Кузнец Песен - Ким Кириллович Васин

горя. Остановятся отдыхать, слуги раскинут для них удобные шатры, приготовят еду. С каждым боярином едут пятнадцать, двадцать холопов. У простых воинов все добро в котомке за плечами, а вся провизия — несколько пригоршней ржаных сухарей. Одеты они в рваные кафтаны, обуты в сбитые лапти.

Русское войско вышло в этот поход, чтобы освободить Прибалтику от немецких рыцарей. Двести лет назад немецкие крестоносцы, словно разбойники, напали на землю латышей и эстов, подчинили себе прибалтийские народы. Эстонцы в Сакале, Уганди и Вирума восстали против захватчиков, но в одиночку, без помощи соседей, не смогли одолеть чужеземцев. Русские тогда были не в силах им помочь: они вели войну с полчищами Батыя.

Только зимой 1558 года русское государство смогло послать большую армию на помощь латышам и эстонцам. Внуки Калева хлебом-солью встречали русских воинов, показывали удобные дороги, в тыл к немцам, а многие и сами присоединялись к русскому войску.

Среди русских воинов идет через ливонские земли Кождемыр. Через плечо у него котомка, в руках копье, рядом с ним, вздымая снежные хлопья, вразвалку бежит Маскай.

Бешеный ветер бьет в лицо, останавливает дыхание. Кождемыр отдирает от бороды сосульки и идет все дальше и дальше, в сторону эстонских илемов, еле видных в снежном тумане. Русское войско остановилось у эстонской мызы, небольшого хуторка. Под крышами всем места не хватило, и многие расположились в маленьком ельничке, в овражке. Запестрело кругом от разной одежды, копошатся люди, словно муравьи в муравейнике. Наломали еловых и пихтовых веток, построили шалаши, развели костры и уселись кучками у огня греться.

Акмат вбил в землю стояки из жердей, повесил на них какой-то старый ковер. «Наверное, украл где-нибудь», — подумал Кождемыр. За Акматом такое водилось: что плохо лежит, мигом подберет. Давно бы ему за воровство висеть на суку, но царевы люди ценили его смелость в бою, и потому все проделки сходили ему с рук.

Кождемыру не хотелось сидеть рядом с Акматом, он встал и пошел по стану. Притомившийся Маскай остался у огня.

Каких только людей нет в царском войске! Вот проскакали мимо овражка на стройных аргамаках кабардинские джигиты, на склоне холма сгрудились вокруг костра татары в лохматых шапках. Они разговаривают на своем языке, поют песни. Род человеческий подобен огромному лесу: в непроходимой чаще встречаются разные деревья — стройные, словно свечи, сосны, гибкие тонкие клены, и ни на что не пригодные кривые деревья. Так и в любом народе есть разные люди: и с доброй душой, и с сердцем, холодным, как лед. Татары из царева войска ничем не напоминали слуг Али-Акрама. Были они радушны и добры, как все простые люди. Увидев Кождемыра, татары пригласили его сесть рядом, угостили печеной бараниной. Черноусый старик в бобровой шапке, наверное, старший у татар, их тархан, поднес Кождемыру баранью голову:

— Мы очень уважаем тебя, певец, и с радостью слушаем твой соловьиный голос…

Русский лагерь отличался от всех других. Здесь было много знатных людей, шатры были украшены узорами, над ними плескались вышитые знамена.

Поодаль от господских шатров — кузница. Кузнец установил четыре столба, покрыл их рогожей и поставил посреди этого шалаша наковальню.

Вдруг Кождемыр услышал громкий разговор. Оглянулся: два воина спорили между собой. Один — дюжий, чернобородый русский мужик, другой — сразу и не поймешь кто: то ли русский, то ли поляк, то ли волох: нос большой, с горбинкой, лицо смуглое, будто медное, из-под красной шапки вьются черные кудри. Одет он в бархатный кунтуш, сабля на нем арабская Наверное, побывал во многих краях, немало повидал на своем веку. Русские называют таких людей Перекати-Поле. Он заносчиво говорил чернобородому русскому:

— Думаешь, не попаду? Да мне за меткую стрельбу господарь подарил серебряную чашу, доверху наполненную дукатами и цехинами. Видишь, на верхушке шатра медное кольцо? Сможешь попасть в него?

— Кольцо что! — усмехнулся русский. — Я белке в глаз попадаю!

Кождемыр прожил уже полгода среди русских и научился понимать их язык. Разговор заинтересовал Кождемыра. Подошли к спорщикам и другие воины. Перекати-Поле, чтобы показать свою ловкость, небрежно прицелился, сильно натянул тетиву и пустил стрелу. Стрела пролетела, едва не задев кольца, но внутрь не попала. Перекати-Поле удивленно оглянулся кругом: уж не околдовал ли кто-нибудь его глаз? Народ, столпившийся вокруг, весело рассмеялся. Все были довольны посрамлением хвастуна.

— А ну еще раз! — Перекати-Поле начал горячиться. Он вновь пустил стрелу и опять не попал в кольцо. Выругавшись по-русски и по-турецки, он снова выстрелил — и опять мимо.

— Бражка виновата, — улыбнулся чернобородый, — перед тем, как браться за лук, не надо было заходить в корчму. Не подобает мне с тобой спорить. Тебе надо состязаться с безбородым юношей. — Мужик повернулся к шалашу и крикнул:

— Эй, Жданко, выходи!

Из шалаша выскочил паренек лет пятнадцати-шестнадцати.

— Кто это такой? — Перекати-Поле исподлобья посмотрел на паренька.

— Племянник мой, сирота, — ответил русский, — из родных у него никого не осталось, вот я и взял его с собой.

Перекати-Поле показалось обидным состязаться в меткости с мальчишкой:

— Молод он еще, чтобы я с ним спорил! У него еще молоко на губах не обсохло. — Перекати-Поле повернулся к зрителям. — Эй, кто за меня выйдет стрелять? Я хорошо заплачу, десяти талеров не пожалею.

Кождемыр глазами смерил расстояние до кольца и подумал, что в это кольцо легко попасть, оно куда больше беличьего глаза.

Кождемыр выступил из толпы вперед:

— Я за тебя стрелять буду!

Кождемыру и русскому пареньку принесли луки.

— Кому первому стрелять? — спросил Жданко.

— Стреляй ты, — сказал Кождемыр, — мне не к спеху.

Первому стрелять труднее, но Жданко уверенно поднял лук, пристально посмотрел на кольцо и, долго не целясь, спустил тетиву. Стрела со свистом полетела, подобно черной молнии, и, пройдя внутри кольца, упала за шатром в сугроб.

— Молодец! Метко стреляешь, — сказал Кождемыр.

Теперь очередь Кузнеца Песен показать свою меткость. Его стрела, звонко запев, пролетела сквозь кольцо. Но порадоваться меткому выстрелу Кождемыр не успел. Полог шатра внезапно распахнулся, и оттуда, ругаясь и грозя кулаками, выскочил воевода Вышата Скуратов.

Вышата сердито оглядел стрелков и закричал:

— Бросьте оружие! Говорю вам, бросьте, басурманы!

Жданко растерянно кинул свой лук в снег, а Кождемыр, не понимая, на что гневается воевода, стоял, крепко сжимая лук в руках. Воевода, как оса, накинулся на него:

— Ты что затеял, нехристь? По моему шатру из лука стрелять? Сейчас же прикажу повесить тебя на елке!

Слуги, выскочившие вслед за воеводой, вот-вот кинутся на Кождемыра с саблями.

Вышата — воевода свирепый. Родственник его — Малюта Скуратов — царский телохранитель и палач. Жизнь многих людей оборвалась в жестоких малютиных руках.