Безумно влюблен (СИ) - Кофф Натализа

Глава 6

Вошел в квартиру, захлопнул дверь ногой и все это время не сводил прищуренного взгляда с лица Лады.

И из рук ее не выпускал. Лада так и болталась, безуспешно пытаясь достать ногами до пола.

– Пусти! – приказала она.

– Угу, спешу и падаю! – фыркнул Архипов и совсем другим тоном рявкнул: – Ты моя, поняла? Еще раз увижу тебя с Варгиновым, все кости переломаю! А тебя оттрахаю так, что неделю ходить не сможешь!

– Да пошел ты, Архипов! – рявкнула в ответ Лада.

А Тим дернул ее на себя. Близко. Крепко. Прижал настолько тесно, что Лада уткнулась открытым в возмущении ртом в мужскую щеку.

– С тобой, хоть на край света, Услада, – прошипел Архипов и повернул голову.

Прихватил губами нежные губы. Провел языком.

– Сладкая моя девочка, – пробормотал он на выдохе, – Услада моя.

– Тим, отпусти! – так же тихо, на выдохе, повторила Лада.

– Ты ведь не этого хочешь, малышка, совсем не этого, – возразил Архипов и подтянул девушку выше, и теперь ей пришлось обхватить ногами мужскую талию, чтобы не упасть. Тимофей жадно и глубоко дышал, прижавшись лицом к девичьей груди, скрытой тканью майки.

Темные волосы Лады выбились из пучка, рассыпались, накрыв мужчину шелковым водопадом. Ладони Широковой против воли легли на крепкие плечи, скользнули выше в поисках опоры.

Лада не сразу осознала, что под пальцами – легкая щетина. И как же удержаться, если так неимоверно сильно хочется погрузить пальцы в короткие волосы на висках и затылке?

***

Архипова корежило. Его унесло моментально, с пол-оборота. Он только увидел девочку с собранным на макушке небрежным пучком темных волос. В майке, под которой виднелись кружева лифчика. Смущенный, слегка растерянный взгляд.

И все, унесло его к чертям.

А голову сверлила настойчивая мысль, что вот такую ее видел и Шамиль. Друга, почти брата, хотелось прибить. А ведь Тим по натуре переговорщик. Драки – не его профиль. Пусть умел, пусть занимался регулярно, но предпочитал конфликты решать разговорами.

А тут...

Он целовал девочку так, будто в последний раз. Будто завтра не наступит никогда. И значение имеет только сегодня. Только эти минуты важны.

Руки нырнули под майку. Гладкая, бархатистая кожа под пальцами лишь больше будоражила и распаляла мужчину. И тормоза отказали, потому что Лада огладила его лицо ладошками.

– Ты моя, поняла? – глухо рыкнул Архипов.

Однако Лада в отрицании показала головой.

– Не поняла?

– Все это ничего не значит, – сипло выдала Широкова, а Тим зло прищурился.

Ну что за девушка? До чего же упрямая!

Тимофей совсем не планировал, не думал, что сегодня они с Ладой окажутся в постели. Вернее, понимал, что сначала нужно поговорить. Обсудить. Убедиться, что Услада осознает всю серьезность ситуации.

А вышло...

Тим опрокинул девушку на застеленную кровать и тут же накрыл хрупкое тело собой.

Действовал на инстинктах. Как хищник. Не воспринимая ни отказа, ни возражений. Просто хотел получить то, что ему принадлежит.

Просто сошел с ума от ее запаха, вкуса, от сладких губ и бархата кожи.

Ощущения острые, на грани безумия. Лада проникла к нему в голову, в сердце, в мысли. Она поработила его. Подчинила себе.

Он не понимал, что творит. Знал лишь, что хочет быть ближе, еще и еще...

Не слышал, как пряжка его ремня звякнула о пол. Как трещала ткань одежды под его ненасытными пальцами. Как сам он рычал, повторяя только одну фразу «Моя Услада. Моя!»

Все было как в тумане. Гладкая кожа под языком. Острые соски. Тонкие косточки ключицы. Плоский дрожащий живот. И все, что ниже.

Сладкая влага на розовом. Он пил эту влагу, как одержимый. Слизывал все, до последней капли.

И было мало. Ему и этого мало. Мало ее вот такой, раскрытой для него. Мало ее стонов, приглушенных вскриков. Он хотел, чтобы она кричала его имя. Чтобы смотрела в его глаза. Чтобы признала, наконец, кому принадлежит.

Он придавил ее к матрасу сильнее. Вжал. Спеленал по рукам, запрещая двигаться. Все на рефлексах, на инстинктах. Дрожащими пальцами в портмоне – квадрат фольги надорвал зубами. Раскатал латекс по всей длине. И одним рывком присвоил. Ворвался в тесный плен ее женственности. Глубоко, резко, до вскрика с нежных губ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты моя, Услада! Моя! – рычал он, вновь и вновь погружаясь в ее тело. Теперь уже плавно, размеренно, не сводя глаз с потемневших омутов.

А хотелось рвать темп. Хотелось до звона в яйцах, до долбаных точек перед глазами, долбить и таранить стройные бедра.

Он ощутил, как Лада дрожит. Как плотно охватывает его член собой. Как прогибается навстречу. А он накрыл ртом острую вершинку груди. Облизал. Прикусил.

И кончил, бурно, ярко, словно фейерверк взорвался перед самым носом.

Дыхания не хватало. Рычание вперемешку со стонами удовольствия. Нереального и небывалого. прежде.

Даже в первый раз, там, в ночном клубе, Тима не скрутила настолько мощная волна оргазма.

Жадными губами он прижался к изогнутой шее. Должно быть, следы появятся уже через пару минут. Но Тимофея это лишь радовало. И на спине он чувствовал тонкие пальцы, ощущал, как остаются глубокие борозды от острых ноготков.

– Теперь убедилась? – пробормотал Архипов, без стеснения облизывая тонкую кожу, поднимаясь выше к мочке ушка, и дальше по скуле к уголку рта.

– Натрахался? – тяжело дыша, выдавила Лада и попыталась змейкой вывернуться из- под него. – Слезь с меня, чудовище!

– Неверные слова говоришь, детка, – хмыкнул Тимофей и приподнялся на предплечьях так, что Широкова не могла двинуться.

Лада отвернулась под его взглядом, прикрыла веки. Ее руки безвольно упали на постель. Наверное, девушка хотела бы оказаться в другом месте, но была вынуждена лежать под Архиповым.

А он все еще был в ней, внутри, и член вновь наливался желанием. Тим не мог ничего с собой поделать. Однако понимал, что резинок больше нет. И вряд ли они есть у Лады.

– Уходи, пожалуйста! Сколько раз мне это нужно повторить? – вздохнула Лада.

– Терпи до утра, Услада, – пробормотал Тим, – я обещал совместный душ.

– Пообещай лучше, что свалишь на другую планету, Архипов! – произнесла Широкова и, открыв глаза, повернулась к Тиму. – Думаешь, ты чего-то добился? Я сейчас позвоню отцу и обо всем расскажу. И твоему отцу позвоню. И брату. И буду с удовольствием наблюдать, как станет ломаться твоя челюсть. Ты же понимаешь, что изнасиловал меня?

– Услада моя, – пробормотал Тим и потерся носом о ее обнаженную грудь. – Ты же тоже меня хочешь. А насчет встречи с родней. Плевать. Пусть мне все кости переломают, я от тебя не откажусь.

– А как же чувства, Тим? Это же тупая физиология! Тебя забавляет то, что был у меня первым. А я не хочу так! Понимаешь? Не хочу! – горько шептала Лада. Но Тим ощутил, как в его волосах на затылке путаются длинные девичьи пальцы.

Ему не нравились слова, что говорила ему Лада. Потому что ее тело кричало об обратном. Слова – всего лишь слова. А язык тела не обмануть.

Тим сполз ниже, жадно втянул носом сладкий аромат дивной кожи, капельку влажной после секса.

И скользнул ниже, не переставая целовать, ласкать, прикусывать, облизывать.

Пальцы в его волосах сжались сильнее, а Тим улыбнулся. Не хочет она его? Как же!

Архипов медленно обвел языком внутреннюю сторону бедра, подсунул ладони под девичьи ягодицы. И слегка подул на влажную, раскрытую для него плоть.

Черт! Он же прежде никогда не хотел подобных ласк. И намекали партнерши. И открытым текстом говорили. А Тим предпочитал минет. И даже не представлял, что сам будет хотеть целовать женщину именно здесь. В розовые складочки. В твердый бугорок, влажный и блестящий от желания.

Тим обвел языком, вобрал в рот, точно самую сладкую карамельку. Он теперь обожает карамель, потому что сладкая.

Рваный стон пронесся в тишине комнаты. Стройные бедра стиснули его голову крепче. Толкнулись навстречу.