Огненный зверь - Сурен Цормудян

Вокруг горели остатки двух домов и амбара, а подальше, в лесу, полыхало несколько десятков деревьев.

— Мужики! — командовал кто-то. — Тащите багры и топоры! Надо деревья горящие валить, иначе весь лес займется!

— Очумел, что ли! — послышался не менее эмоциональный ответ. — Я в лес не пойду!

— Да не дрейфь, оно ушло.

— А вдруг вернется?!

— Лес горит! Какая, хрен, разница, вернется или нет?! Если ветер поднимется, то конец и лесу, и поселку, и всему!

— Уходить надо…

— Багры и топоры сюда, вашу мать!!!

— У меня толовые шашки есть.

— Отлично! Их тоже тащи.

Из леса еще доносились отборная ругань, удары топоров, хлопки тола и треск падающих лесин. Тушением пожара не занимались только Егор, ворошивший пепелище, и незнакомец, помогавший ему в этом.

Они нашли четыре тела, чудовищно изуродованных огнем: трудно понять, кто есть кто, и даже поверить, что это совсем недавно было живыми людьми. Удалось лишь отличить детей от родителей.

Теперь все тела, обернутые в простыни, покоились в холодной клети, где Егор хранил сани, телегу и плуг. Погибших он уложил в сани.

Ветров сидел в своей комнате, весь в саже, с подтеками слез на лице. Швырнув в угол недочитанную книгу, он молча смотрел на огонь в печи и регулярно прикладывался к большой бутыли самогона. Мерзкий вкус и запах пойла были спасением от зловещего аромата сгоревшей человеческой плоти, который не только навязчиво лез в ноздри, но и норовил пропитать весь разум.

Незнакомый спаситель сидел рядом на стуле, чьи ножки какой-то час назад приспособил для сушки валенок. Он был невысок ростом, черноволос. В его короткой шевелюре, наверное, каждый третий волосок был седым. Хотя сейчас, после того как он весь извозился в саже, светлыми остались только белки глаз и комок снега в ладони, который этот человек прижимал к носу, вдыхая холод, чтобы прогнать тот самый навязчивый запах огненной смерти.

Он молчал с того самого момента, когда нашли первое тело. Молча ждал, когда Егор наплачется. Молча вырвал из рук «Сайгу», когда Ветров вдруг уткнул себе в подбородок ствол. Молча помогал заворачивать тела в простыни. Молча тащил их в сани, что стояли в сарае за домом. И теперь молчал, не отходя от мужика, способного на новую попытку вынести себе мозги.

Егор сделал затяжной глоток, мерзкий самогон лился в горло, как вода. Он вздохнул и протянул бутылку незнакомцу.

— Нет, благодарю, — мотнул тот головой, продолжая прижимать к лицу снег.

Это были его первые слова после того, как нашли трупы.

— Помянуть надо. Выпей… — тихо прохрипел Ветров.

— Как помянуть? Не похоронены ведь еще…

— Черт тебя дери! Ты можешь просто со мной выпить?!

Незнакомец скривился, принимая бутылку. Отхлебнул чуть-чуть и закашлялся. Затем вернул сосуд хозяину.

— Тебя как звать-то хоть?

— Мустафа, — ответил гость, занюхивая выпивку снегом.

— Я Егор… Спасибо, Мустафа. — Ветров запрокинул голову и влил в себя очередную порцию самогона.

Шум в лесу уже стих, зато раздавались голоса совсем рядом с домом. Вот топот ног на крыльце. Открылась дверь.

— Я же говорил, что он здесь!

В комнату вошло с десяток человек. Все столпились у двери, уставились на чужака.

— Чего? — Мустафа Засоль поднял на них непонимающий взгляд.

— Так это он притащил сюда нечисть?! — рявкнул кто-то из вошедших.

Молчание сразу разорвали гневные возгласы:

— Да!

— Точно он!

— Урод, за ним эта тварь сюда пришла!

— Да! Да! Егор! Что ты его поишь?! Это из-за него все!

Вытянув шею, Мустафа недоуменно озирал мужиков.

— Братцы, да вы все ума лишились, что ли? Как я мог эту тварь сюда привести?! Я сам еле ноги унес!

— Вот именно! Она гналась за тобой, и ты привел ее сюда!

— Да что базарить с ним? Вздернуть сучонка, и всего делов!

— Правильно!

Засоль нервно дернул головой, поворачивая ее к Егору. Тот молча смотрел в пустоту. Ему сейчас не было дела до какого-то чужака. Подавленный горем, он и сам мог поверить в то, что семья его брата погибла по вине Мустафы.

— Да вы тут от страха последние мозги растеряли! — воскликнул Засоль.

— Рот прикрой, э!

Люди стали надвигаться на Мустафу, но тут в помещение вошел еще один человек. Двухметровый, плечистый, светловолосый и коротко стриженный, он громко сопел, стряхивая с шапки снег.

— А, вот ты где, братка, — кивнул он, увидев Мустафу и возвратив шапку на голову.

— Ты еще что за хрен? — Толпа линчевателей обернулась к вошедшему.

— Эй, мужики, а не я ли только что вам помогал деревья горящие валить? — нахмурился тот, запустив руку в карман камуфлированного бушлата.

— И что дальше? Знаешь этого урода, что зверя сюда привел? Кто ты такой?

Раздался щелчок, и великан вытянул перед собой руки, от которых все дружно отшатнулись.

— Кто я такой? Я тот псих, у которого граната в одной руке и чека от нее в другой.

Он не блефовал, а действительно демонстрировал всем присутствующим гранату Ф-1 защитного цвета. Только прижатый к корпусу рычаг не давал ей взорваться.

— Итак, господа, — продолжал светловолосый великан, — вы сейчас разойдетесь по домам отдыхать. А кто будет продолжать нелепые наезды на моего друга и предъявлять ему идиотские претензии, тому я засуну эту штуку в задницу и сделаю так, чтобы самому захотелось поскорее взорваться. Вам все ясно?

Опешившие мужики молча переглядывались.

— Ответа не слышу!!! — заорал великан так, что все, даже Мустафа, вздрогнули.

Только Егор по-прежнему неподвижно смотрел в пустоту.

Односельчане повернулись к нему, явно не зная, как теперь быть и что случится с Ветровым, если они сейчас уйдут.

Человек с гранатой видел их смятение.

— За хозяина дома можете не переживать. Я никому не причиняю вреда, если меня не провоцировать. А он тут, по-моему, единственный, кто не собирается свой страх вымещать на человеке, который не при делах. Все, теперь валите отсюда на хрен!

— Уходите, — пробормотал Ветров.

Видимо, до его сознания достучалась суть происходящего, а еще он понял, что от его слова сейчас зависит многое.

Притихшие люди, еще несколько минут назад полные решимости покарать за свои беды первого встречного, стали покидать жилище Егора.

Когда наконец в помещении остались только трое, великан вернул чеку на место и сунул гранату в карман.

— Это Иван Булава, — указал Мустафа хозяину дома на нового незнакомца. — Корешок мой.

— Егор, — угрюмо кивнул мужик.

— Там, из разговоров местных, я понял… — Иван вздохнул. — В общем, мои соболезнования.

— Спасибо…

— А я уж, грешным делом, подумал, что ты — всё, — невесело усмехнулся Засоль.

— Да типун тебе на язык, окаянный, — нахмурился Булава и, найдя глазами свободный стул, придвинул его к столу и уселся. — Н-да. Ну и ночка.

— Жеребца моего видал? — спросил Мустафа.

— Чего? — поморщился Иван и после недолгой паузы кивнул: — А, ты про коня…

— А ты о чем подумал, бродяга? Я бы понял, если Паша…

— Да моя кобыла тоже деру дала с перепугу. Пешие мы теперь. Все-таки с рейтами куда проще. Не пугаются ничего, кроме нехватки масла в движке. Только знай бензин подливай.

— Ага. Зимой — да на рейтах. — Засоль скептически покачал головой.

— Слушай, хозяин… Егор, — обратился к Ветрову Булава, — ты уж извини, что мы тут…

— Выпьешь? — Егор кивнул на бутылку.

— Сугубо из уважения… Только надобно нам решить один вопрос. Есть тут где остановиться?

— Домов покинутых хватает. — Ветров пожал плечами. — Но мы для того и остались, чтобы сторожить их от разорения. Наши ведь вернуться надеются. Ну… у меня дом большой. Хотите, поживите тут.

— Спасибо, хозяин. Сколько возьмешь с нас?

— Не надо ничего… — вздохнул Егор. — Помогите только моих схоронить. Земля промерзлая. Тяжело копать…

— Будь спокоен, хозяин. — Иван похлопал Ветрова по плечу. — Все сделаем.

— Угу… И на сколько вы хотите остаться?

— Да пока тварь не одолеем.

Ветров поднял свой взгляд на Ивана, пристально по смотрел в глаза:

— Какую тварь?

— Да ту самую, что ты сегодня видел. Огненную…

Глава 4

ОАЗИС

На аэродроме царила суета. Прибытие самолета было явлением не таким частым, как в довоенном прошлом, даже несмотря на то что действующие аэродромы по всей Европе теперь можно было пересчитать по пальцам. И самолетов осталось мало, и корпораций, владеющих Оазисами с аэродромами. А еще меньше осталось топлива, необходимого для полетов.

Корпорация РПП — Ржечь Посполита Польска — являлась одним из обладателей действующего европейского аэродрома. В основном он служил перевалочным пунктом для торговых трасс между Оазисами Скандинавского полуострова, довольно крупного Оазиса Ост-Европейской компании, или ОЕК, в бывшей Британии и Оазисами юга Европы. За предоставление своих услуг Сопотский аэродром получал неплохие дивиденды в виде самых разных товаров, транзит которых проходил по данному маршруту. Сам город Сопот в прошлом не имел аэродрома. Летное поле было оборудовано уже после войны и Великой Смуты в портовом районе соседнего города Гданьск, разрушенном ядерным взрывом малой мощности. Крылатая ракета прилетела с одного из кораблей, вовлеченных в мировой конфликт, который изменил земную цивилизацию до неузнаваемости.