее пожилая коллега.

– С целью поговорить. Побеседовать с молодым поколением, мне его рекомендовали как… светлое будущее. Хочу в сценарии сделать образ молодого поколения, которое сотрет нас с лица земли.

– Согласна, очень талантливый мальчик, – откликнулась молодая. – В двести семнадцатой, факультатив по природоведению у них.

– Здравствуйте, а можно мне Артема Коломийца на пару минут? – спросил Решетников, открыв дверь в класс.

– Это я, – отозвался худенький мальчик в очках. На вид ему было не больше одиннадцати.

Решетников, просияв, полюбовался мальчиком и сказал:

– Хотя рано мне с тобой говорить. Спасибо.

«Провел меня Сашка», – с блаженным облегчением подумал он и, словно на крыльях, помчался домой.

* * *

А дома Решетникова ждал новый сюрприз.

– Ты чего трубку не берешь? – Саша встретил его на пороге. – Мы тебя ждем.

– Мы? Ты что, дурак, маме рассказал?! – Решетников пошел за Сашей на кухню.

Там за столом сидели Сашина учительница Анна Красовская, а напротив нее – Ольга. На столе стоял торт. Через секунду до Решетникова дошло – вот с кем роман у его сына. К облегчению от того, что сын оказался нормальной сексуальной ориентации, примешалась и отцовская гордость. Однако, взглянув на потемневшее лицо жены, он понял, что от комплиментов сыну следует воздержаться.

Саша, занимая место за столом, сказал:

– Она меня уговорила признаться, потому что знает, какой это удар по отцу.

Решетников сел рядом с Ольгой. Саша поставил перед ним чашку и