Утёнок и Лебедь (СИ) - Ячменева Алена

– А ты что здесь делаешь?

– А я Утенка на первую пару провожаю.

Назарова снова повернулась ко мне, а затем обвела уже совершенно другим взглядом, будто вновь решила оценить, но по другим параметрам.

– Вообще-то первая пара уже десять минут как началась, – заметила она довольно миролюбиво, снимая с плеча тубус.

Мои глаза расширились от ужаса, когда я вспомнила грозного седеющего преподавателя высшей математики. А потому благодарно ей кивнула и повернулась в сторону крыльца, не прощаясь с Максимом, а тот, наоборот, заголосил на всю площадь:

– Пока, Утенок! Вечером увидимся!

Я забегала в дверь академии, когда боковым зрением увидела, как Кристина тубусом ударила Лебедя по плечу.

– Да не ори! Что ты вечно орешь, контуженный?!

10. О том, как Утенок узнал все-все о Лебеде

На меня наорали за опоздание. Но я даже не расстроилась.

Во-первых, уже привыкла, что преподаватели только и делают, что кричат да заверяют в том, что все мы, студенты, бездари и лодыри. А во-вторых, потому что все мои мысли были заняты Максимом.

Я, конечно, была немного дикой, нелюдимой да не имела большого опыта в общении с людьми, но фильмы смотрела, книги читала, поэтому догадывалась, что, возможно, Лебедь за мной ходит не для того, чтобы обидеть. Да, верилось с трудом, что я, Утенок, вдруг понравилась такому парню, как Максим, но другого объяснения его поведению пока найти не могла.

Не могу сказать, что от этих догадок мне становилось радостно или сердце замирало, а мысли занимал только он один, неповторимый. Нет, наоборот. Становилось тревожно, я не знала, что делать и какие неприятности его интерес может мне сулить. Всю пару высшей математики, как сумасшедшая, строчила конспект, а также размышляла, как бы избавиться от нежелательного внимания. И дело было не в том, что у меня низкая самооценка и я считаю себя недостойной Лебедя. Он просто мне не нравился, я относилась к нему равнодушно. И скорее считала помехой, чем возможным претендентом в друзья.

– Привет! – Во время перерыва между сдвоенными парами математики за мою парту села Вера, бросила тетрадь на стол, а затем придвинула свой смартфон.

– Привет, – нахмурилась, глядя на фотографию, которая была открыта на лебединой странице инстаграма. Что-то за сегодняшний день об этом фото слышу уже во второй раз.

– Значит, не знакома с Максимом? – спросила Вера, лукаво заглядывая мне в глаза, будто поймала на вранье.

– Я не говорила, что не знакома. Я сказала, что не знаю его. – Мне не понравился ее тон. – Мы соседи, живем в одном доме, ездим в одном лифте. И это все.

– И твое фото на его странице одно из самых популярных, – добавила Вера, на что я пожала плечами.

– Он хороший фотограф. А я случайно попала под прицел его камеры.

– Да ладно, не оправдывайся. Я же тоже была там. – Она ударила меня по плечу вроде в дружеском жесте, но мне стало неприятно от этого. – Так, значит, вы не вместе? – спросила с любопытством.

– Нет. – Я ответила слишком поспешно и эмоционально. Стало неудобно от такого вопроса, а также от того, что она всерьез предположила, будто между мной и Максимом могут быть романтические отношения.

– И не хотелось бы? – заискивающе спросила, продолжая заглядывать в глаза, будто искушала.

– Нет.

– Серьезно? Он же красавчик. – Вера засмеялась, чем смутила еще сильнее. Пожала плечами, отворачиваясь. – К тому же он из семьи тех самых Лебедевых.

– Каких «тех самых»?

Она удивленно подняла брови.

– Ты тоже в академию случайно попала? – удивилась. – Меня родители заставили, а ты здесь как очутилась?

– Нет, не случайно. Я хотела здесь учиться.

– И не знаешь, кто такие Лебедевы? – Она посмотрела на меня, как на инопланетянина с другой планеты. – Они вроде бы знамениты среди архитекторов нашего города. Скорее всего, врут, но говорят, что они спроектировали половину всех зданий города. Его отец и дед богатые и уважаемые люди, а портрет прадеда вообще висит на почетной табличке выпускников при входе в академию. Да и сам Максим недалеко ушел от гениальных родственничков, тоже отличается в учебе, ездит на разные олимпиады. Его даже выгнать из академии вот уже четвертый год не могут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– А зачем его выгонять? – удивилась последнему утверждению после череды предыдущих. Про архитекторов Лебедевых я ничего не слышала.

– Из-за поведения, – с охотой поделилась Вера, устраиваясь за моей партой поудобнее. – Моя сестра учится в одной с ним группе. Она мне про него и рассказала вчера. Говорит, что Лебедев – головная боль всей академии. Ему нравится выводить людей из себя.

Я так и знала!

– Я не поняла, чем именно, но он держит в страхе весь преподавательский коллектив, – хохотнула она. – Светка говорит, он очень приставучий. Один раз препирался с нашим профессором по высшей математике две пары подряд. Тот рвал волосы на голове, не знал, как ответить, но и выгнать его не мог, потому что Максим и не грубил, и вопросы задавал по теме, и выслушивал ответы внимательно. Но при этом вся группа ухохатывалась над представлением, которое он устроил.

Светка охарактеризовала Макса, как гиперактивного и чересчур общительного. Говорит, ему везде надо сунуть свой нос и если он пристанет, то не отстанет, пока не найдет другую жертву или прошлая сама от него не сбежит. Причем Лебедев, по ее словам, положительный со всех сторон: за здоровый образ жизни, не пьет, не курит, занимается спортом, увлекается фотографией, круто рисует, очень эрудированный, общительный, приветливый, умный. Вот только уже две его девушки закончили отношения в кабинете у психолога и перевелись из академии в другие вузы.

Пока она говорила, у меня волосы на голове начинали шевелиться от понимания, что, кажется, стала той самой «новой жертвой», о которой упомянула Вера.

– Его местным маньяком называют, – снова рассмеялась собеседница. Мне же было невесело при воспоминании, как сама назвала его так совсем недавно. – И вроде все опасаются попадаться ему на пути. Светка говорит, он ее однажды даже довел до слез и она потом подумывала бросить академию, лишь бы с ним больше не видеться.

– Кошмар какой…

– Да не пугайся. – Вера вновь ударила меня по плечу, и я принялась его растирать – слишком у нее рука была тяжелая. – Я уверена, Светка преувеличивает. Да что он может сделать, если весь такой правильный?

– Ты же сказала, что после общения с ним люди академию бросают.

– Это сказала не я, а сестра, – уточнила она важно. – Да и посмотри, – Вера кивнула на преподавателя, который в перерыве между парами что-то быстро строчил в записной книжке, – работает дальше как ни в чем не бывало. И Светка никуда из группы Лебедева не перевелась, не то что из своей любимой академии уйти. Я думаю, сплетни, как обычно, все преувеличивают. Лично я ничего плохого в общительности не вижу.

– Ты же сказала, что он издевается над людьми, – заметила настороженно, ведь этого боялась больше всего. Что такое издевательства я знала не понаслышке. И пусть приставания Максима и рядом не стояли с тем, что я пережила в школе, но, может, он еще только начал.

– Я этого пока не видела. Ну пристает и пристает. Какая разница? Я вот тоже, можно сказать, пристаю к тебе сейчас со сплетнями, – заметила она с улыбкой, и я ответила ей тем же, – но так поделиться с кем-то хочется! И, если совсем уж честно, хочу, чтобы ты меня с ним познакомила.

Я удивленно вскинула брови.

– Что? Он же красавчик! И гений черт знает в каком поколении! – возмутилась, будто начала оправдываться, чем только больше подняла мне настроение. – Опять же, фотограф классный. Я тоже хочу себе хотя бы одну такую фоточку, – заметила она, кивнув на свой смартфон, экран которого уже давно погас. – Познакомишь?

Нерешительно кивнула, хотя, как это сделать, пока не представляла.

– Если тебе не страшно после предупреждения сестры, то да. Не жалко.

– Не страшно, – по-боевому ответила она радостно.