АркАДьев: Пробуждение крови - Тим Волков

и надо было. Прости меня! Ведь Искупитель учит прощать.

Толя подошёл ближе. В его руке уже был созданный конструкт — чёрная сфера, наполненная смертельными заклятиями, похожими на огненных змей. Они извивались, переплетаясь в быстро сменяющиеся магические фигуры.

Даже мне, видавшему всякое, стало не по себе. В глазах Анатолия царила настоящая тьма. Никогда его таким не видел.

— Нужно прощать. Всех прощать, — продолжать плаксиво стонать инквизитор, ползая по полу. — И врагов своих, и, тем более, близких своих. Ты меня прощаешь⁈

— Прощаю! — ледяным тоном ответил Сопля.

И обрушил на Марка чёрный шар. Заклятья жадно оплели его, стиснули, замерли на секунду, а затем рассыпались мириадой тающих сгустков первозданного, всепоглощающего мрака.

Инквизитор умер мгновенно, не мучаясь. Это была великая добрая воля и прощение сына, ставшего в один миг взрослым.

* * *

— Не надо никаких слов, — произнес Сопля, увидев удивление в моих глазах. — Пошли. Надеюсь, там не много народу на финише?

— Когда я был там в последний раз, никого ещё не было, — ответил я.

— Так ты уже был на финише⁈

Я кивнул.

— Но… Погоди, как ты тогда тут-то оказался? — в глазах Сопли мелькнуло осознание. — Вернулся из-за меня⁈

— Вот только давай без вот этих розовых соплей! Вернулся — значит, так нужно было.

Толя улыбнулся. Неуверенно, криво, словно через боль.

Мы подошли к порталу.

— Ты первый, — произнес мой спутник. — Чтобы всё было честно.

Я не стал спорить и вошёл в раскрывшиеся врата. Следом прыгнул Толя.

И вновь удивленные зрители, тишина, а потом — водопад аплодисментов и одобряющих криков.

Мне повезло. За время моего короткого отсутствия новых лидеров гонки не появилось, и я вновь оказался первым. Судья, который отправлял меня обратно, подскочил ко мне.

— Все в порядке?

— В полном, — кивнул я.

— Ну, ты даешь, парень! Никогда такого до сих пор не было, чтобы кто-то пришёл первым, потом вернулся обратно в турнир и опять первым пришёл! Историю творишь!

Я пожал плечами. Меня сейчас интересовало совсем другое, нежели быть увековеченным на страницах истории школы.

Вебер!

А вот и он, собственной персоной. Появился лично. Хотя гримасу состроил такую, что сразу видно — пребывание здесь ему противно.

— У нас тут победитель? — произнес он ледяным тоном, смерив меня злобным взглядом. — Интересно.

И повернулся к судье.

— Проверьте все показатели.

— Я уже. Всё точно, без нарушений.

— Ещё раз проверьте! — рявкнул Вебер, и главный судья убежал к столику, где лежали данные.

Повернувшись ко мне, Вебер прошипел:

— Уверен, что есть нарушения, и их найдут!

— Если так, то про испорченный браслет все тоже узнают, — в тон ему ответил я. — Думаю, людям будет интересна схема отключения защиты, которую вы придумали. А ещё — информация о том, что вы сливали задания турнира инквизитору Марку.

— Что⁈ — Вебер выпучил глаза.

— Вы слишком напряжены. Расслабьтесь и получайте удовольствие. Смотрите, как зрители вам аплодируют. Они видят в вас честного человека. Но сильно разочаруются, если поймут, что это не так.

— Да ты…! — прошипел Вебер.

— Странно… — прервал его вернувшийся судья. — Показатели изменились. Я абсолютно уверен, что они были другими, у меня даже копия осталась.

— Изменились? — наигранно удивленно воскликнул я, глядя на Вебера. — Но ведь такого не может быть. Правда, директор?

Тот заскрипел зубами. Было видно, как его разрывает внутренняя борьба. Наконец, он сказал, буквально выдавливая из себя каждое слово:

— Уверен, что это технический сбой. Аркадьев победил в турнире. Примите его результаты по первым данным.

— Вас понял! — облегченно выдохнул судья.

И повернулся к Веберу, ожидая главного. Тот не спешил, весь скорчившись, словно намеревался съесть слизня. Потом всё же сказал:

— Максим Аркадьев выиграл турнир.

И вновь стадион взорвался аплодисментами.

По знаку Вебера вынесли лавровый венок. Конечно, директор не стал возлагать его мне на голову лично. Кивнул одному из судей. Было заметно, как тот растерялся. Повисла пауза. Затем учитель, поняв, что момент грозит стать совсем уж неловким, поспешно надел мне символ победы на голову и отступил на шаг.

Аплодисменты не стихали. Поклонившись зрителям, я отошёл в сторону, где уже приготовили сиденья для ожидания. Оставшиеся участники турнира приходили к финишу в течение получаса. И едва выходили, как тут же спрашивали — кто первый? Судья терпеливо отвечал каждому.

Потом пошли поздравления. Мне жали руки, хлопали по плечам, трясли, гладили и под конец я едва держался, чтобы не врезать кому-нибудь. Наконец, по арене прокатился протяжный гудок, возвещающий о том, что турнир окончен, все ученики закончили последний этап, и настала пора награждения.

Вебер ожидаемо не вышел сказать заключительное слово. Вместо него это сделал его заместитель. Сам же директор школы стоял в стороне, ежеминутно злобно зыркая на меня. Ничего, не переживай, мы ещё пообщаемся. Счёт у меня к этому человечишке накопился немалый.

Вскоре меня позвали для торжественного слова. И только теперь я осознал, что выиграл. Ещё один шаг сделан навстречу моему возвращению в Бездну!

— Вместо долгих речей я хочу сказать только одно, — произнес я, оглядывая зрителей.

Что они хотели услышать от меня? Что я благодарен школе за полученные знания? За заботу? Или какие-то мудрые слова, какой-то секрет, который дал мне возможность пройти турнир? Ничего этого я не стал говорить.

— В школе есть традиция — победитель турнира может озвучить одну просьбу, которую, всё по той же традиции, руководство школы выполнит.

Я глянул на Вебера. Тот вновь стиснул челюсти. Вместо него кивнул судья — мол, и в самом деле, есть.

Трибуны застыли в тишине. Все ждали, чего