Чайки за кормой (сборник) - Сергей Шапурко

– Вяжите их!

Дважды повторять приказ необходимости не было. Моряки бросились на малайцев, разоружили тех и связали. С автоматами выскочив на палубу, они открыли огонь по двум группам бандитов, находящимся в районе помпового отделения и на корме.

– Стреляйте вверх! А то все на воздух взлетим! – кричал Николаич.

Бандиты оказались смельчаками только против безоружных людей. Получив отпор, они тут же попрыгали за борт.

К морякам, еще не остывшим от короткого боя, подошел весь мокрый Олег Скала.

– Вот ты красавчик! – Вадик похлопал Олега по спине, – как догадался «пожарником» пиратов окатить?

– Проснулся в «малярке», смотрю, чуваки какие-то с автоматами по палубе бегают. Думаю, беда, пацанов надо выручать. Оружия у меня нету, а рашкетками и кисточками не много навоюешь. Вот и решил водяным «пулеметом» воспользоваться.

– А пожарный насос как запустил? – удивился Вадим.

– Так ты же сам учил. Там два клапана всего открыть и кнопку нажать.

Подошел Николаич. Обнял Олега.

– Спасибо тебе, Скала! Выручил ты нас! Так, ребята, тех, что в кают-компании, тоже за борт. Ничего, до берега доплывут. Лодки их отвязать. Автоматы выкиньте и о произошедшем никому ни слова. Отписываться потом замучаемся.

Вечером Лысый приготовил праздничный ужин. Николаич разрешил выдать из артелки по бутылке вина. Взяв в руки бокал, он встал и с тихой радостью сказал: «Вот теперь я чувствую, что мы – экипаж».

Глава 20

Молодой европеец в белых шортах и синей футболке, пряча глаза за темными стеклами солнцезащитных очков, продвигался по шумным улицам Бомбея. Он поминутно останавливался и, с трудом отловив кого-нибудь из смуглых вертлявых индусов, спрашивал по-английски:

– Где Комитет по делам миграции?

Местные понимали английскую речь, но не понимали молодого человека, который, к слову сказать, был не кем иным, как Михаилом Балалайкиным.

Еще с утра он улизнул с «Океанской надежды», которая успешно избежав пиратского плена, стала под выгрузку в Бомбее или Мумбаи, как этот индийский гигант называют сами индусы.

Огромный и запутанный мегаполис, расположенный на семи островах, оказался весьма сложным для новичка, и Балалайкин безнадежно заблудился. Старинные особняки викторианского стиля сменялись современными зданиями, мосты – площадями, а искомого госучреждения все не было.

Солнце уже было в зените. Его раскаленные лучи нещадно жгли город. Но, судя по всему, никто, кроме Миши, этого не замечал. По грязным тротуарам сновали бесконечным потоком озабоченные чем-то горожане. По улицам еле двигалась транспортная масса, состоящая, в основном, из легких своих видов. Непрестанно крича, рикши и их велособратья прокладывали себе дорогу. Шум стоял, как во время футбольного матча.

Выйдя на Набережную возле Триумфальной арки под названием «Ворота Индии», Михаил невольно отвлекся от выполнения поставленной задачи. Невдалеке находились красивые здания колониальных времен. Пристроившись к туристической группе, по внешнему виду, скандинавов, он добрый час вместе с ними разгуливал среди сооруженных англичанами домов.

Однако, спохватившись, он углубился в город и стал снова приставать к индусам со своим вопросом. Незаметно для себя он забрел в рабочие кварталы. А это, надо заметить, вовсе не знаменитый на весь мир Боливуд, гордость Бомбея. Вонь там стояла такая, что казалось, будто тут вместо кошек и собак, держат скунсов. Население, замученное теснотой и вечными склоками, ненависти к пришельцу не скрывало. Пожилая толстая индуска в грязном сари, облила с балкона Мишу помоями.

Тот опрометчиво свернул в проулок, чтобы почиститься, где был тут же ограблен местной шпаной. Получив порцию слезоточивого газа из баллончика и почувствовав холодное лезвие ножа у горла, Балалайкин безмолвно отдал имеющиеся у него от аферы в Сингапуре и продажи велосипедов деньги. Забрав наличность, грабители моментально исчезли.

Когда злой, как сто чертей, Михаил вышел на дорогу, его тут же сбил похожий на «горбатый» «Запорожец» автомобиль. Водитель объехал лежащего на мостовой Мишу и спокойно продолжил свой путь. Испытав такие коллизии, Балалайкин решил не придерживаться утреннего плана. Грязный, с болью в боку, разбитым коленом и слезящимися глазами, он побрел на судно. «Видно не для меня вся эта экзотика», – грустно подумал он.

В это время, когда Миша, как побитая собака, возвращался на пароход, Андрей и Олег, отпросившись у Брумбеля, пошли на Бомбейский базар за сувенирами.

– Ты что купишь? – спросил Мелкий.

– Не знаю пока. Там посмотрим, – уклончиво ответил Олег. Конкретных планов у него не было, но и на судне сидеть не хотелось.

– А я статуэтку шестирукой богини Кали куплю.

Придя на торжище друзья растерялись. Они и представить себе не могли, каким огромным может быть базар. Тут же к ним подлетели торговцы, исповедующие активные методы продаж.

Мелкий и Скала, растерявшись от такого прессинга еще больше, даже взялись за руки. Индусы наседали. Андрей, отбиваясь от протягиваемой ему всякой хрени, прокричал:

– Ноу мани! Нет у нас денег, дятлы!

Торгаши, зло насупившись, разошлись.

– Андрюха, пошли на судно. Ну ее к лешему эту Кули.

– Кали, – поправил Мелкий. Тут он заметил симпатичную индуску, торговавшую чаем.

– Надо бы на судно чая взять. Хорошего, индийского, – сказал он и, подойдя к азиатке, спросил:

– Чаем торгуете?

Та английский знала и в весьма пространных выражениях подтвердила сей очевидный факт.

Мелкий начал неумело ухаживать. Скала стоял рядом и тосковал. После пятнадцатиминутной беседы Андрей знал, что девушку зовут Муида и что живет она одна тут же неподалеку.

Поскольку вечер вступал в свои права, торговля пошла на убыль. Муида закрыла свою лавку. Андрей, распаленный томными взглядами девушки, нес какой-то бред о сибирских лесах, но азиатка слушала его благосклонно. Чувствуя, что его не отвергают, Мелкий вызвался проводить ее домой. Муида согласилась. Скала, не знающий, куда себя деть, поплелся за парой. Изредка он гнусаво спрашивал:

– Андрюха, куда мы идем? Может, на судно пойдем?

– Идем пробовать чай. Нельзя же без пробы покупать. А на судно успеем. Выгрузка завтра утром заканчивается.

Возле двери Андрей остановился и обратился к Скале:

– Олежа, ты тут с полчаса погуляй, пока я чай протестирую.

– А это… я как же?

– Я ж тебе говорю: погуляй. Я скоро.

Перед самым носом Скалы захлопнулась дверь. Он сел на стоящий рядом деревянный ящик и недоуменно проговорил:

– А чего меня чай пить не позвали?

Мелкий не появился ни через полчаса, ни через час, ни через два.

Олег, потеряв терпение, начал колотить в дверь. Минут через пять высунулся Мелкий. Он был раздетый.

– Ты чего тарабанишь? Ночь уже на дворе. Соседей разбудишь.

– А ты почему голый? – удивился Скала.

– Жарко здесь. А еще чаю попили. Ты не грусти, я скоро.

Вышел Андрей только под утро. Олег встретил его градом упреков.

– Ты что ж это делаешь? Мы же на судно опоздаем!

– Ничего, сейчас такси возьмем.

Но такси не было. На углу стояла одинокая повозка, в которой спал рикша.

Друзья растолкали работника общественного транспорта и приказали срочно везти их в порт.

Полусонный индус вез их крайне медленно.

– Опоздаем так! – занервничал Мелкий, – спишет нас Николаич.

– Все из-за тебя! Как можно до утра чай пить?!

– Ну и дебил ты, Скала! Какой чай?! Она мне позы Камасутры показывала. А их, оказывается, много. Вот и припозднился.

Олег поменялся в лице.

– Ах ты гад! Ты там с девкой развлекался, а я на улице парился! Какой же ты мне друг, если не поделился?! Я, может быть, тоже бабу хочу.

– Хотел бы – имел бы. Ладно, это уже прошло. Теперь надо на судно успеть. Видишь, Олежа, какой рикша дохлый, невмоготу ему такого борова, как ты, везти. Помог бы ему.

Олег слегка посомневался, но вылез из тележки и взявшись за длинный шест и отодвинув взмыленного индуса, сказал:

– Слабак! Смотри, как надо!

Скала попер тачку так, что затрещали колеса. Разжалованный индус на ходу вскочил в возок и тихо устроился возле Андрея – такой расклад его вполне устраивал.

Азиатская луна осыпала серебром весьма забавную картину. По притихшим улицам Бомбея русский кузнец на бешеной скорости пер бамбуковую тележку, в которой сидели его довольный, как обожравшийся сметаны кот, его товарищ и мирно спящий индус-рикша.

Глава 21

Жизнь моряка – это вечное скитание. Меняются города, меняются страны. Разные народы сменяют друг друга. Природа то радует буйством красок, то пугает унылостью северных пустынь. Самобытная архитектура, разные языки, обычаи и уклад жизни стремглав проносятся мимо морских скитальцев, как деревья за окном электрички. Напыщенная и гордая Европа сменяет наивную Африку, закомплексованная Латинская Америка – наглые Штаты, хитрая Азия – далекую Австралию. Судовой люд, уставший от океана, спешит на берег, покупает подарки домашним и мерит все на свой лад. Впечатления от увиденного наслаиваются и вскоре перестают волновать. И только выйдя на пенсию, просоленный боцман незаметно смахнет слезу, вспоминая улыбку стройной мулатки, у которой он покупал дешевые бусы.