Девятый легион - Виктор Северов

— Что за чушь? — поморщился Филиппов. — Какой еще лед?

— Ну, обыкновенный такой… Он еще потом растаял.

— Бред.

— Да нет, не бред… — протянул Сергей — Наш БТР пытались поджечь каким-то огненным шаром, еще молнией ударили. Огнешар броню не прожег, но фару снес и правый триплекс повредил. Молния проводку коротнула, ну и током внутри всех слегка тряхнуло. Но это внутри БТРа — вне брони пехоту такие штуки побьют однозначно. Да, еще в самом начале вторжения, рыцари по городу били чем-то мощным — опять же огненные шары размером с бочку. Скорость полета низкая, можно было отследить визуально. Рвались примерно с мощностью гаубичного снаряда. Еще подстрелил противника — очень хорошо маскировался. Фильм «Хищник» помните? Почти так же. И бил он в ответку чем-то непонятным, но землю пропахало солидно — что-то невидимое, но по силе… Хрен даже с чем сравнить-то. Броню БТР может и не пробило бы, но человека пополам разрубило бы наверняка.

— Ну и как ты, мать его, объяснишь всю эту хренотень? — мрачно посмотрел на Вяземского Филиппов.

— Никак, — невозмутимо пожал тот плечами в ответ. — Просто учтем и примем во внимание.

— Это что? Это магия, что ли, получается? — озадаченно произнес Эриксон. — Хрена себе…

— Может и магия, может еще какой телекинез или технология вуду. Но тактику борьбы надо вырабатывать, иначе пока будем смеяться над копьями и стрелами, нас поджарят или нашинкуют.

— Хм… Ну, ладно. Значит, цель — отдельные люди? Как можно определить визуально?

— Тот, которого подстрелил я, был без оружия на виду. Одет не в доспехи, а в какой-то балахон. Или эта ночнушка по науке мантией зовется?..

— Если этих самых магов много, то дело худо… — тоскливо произнес Филиппов. — Это тогда будет минимум борьба на равных…

— Если б этих магов было много, то нам уже каюк пришел, — возразил Эриксон. — А они видал, как действуют? Обычными солдатами воюют, значит колдунов у них немного — вроде как у нас не все поголовно пулеметчики, а только по одному на отделение.

— Звучит логично, — немного подумав, согласился Сергей. — Опять же прослеживается связь — магов использовали, когда что-то штурмовали. Штаб там или исполком… В нас, правда, по дороге огнешаром поджарили, но хрен знает, куда та банда направлялась…

— Значит, броня спасает? Это хорошо, это радует… Значит, в кои-то веки можно воевать из-под брони…

— Но лучше не рисковать — мало ли что у этих козлов есть в арсенале? Может даже какое-нибудь особо сильное противотанковое колдунство… И да, у нас в БТР БК — не резиновый, а когда снаряды закончатся мы сможем в основном изображать только грозный бронесарай и подавлять психологически.

— А пулемет?

— Там патроны еще быстрее кончаются — скорострельность, что ты хочешь…

— Но всегда можно будет сделать, как на первых БТРах — шестидесятках. Посадить десант и пусть палят через амбразуры.

— Хорошо бы до такого не дошло… — вздохнул Вяземский. — Очень надеюсь, что уже к завтрашнему дню разберемся с этой хренотенью…

* * *

В воздухе мелькнули сполохи огня, и несколько бутылок с зажигательной смесью разбились о стену щитов, перегораживающих улицу.

Но на удивление, расплескавшийся было по щитам огонь, неестественно быстро потух, не причинив легионерам существенного вреда.

Скопище солдат противника, кажущееся в вечерней темноте одним гигантским многоногим чудищем, медленно пятилось вверх по улице, стойко переживая обстрел и изредка огрызаясь в ответ стрелами.

Сергей высунулся из-за стоящей посреди улицы машины и сделал несколько одиночных выстрелов, целясь в мелькнувшего позади первого ряда щитов легионера с поперечным гребнем на шлеме. Судя по всему, это был какой-то командир, а командиров всегда нужно выбивать как можно скорее…

Рядом с разведчиком на асфальт приземлился Эриксон, переводя дыхание после перебежки. Выражение лица у ополченца было довольно мрачное.

— Чего такое? — поинтересовался Вяземский, тоже присаживаясь за машиной и меняя магазин.

— Да так… Ассоциации просто хреновые.

— Коктейли Молотова и строй щитов?..

— Ага.

Четырехлетней давности репортажи с Майдана Сергей тоже помнил хорошо, а ситуация сейчас действительно чем-то напоминала те события. Тоже с одной стороны строй щитоносцев, а с другой — метающая в них коктейли Молотова и дробленную брусчатку молодежь…

Вот только на этот раз без всяких оговорок были правы атакующие, а не стоящие под градом камней и бутылок с зажигательной смесью. Это ж не они приперлись в чей-то мир или чье-то время и, даже толком не разобравшись, начали войну.

Римляне, мать их… С магами. Но без мозгов. Раз решили сунуться с мечами и копьями против автоматов и танков — точно без мозгов.

…В наступление ходить Вяземский сегодня больше не планировал, но делать это все-таки пришлось. А все из-за того, что обороняющие город силы оказались слишком уж разрознены и разношерстны.

Нет, ударившие с запада полицейские сделали все как надо — выгребли из арсеналов оружие и боеприпасы, экипировались и начали наступать во фланг. А вот удар с востока ни с кем не был согласован и едва не вылился в катастрофу, когда студенческие отряды схлестнулись с легионерами.

Хотя, признаться, действовали студиозусы в лучших традициях уличных беспорядков. Возвели баррикады (больше похожие на кучи мусора), запалили покрышки и начали разливать в пустые пивные бутылки слитый из машин бензин и ломать брусчатку.

Однако двинувшиеся по трем улицам студенческие толпы натолкнулись на ожесточенное сопротивление и почти сразу же отступили. Так что пришлось срочно отправлять небольшие отряды на усиление этого задиристого, но не слишком умелого в военном плане стада.

Вяземский с Эриксоном остались на Ленина, а БТР Сергей отправил дальше на Гоголя, где обстановка складывалась куда хуже. Конечно, два автомата в качестве подкрепления — это даже не смешно, но против средневековых противников этого худо-бедно хватало…

— Будешь? — ополченец достал из кармана штанов мятую пачку сигарет.

— Вообще-то я броса… Как же я всегда не вовремя-то бросаю. Давай.

— На, держи… Эй!! — Эриксон рявкнул в сторону продолжающих ползучее наступление студентов. — Куда поперлись?! А, ну стоять!..

— Дык они ж уходят… — произнес один из них, одетый в спортивный костюм, бейсболку и замотавший лицо платком.

— Они и так уже достаточно отошли. Продвинемся еще дальше, и по нам могут ударить из дружки с соседней улицы.

Нельзя сказать, что Сергей и Эриксон командовали этой толпой молодежи. Скорее, студенты их просто слушались, как более опытных в военном деле людей. Но никаких попыток навести нормальную дисциплину они не делали — все равно это было практически бесполезно. Тем более эта толпа при попытке организации явно станет лишь жутко аморфным подразделением, а пока они толпа — они сильны.

Эриксон достал небольшую бутылку минералки, они с Сергеем сделали по несколько глотков и продолжили перекур.

Молодежь вокруг них деловито готовилась к следующей атаке. Парни тащили в качестве щитов оторванные двери и реквизированное с ближайшей стройки металлическое заграждение. Долбили брусчатку и кололи ее, готовя метательные снаряды. А девчонки деловито разливали слитый из стоящих вокруг машин бензин в бутылки из-под пива, затыкая их тряпками.

Сергей никогда не думал, что среднестатистический житель Владимирска столь подкован в городской войне… Даже нет, не столько подкован в методах ведения уличного боя, сколько действительно готов применять эти знания на практике. Да, это все была молодежь — еще глупая и горячая… Вот только эту же самую молодежь сейчас называли совершенно бездуховным и изнеженным поколением, не способным ни на что.

Правда, в молодость Сергея их поколение называли точно так же. Его поколение можно было назвать поколением Пепси, а этих ребят — поколением айфонов.

Но чтобы вот так вот кидаться в драку мало быть просто глупым отморозком, и уж тем более нельзя думать лишь об афонах, айпадах и прочей ай-фигне. Для этого надо иметь за душой хоть что-то…

Хотя бы злость, к примеру.

Наверное, это просто копилось очень долго — под влиянием телевидения и интернета, откуда все крайние годы одним сплошным потоком шли новости о полыхающих революциях и войнах в соседних странах. Или о той грязи, что шла с вроде бы просвещенного Запада, которое изменило былое преклонение перед Европой и Америкой на холодное и гадливое презрение.

Народ не стал злобнее, но стал злее. Смутное ощущение, что война может быть совсем рядом, копилось долгие годы, и теперь дело за малым — враг лишь должен себя обозначить.

Жаль погибших сегодня. Но почти так же жаль и этих клоунов с щитами и копьями — врагов в России нынче бьют до тех пор, пока они не становятся друзьями…