Поцелуй молнии (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна

“Хоть бы этого свинтуса хватил сердечный приступ”, — пожелала Диана, прикинув, как долго ее муж не выходит из парной.

Все чаще она представляла себя в мечтах счастливой вдовой, наследницей огромного состояния.

Муж так хитро состряпал брачный контракт, что после развода его благоверная должна была убраться из роскошного замка с чем пришла, со старым тряпьем, без единого бриллианта и без гроша за душой. Зафиксированный факт измены считался причиной для расторжения брака, так что Диане приходилось поневоле бессильно закусывать удила в несбыточных мечтах о молодом жеребце и, преодолевая отвращение, ублажать в постели неповоротливого старого толстяка.

К разочарованию красавицы, несмотря на предупреждения врачей, все было нипочем ее супругу-содержателю: и сигареты, и алкоголь, и сауна. В свои шестьдесят пять лет криминальный авторитет Иван Чижов, переживший в бурной молодости не одно ранение, и побывавший пару раз в тюрьме, чувствовал себя, по его словам, как огурчик, и на тот свет не торопился. Его как будто и не ждали на том свете, отказывались принимать с отговоркой: “Приходите лет через двадцать”, вопреки мольбам жены.

Диана взяла фен и подошла к зеркалу, стала сушить густые длинные волосы, иссиня-черные, как вороново крыло, прочные, блестящие. Кокетливо повела темными, как ночь, глазами и улыбнулась.

Молодая женщина гордилась своей красотой. Еще бы — все натуральное… почти. Увеличение груди на два размера и легкая коррекция формы губ не в счет.

Зачем нужны дорогие наряды и украшения, если не для того, чтобы ловить восхищенные взгляды мужчин, слушать прекрасные стихи и серенады.

Хорошо быть женой криминального авторитета, и при этом любовницей молодого поэта. Увы, путь к поэтам ей заказан. Лучшие годы она потратит на старика. Побег или деньги? Нет, если бежать, то с деньгами! Но вот незадача, деньги быстро заканчиваются. Золото-бриллианты дорого купить, а продать всегда дешевле. В ломбарде не предложат и половины цены.

Волосы почти высохли. Диана печально вздохнула, размышляя о кисло-сладкой судьбе птички в золотой клетке, собралась выдернуть фен из розетки, но только потянулась к штепселю, как увидела краем глаза высокую светлую фигуру.

Вздрогнув от неожиданности, повернулась к гостю — удивительному, потому что ничуть не походил как на страшилу из обслуги, так и на амбала из личной маленькой армии мужа.

Молодой мужчина в черных плавках. Мускулистый, но в меру. Не бычара неуклюжий. Похож на сексуального садовника из фильма. Капли воды блестят на великолепном теле.

Настоящий молодой жеребец. Мощный, лоснящийся. Судя по ухоженному виду — не имеющий финансовых затруднений.

— Вы к Ивану? Он в парной. Там, — стараясь не разглядывать незнакомца, чтобы всю ночь не мучиться эротическими кошмарами, Диана указала на приоткрытую дверь.

Очередной партнер по бизнесу. Муж любил приглашать гостей в сауну.

— Я пришел за вами… Я ваш преданный поклонник, — соблазнительно тягучим низким голосом проговорил гость.

Подстава? Муж решил поймать в ловушку, чтобы выставить за дверь ни с чем? Присмотрел новую молодую содержанку?

Диана испугалась, выронила фен из рук. Попятившись, чуть не упала в бассейн.

Красавец придержал ее за локти, и от его прикосновений стало так легко и радостно, что захотелось наплевать на роскошь и сбежать, куда он позовет. Рискнуть, пусть и заведомо подстава. А вдруг нет? Что если он говорит правду, этот сексуальный садовник?

Диана опустила взгляд, чуть отстранившись.

Даа, инструмент у этого садовника очень даже хорош! Трудно избежать соблазна, но… деньги… Велика цена риска.

— Уходите. Муж узнает. Он все увидит, — с шипящим шепотом Диана толкнула незнакомца в широкую жесткую грудь.

— Камеры отключены, — уверенно возразил красавец.

Диана заглянула в его глаза и… потерялась в их небесной синеве, глубокой как океан. Не то, что поросячьи глазки мужа.

Рискнула прикоснуться к великолепному телу мужчины, и ощутила, как приятно скользят пальцы по влажной упругой коже, огибая кубики пресса подтянутого живота, пощипывая плотные соски. Не сравнить с дряблым пивным пузом и отвисшими, как у старухи, грудями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он похож на героя эротического фильма и… на поэта. Да, на молодого Владимира Маяковского! Продолговатое лицо с точеными скулами, большие внимательные глаза, стрижка с небольшой челкой… Диана вспомнила виденные в Интернете фотографии поэта.

И страсть его такая же, как стихи Маяковского — надрывная, то натянутая до предела, то обрушивающаяся в бездну: кроваво-красную, темно-коричневую, черную… От его поцелуев мутнеет разум, темнеет в глазах. От прикосновений тело вспыхивает огнем.

На удивление прохладную влажную кожу так и хочется покусывать, лизать. Щипать гладкие щеки, не чувствуя привычной седой щетины.

И наплевать, что будет дальше. Развод? Побег?

Главное, что породистый шикарный жеребец позволил ей поскакать на нем. Он проникает все глубже и целует все жарче. Ее тело как будто простреливают молнии. Нега и боль. То и другое становятся сильнее с каждой секундой. Кричать нельзя. Услышат муж и гадкий банщик, горбун с козлиной бородкой.

Слабый стон, и воздух в легких закончился, а новый вдох она не смогла сделать. Онемели губы, нос как будто бы отсох. Лицо простреливали искры, а верный поклонник ее не отпускал. Они замерли в тесном слиянии, и вместо экстаза женщина почувствовала приближение смерти.

Диана поняла, что сильные объятия красавца выражают не страсть, а голод хищника. Он вцепился в нее, как паук в пойманную муху, и нет спасения. Рада бы закричать, позвать на помощь мужа, но голос пропал, в горле вяжущая сухость, и мысли проваливаются в красно-коричневый мрак.

Побег на тот свет. Похоже, ее там заждались, а не щедрого “папика”, который не уберег любимое сокровище.

* * *

На рассвете медленно затухали звезды в чужом темно-синем небе, ясном, глубоком, без серого туманного налета. Вдали над лесом розовела тонкая полоса зари.

Вернувшийся с охоты Лиакс недолго постоял на крыльце старого дома, чувствуя слабые тихие импульсы спящей воительницы. Понимая, что хозяйка жилища проснется еще не скоро, не раньше, чем поднимется над лесом солнечный диск и яркий свет прольется в ее окно сквозь тонкие занавески, он решил проверить оставленный в лесу подбитый корабль, узнать, надежен ли маскировочный режим.

Подойдя к озеру, не устоял перед соблазном искупаться. Пора привыкать к пресной воде. Коже она не повредит, вторые “водяные” легкие при достаточном количестве соли в организме должны быстро адаптироваться.

Молодой кайларский воин снял человеческую одежду: кожаную куртку, майку и джинсы, скинул кроссовки, не расшнуровывая и прыгнул с низкого берега в озеро. Грудью и животом скользнул по илистому дну и быстрее поплыл на глубину. Между пальцами рук и ног протянулись кожистые перепонки, подводное дыхание заработало почти как в родной морской пучине, но спустя некоторое время появилось скребущее чувство под лопатками. Лиакс вспомнил, что во всем нужно соблюдать меру. Поплавал, и пора на берег. Он поймал себя на мысли, что привычное на Кайларе чувство меры точно растворялось в земной атмосфере, исчезало бесследно. В новом, достаточно комфортном для проживания мире он питался и отдыхал без ограничений. Изнурительные тренировки и соблюдение строгого распорядка дня остались в прошлом. Лиакс немного скучал по автоматической побудке, утреннему дворцовому маршу и силовым упражнениям.

Выйдя на берег, он встряхнулся, откинул со лба мокрые волосы и оделся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Заря разгоралась, но солнечный свет пока не обжигал кожу. Прохладный утренний туман окутывал кайлара уютной влагой.

Сходив к месту крушения, Лиакс убедился в том, что маскировочный режим работает, а низкочастотные волны отпугивают мелких животных. Для подстраховки он притащил упавшее молодое деревце с раскидистыми ветвями, накидал на него хвороста, чтобы и после отключения маскировки корабль оставался незаметным в чаще для забредших в овраг любопытных грибников. На людей отпугивающее излучение тоже действовало: вызывало сильную головную боль и снижало четкость зрения.