Звезда по имени Галь. Заповедная зона - Лестер Дель Рей

Насытясь, он отправился на вертолете в город (сестра подозревала, что там он бессовестно тиранит своих подчиненных), а мисс Мези уселась в гостиной и приготовилась принять удар судьбы. Сперва она всплакнула, потом стала размышлять и наконец не без удивления почувствовала, что на смену привычной робости в ней поднимается дух противоречия.

— На этот раз Джон зашел слишком далеко, шептала она. — Я буду бороться. Еще не знаю, как. Но все равно, какое он там чудище ни купил, я буду бороться до конца.

С некоторым опозданием она открыла, что подчас мужество рождается из робости, над которой слишком долго измывались. Наука, думала она, просто не принимает в расчет таких людей, как она, Клер Мези. Кто знает, может быть, наука дойдет до того, что начнут фабриковать автоматических сестер? Джону это придется по вкусу. Мисс Мези упрямо стиснула зубы.

И тут из кухни донесся громкий, мерный стук. От испуга у мисс Мези задрожали руки. Вдруг какой-нибудь из автоматов Джона взбесился? Ее сердце неистово заколотилось, она уже распахнула дверь в сад и тут лишь поняла, что спасается бегством.

— Ну нет! — Она покраснела и вздернула подбородок. Наверно, это просто доставили ту самую машину, которую заказал Джон. Мисс Мези решительным шагом направилась в кухню. — Помни, Клер, — сказала она себе, — побольше смелости, жару и перцу.

В кухне двое молодых людей превесело заулыбались ей навстречу, а она во все глаза уставилась на металлическую махину, что закрыла собой три стены от пола до самого потолка. «Великий Автоповар» был похож на необъятную картотеку, бесчисленные стальные ящики громоздились друг на друга. В окно мисс Мези увидела — возле длиннющего фургона кое-как свалена ее прежняя кухонная утварь.

— Надеюсь, мы вас не напугали, мисс Мези, — сказал один из молодых людей. — Мистер Мези сказал, чтобы мы просто вошли и все сделали.

Она стояла и смотрела застывшим взглядом; молодой человек помялся, поглядел на потолок.

— Это ж замечательная машинка. Из этих, самостоятельно мыслящих, их не очень-то выдают гражданскому населению. (Он мельком заглянул в книжечку, которую держал в руке.) Вон как тут сказано: «Блок творческого мышления, естественно, ограничен. Изготовитель гарантирует первоклассную и даже сверхсложную работу «Великого Автоповара», однако хозяйке следует воздержаться от невыполнимых требований. Машинная психология пока еще недостаточно изучена. Изготовитель не может нести ответственность за последствия, если из-за неосторожного обращения Автоповар потеряет уверенность в себе». В общем, инструкция останется у вас. Мы докончим установку, а вы покуда почитайте, да повнимательней. Мы живо управимся.

Он легонько вытолкнул мисс Мези из кухни и закрыл дверь. За дверью опять громко, размеренно застучало, но мисс Мези уже ничего не слышала. Она озабоченно перебирала в памяти все, что сказал этот человек. Теперь у нее есть оружие.

Когда техники ушли, мисс Мези остановилась перед Автоповаром, готовая помериться силами с врагом. В одной руке она сжимала кое-какие хитроумнейшие свои рецепты — длинные, трудные, над каждым из этих блюд приходилось хлопотать часами. В другой руке мисс Мези держала инструкцию и наскоро ее перечитывала.

«Говорите отчетливо, прямо в микрофон на панели Г-7», — приказывала книжка. Мисс Мези отыскала панель Г-7 и на мгновенье струхнула, точно начинающая актриса перед выходом на сцену. Печатная инструкция затрепетала в ее руке, но она упрямо сжала зубы. «Если в распоряжении Автоповара не имеется какой-либо составной части, указанной в вашем рецепте, — читала она, — он всегда сумеет подыскать наилучшую замену».

Мисс Мези решила вести честную игру. Она заложила в пасть Автоповара немало всякой всячины из своих припасов. И потом добрый час читала в микрофон свои рецепты — пускай эта махина попробует потягаться с нею, истинной художницей кулинарного дела!

Ровным счетом через тридцать семь минут Автоповар выдал такое множество отменных блюд, что мисс Мези оставалось либо вынести их из кухни, либо удалиться самой. Тут хватило бы на званый обед, для такого изобилия кухня была тесновата. И все, что ни возьми, приготовлено безукоризненно. Больше того, «Великий Автоповар» выдал кушанья уже разложенными по тарелкам, с гарниром, просто любо смотреть. Мисс Мези вызвала вертолет, отправила всю эту снедь в детскую больницу, устало вздохнула и начала все сызнова.

Она стояла перед машиной, следила за крохотными красными лампочками, горящими на панелях, прислушивалась к механическому кудахтанью и мурлыканью, и ей чудилось, будто каждый красный глазок смотрит на нее с усмешкой.

— Ну погоди! — сказала она красноглазой панели. — Я так просто не сдамся. — И громко распорядилась: «Взять поросенка в возрасте от трех до шести недель…»

Мисс Мези отнюдь не собиралась сунуть в пасть «Великому Автоповару» несчастного поросеночка. Предполагается, что эта чудо-машина всему на свете найдет замену — что ж, пускай помается над немыслимой задачей смастерить маленькую хрюшку. На сей раз «Великий» немного поворчал (мисс Мези тем временем напевала себе под нос что-то веселенькое) и часа через два выставил перед ней вполне убедительное подобие жареного поросенка, да еще с яблоком в зубах. Теперь уже Автоповар замурлыкал что-то веселенькое, а мисс Мези горько заплакала…

Время позднее, того гляди вернется Джон. В совершенном унынии мисс Мези опустилась на пол посреди кухни; ее окружали маринованные устрицы, кнели из куропатки, фаршированная индейка и запеченная в тесте белка. Все, разумеется, ненастоящее, но вкус восхитительный. Ей явственно послышался голос Джона: «Может, ты ревнуешь, а Клер? Ну-ну, брось. Побольше перцу, сестричка! Беда с тобой: сахару в характере избыток, а перцу маловато».

И вдруг ее осенило. Охваченная трепетом, она вновь подошла к панели Г-7.

— Рецепт как делать мальчиков! — торжествующе вскричала она. — «Взять улиток, гвоздиков и щенячьих хвостиков — вот тогда и получатся мальчики!»[1]

Лампочки на панелях «Великого Автоповара» запылали грозным багрянцем. Мягкое гуденье переросло в отчаянный вой сирены. Мисс Мези кинулась в сад искать убежища. Вдогонку несся ужасающий лязг и скрежет, и все покрыл оглушительный грохот. Взрывом ее сбило с ног, она упала на колени — и тут все смолкло.

И в наступившей тишине мисс Мези надменно сказала пустому саду:

— Надеюсь, Джон останется доволен. Он желал перца — и отныне в перце у него недостатка не будет.

Урсула Ле Гуин

Апрель в Париже

Профессор Барри Пенниуизер сидел за своим столом в холодной, сумрачной мансарде и не сводил глаз с лежащей на столе книги и хлебной корки. Хлеб — его неизменный обед, книга — труд всей его жизни. И то и другое слишком сухо. Доктор Пенниуизер вздохнул, его пробрала дрожь. В нижнем этаже этого старого дома апартаменты весьма изысканные, однако же первого апреля, какова бы ни была погода, отопление выключается; сегодня второе апреля, а на улице дождь со снегом пополам. Приподняв голову, доктор Пенниуизер мог бы увидеть из окна две квадратные башни Собора Парижской Богоматери — неотчетливые, в сумерках, они взмывают в небо совсем близко, и, кажется, до них можно достать рукой: ведь остров Сен-Луи, где живет профессор, подобен маленькой барже, что скользит по течению, как на буксире, за островом Ситэ, на котором воздвигнут собор. Но Пенниуизер не поднимал головы. Уж очень он закоченел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});