Чип Блейза. Статус - Тарс Элиан

Распахнув веки, я потянулся всем телом и еще с минуту лениво пролежал в постели, любуясь на утреннее солнышко в окне.

Стоп! Какое, к черту, солнышко в шесть утра?!

Вскочил с кровати, будто ошпаренный. Быстро огляделся – в комнате я был один. Натянув штаны и рубашку, пулей вылетел в коридор. В голове крутилась только одна мысль: «Эти сволочи решили меня оставить? Отчалили вдвоем?».

Мысль мгновенно испарилась, стоило лишь увидеть застывшую перед выключенной плазмой Наталью. Девушка сидела на диване, поджав под себя ноги и положив подбородок на грудь. На миг она показалась маленькой обиженной девочкой.

Наваждение исчезло, стоило ей поднять голову. Холод и злость в глазах Беловой искрили сильнее, чем когда-либо раньше.

– Что-то случилось? – от неожиданности я спросил вовсе не то, что собирался.

– Да, – надменным голосом произнесла она. – Кто-то слишком долго спит.

– Мы никуда не едем? Где Мейсон?

На секунду ее лицо исказила гримаса ярости. Но, тут же вернув привычное хладнокровие, девушка поднялась на ноги.

– Пожалуйста, умойся и садись завтракать, – проговорила она и направилась мимо меня к столу.

Я поступил, как и предложила Наталья. Начищая зубы, терялся в догадках. Что между ними произошло? Качок-здоровяк решил открыть глаза нашей фифе? Объяснил ей, какая же она сучка?

Да ну… Бред какой-то. Если б хотел, Мейсон давно бы дал ей это понять. Он не из тех, кто полезет за словом в глубокий карман.

Но в чем же тогда дело? Защитник горел желанием поехать в Тисуль и выпотрошить конунга. Еще больше – очистить резервацию, помочь людям…

И где он теперь?

Стоп, неужели рванул в одиночку?

Вытерев лицо, я повесил фиолетовое полотенце на крючок с буквой «М». Глянул на черное и букву «Ж» над ним. Вспомнил весьма тупой анекдот, мотнул головой и, резко выдохнув, вышел из ванной.

На столе уже ждала тарелка рисовой каши, свежий хлеб и чашечка с вареньем. Наталья с Григорием вовсю уплетали завтрак.

– Приятного аппетита, – пожелал я, заняв место по правую сторону от сидящей во главе стола Беловой.

– Спасибо, Александр Петрович.

– Благодарю, – сдержанно кивнула девушка.

Ели в полной тишине, нарушаемой лишь звоном ложек о тарелки да размеренным тиканьем настенных часов, которые показывали десять минут одиннадцатого.

– Я все еще жду ответ на свой вопрос, – проговорил я, когда Белова покончила с кашей и задумчиво намазывала на хлеб варенье.

– Считай, что дождался, – усмехнулась она. – В Тисуль мы не едем. Мейсона срочно вызвали в Центр.

– Как вызвали? – опешил я, совершенно не ожидая такого поворота. Растерянно положив ложку в тарелку, добавил уже более осознанно: – В какой центр? Для чего?

В голове быстро вырисовывалась картина происходящего. Я невольно взглянул на плазму и на черную пластиковую коробку под ней. Это не скрылось от внимательных глаз Натальи.

– Все верно, – кивнула она. – После вторжения все наши спутники, радары, средства связи пришли в негодность.

Я прекрасно знал, о чем она говорила. Да что уж, все знали. Но не в деталях. Половина народу с моего прошлого лагеря винили пресловутый электромагнитный импульс, столь растиражированный в книжках да кино. Вот только при нем бы сгорела куча электроники, не работали бы машины с современными системами запуска, и все в том же духе… В нашем случае было несколько иначе – инопланетяне запустили на орбиту глушилки искусственных радиоволн, физически уничтожили наши спутники и важные стратегические точки на самой Земле (вплоть до мелких районных котельных). Столь массивную диверсию, да еще и в короткие сроки, им удалось провернуть за счет длительной подготовки и мощной системы двергусовского шпионажа. Страшно подумать, сколько людей жило с этими паразитами, ни о чем не догадываясь. И все они неосознанно сливали врагу информацию о нашей планете. А отследить их для Защитников оказалось невозможно.

– Так что нам приходится довольствоваться «подарками» приятельских рас, – продолжала Белова. – Но, к сожалению, их не так много, как хотелось бы. Этот модулятор, например, я привезла из разрушенного Восточного Новосибирского Лагеря Эвакуации. С его помощью я ежедневно общаюсь с Европейским Командным Центром.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– В пять часов, – догадался я, вспомнив вчерашний звонок и реакцию Натальи.

– Верно, – кивнула она.

– Почему европейский? – на всякий случай решил уточнить я. – Территориально мы в Азии.

– Но большинство россиян жило в Европе, – криво усмехнулась девушка. – Так проще. Всего существует три Центра. Тебя очень удивит, но к нашему, помимо Сибири и Дальнего Востока, еще и Африка относится. Однако сейчас речь не об этом, – резко оборвала себя Наталья и посмурнела. Она продолжила гораздо более холодным тоном: – Несмотря на все разработанные программы и принятые ранее меры, после начала вторжения Центр озаботился в первую очередь собственной безопасностью. Благодаря чему половина Москвы и часть крупных городов Европы до сих пор принадлежат людям. Мейсон говорил, что даже есть микрорайоны, где удалось сохранить централизованное электро— и водоснабжение. Представляешь? – она вскинула бровь, ожидая моей реакции.

И моя реакция ни капли не разочаровала полковника. Я прекрасно понимал, к чему клонит девушка. И впервые за долгое время не смог сдержать себя в руках. Ударил кулаком по столу так, что, зазвенев, подпрыгнули тарелки. Григорий неодобрительно покачал головой и, поднявшись, понес посуду на кухню.

– Это при том, – процедил я, впившись в Наталью взглядом, – что здесь полнейшая разруха?

– Верно, – оскалилась она, довольная результатом. – И Мейсон был единственным, кого они отправили на помощь. Но, как видишь, ненадолго. Несмотря на мои просьбы, утром он связался с Центром и доложил о том, что мы собираемся напасть на местного конунга. Ему приказали срочно возвращаться. А нам – не сметь лезть в Тисуль до тех пор, пока они не вышлют новое подкрепление.

– Погоди, – выпалил я. – Ты же сказала, что кроме Мейсона…

– Верно, – повторила Наталья, перебив меня, – помощи не получали.

– А получим? – спросил я, догадываясь, каким будет ответ.

– Конечно, – Белова злобно хмыкнула. – И на вопрос, который сейчас написан у тебя на лице, отвечу их словами: «Точной даты пока назвать не можем».

Замахнувшись, я едва снова не ударил по столешнице. Но смог себя сдержать в последний момент. Вот ведь! Вчера пять раундов терпел, а тут взорвался от одних разговоров!

Зато каких разговоров… О чем вообще думает этот Центр?!

Глупый вопрос. И так понятно… Но нужно бы заставить себя поверить, что мотивируют свои поступки эти люди тезисом: «Защитить ближайшие территории, укрепиться и идти в контратаку». А не «обезопасить свои задницы, а там посмотрим»…

Хотя чего это я взъелся на тех, кого абсолютно не знаю? На слово веря той, что использовала меня в качестве подопытного кролика? Повелся на ее речи и эмоции. Но ведь она полковник ФСБ, дочка большого генерала – манипулировать людьми у нее в крови!

А вдруг Наталья искренна?

– Но что Мейсон? Неужели он так легко согласился бросить нас? – проговорил я вслух.

Белова скривилась, а потом и вовсе фыркнула, как обиженная кошка:

– Бес его знает, что на уме у этого человека! Говорит одно, а делает другое. Но, справедливости ради, скажу, что он пытался убедить начальство оставить его здесь. Не сумел.

– И как же он доберется до Центра? Отсюда, из Сибири?

На сей раз девушка одобрительно улыбнулась и даже погрозила указательным пальцем:

– Мне нравится, как ты ставишь вопросы. Хочешь мимоходом узнать, где расположен командный штаб? Ладно, это небольшой секрет – под Москвой. А попадет он туда уже к вечеру. За ним выслали шестиместный джет. Он прибудет в резервный Новосибирский Лагерь Эвакуации.

Глава 9. Новости

Теряя терпение, следующие несколько минут я выпытывал у Беловой подробности о джетах и о резервном Лагере Эвакуации. Она явно получала удовольствие, наблюдая, как меня разрывает на части от любопытства. Я же с трудом держал себя в руках, мысленно успокаиваясь тем, что благодаря этой стерве скоро смогу постичь дзен. И тогда внутренние демоны с их неутолимым желанием властвовать навеки станут моими ручными зверюшками.