Мастер перекрёстков - Инна Зинченко

— Это, — отчего то вздрогнул Светлейший, — это мой прапрадед. Но здесь он изображён в молодости. Более поздних портретов не сохранилось, разве что один.

Князь встал, направился к небольшой нише в стене и осветил её фонарём.

— Ну, как тебе мой предок, лекарь? — Спросил Галимат ехидно.

Макс оторопел: то, что он увидел никак не вязалось с тем образом молодого счастливого и вполне успешного человека, который предстал на первой картине. На этом портрете был изображён старый, мрачный урод, весь в складках и морщинах, словно шарпей. Плотно сжатые губы выражали бесконечное презрение ко всему миру, а в мутных голубых глазах плескался нечеловеческий страх. На шее у старикана висел точно такой же кулон, как и у Галимата.

— Это тоже он? — Удивлённо спросил Максим, не веря в то, что время может настолько изменить человека. Стареют все, но здесь казалось, что перемены случились не только внешние, ещё больше таинственный предок Светлейшего изменился изнутри!

— Да, это один и тот же человек. Ничего общего, да? Кстати, того художника, который нарисовал этот портрет, говорят, мой придурочный предок повелел казнить. Ему этот портрет не понравился. Мне, честно говоря, тоже.

О-хо-хо, — сделал вывод парень, — а ведь предок этого странного рода был явно не в ладах с собственной головой! но вслух он, конечно же ничего подобного не сказал.

Светлейший вернулся на свой любимый диван и после непродолжительного молчания, когда Макс уже решил уходить, но не знал, как об этом заявить Князю, заявил:

— Скажи, лекарь, ты и вправду чародей?

И тут же, не дожидаясь ответа:

— Не вздумай учить мою жену этому делу! Она немного помешана на этой чёртовой магии, но ты её не слушай, ясно? Я тебе это запрещаю!

Галимат сам избавил Макса от лишних проблем. В медицине он-то разбирался, а вот с магией как-то сталкиваться не приходилось. Да и вообще, во все эти мистические бредни он никогда не верил.

— Конечно, Князь, как скажете, — согласился он слишком уж радостно и поспешно. И, что бы Светлейший ничего не заподозрил, спросил: — А как такое случилось? Почему Ваш предок настолько изменился?

За окном закричала какая-то неизвестная ночная птица. Лицо Галимата потемнело, но он решил, всё-таки, ответить на вопрос:

— Говорят, что однажды прапрадед ушёл в сторону болот. Его долго не было, а когда он вернулся, то у него в большом мешке кто-то шевелился. Предок мой никому ничего не сказал и даже не позволил слугам ему помочь, сам дотащил мешок до своего кабинета, закрылся там и несколько суток не выходил. А, когда появился вновь, то это был уже другой человек.

Макс заинтересовался:

— А кто был в мешке?

Галимат испытующе на него посмотрел и процедил сквозь зубы:

— А этого не знает никто, потому что больше этого мешка никто не видел. Да и не верю я во все эти бредни. Болота эти непроходимые, по ним и днём-то опасно ходить — везде сплошная трясина, а уж ночью… Не думаю, что мой предок был настолько безумен, чтобы отправиться туда в одиночку да ещё и по темну. Это всё просто легенды.

Возвращаясь обратно к себе в капсулу, Макс вдруг спиной почувствовал чей-то взгляд. Он остановился и оглянулся. В тёмном коридоре никого не было, но ощущение присутствия кого-то живого от этого только усилилось. В свете тусклых ламп по стенам скользили гибкие невесомые тени, похожие на различных мифических животных. Одна тень, непонятно чем отброшенная, подползла почти к самым его ногам. Это было нечто напоминающее сгорбленного старика, который тянул свои крючковатые руки к ногам Макса. Незнакомый почти мистический страх заставил парня отступить немного в сторону, словно прикосновение этой тени могло ему чем-то навредить и тут в голове зазвучал злорадный хрипящий смех, настолько явный, что стало страшно. Макс даже головой мотнул, чтобы прогнать навязчивую галлюцинацию. Но вот один из светильников вспыхнул ярче и прогнал наваждение, но осадок на душе остался, тяжёлый и мутный.

Уже во дворе к Максиму подошла Госпожа Лита, красивая настолько, что глазам было больно на неё смотреть, и вкрадчиво сказала:

— Макс, у меня к тебе дело. — Только она называла его по имени, все остальные обращались к нему просто лекарь.

После разговора со Светлейшим он уже догадался о чём пойдёт речь и приготовился дать этой красивой женщине категорический отказ, тем более, что ответить согласием он не мог бы в любом случае.

— Ты действительно чародей? — Уже во второй раз за вечер услышал он этот вопрос.

— Зачем, Вам это, Госпожа?

— Я хотела бы, чтобы ты меня научил всему, что умеешь сам!

— Я ничего такого не умею, — честно ответил Макс.

— Лжёшь! Это мой муж запретил тебе разговаривать на эту тему, да?

Макс лишь пожал плечами, давая этим знать, что ничего другого Княгиня от него не дождётся. А она посмотрела на него так, что голова пошла кругом. В её взгляде было обещание, призыв, всё, в чём сейчас Макс нуждался больше всего. Безумно захотелось затащить её к себе в капсулу, повалить на кровать и забыть, наконец обо всём, что с ним произошло! Женщина схватила его за руку и, неожиданно сильно, для такой хрупкой особы, сжала. Ещё немного и гори огнём этот Светлейший!

— Госпожа, идите домой, — сказал он, с трудом выдернув свою руку, — сейчас будет гроза.

Красавица издевательски рассмеялась.

— Какая гроза, лекарь, небо чистое.

И в этот самый момент где-то вдали, словно подчиняясь какому-то приказу, прогремели раскаты грома и расцвели зарницы. Гроза приближалась к замку с угрожающей скоростью, нешуточная гроза. Госпожа Лита испуганно отшатнулась от лекаря и прошептала:

— Значит, ты говоришь, что ничего не понимаешь в магии?

Фигуры чудовищ, которыми безумный архитектор украсил замок, казались сейчас ещё более живыми, чем когда-либо. Они пристально наблюдали за происходящим и лекарю даже показалось на какой-то миг, что некоторые из них шевелятся, как будто готовятся к броску. Как ни старался Макс, он не смог скрыть своего страха. Лита заметила, что лекарь изменился в лице и приняла это на свой счёт.

— Хорошо, Макс, я уйду, раз уж ты так боишься моего мужа, но наш разговор не закончен, — пообещала она многозначительно, потом развернулась и побежала прочь к замку, а Макс, проклиная себя, Князя, его жену и весь этот непонятный мир, забрался к себе в капсулу. И сразу же стало легче. Здесь, у себя дома, на своей территории, он мог, наконец-то, расслабиться и подумать о том, что произошло.

— Как же мне всё это надоело! — Воскликнул он в отчаянии. — Гори они все синим огнём и Князь и его жена! Загнали, как собаку в угол и хотят, чтобы я был с ними любезен. Магию ей подавай какую-то! Им, видишь ли, мало дипломированного врача.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});