Альфа-злодей (ЛП) - Карлайл Лилиана

И люди Тэтча без колебаний избавятся от нее, если она встанет у них на пути.

И если она уедет, то сможет наконец перестать думать о Ноа и о том, как ее тело реагирует на него. Ей не нужно было бы напоминать, что он только что убил кого-то ради нее.

И, скорее всего, услышал, как она мастурбировала, а потом написал ей об этом.

— Это небезопасно для тебя, — пытается возразить она, но ее соседка по комнате не слушает.

— Ни в коем случае. Если ты уйдешь, я последую за тобой. Вот так просто. Теперь мы семья. Мы держимся вместе.

Семья.

Это слово затрагивает струны ее сердца, и она, наконец, улыбается. — Может быть. Посмотрим.

— Я серьезно, Лил. У тебя Течка начинается через сколько? День или два? Бежать куда-то еще не имеет никакого смысла. Здесь ты в безопасности.

Черт возьми, ее подруга права, как бы сильно она ни хотела это скрыть.

Кстати о…

— Подожди. Разве ты не уезжаешь сегодня вечером?

— Да, я должна проводить свою течку с Грегом, — застенчиво говорит Пайпер. — Ты бы предпочла, чтобы он пришел сюда, чтобы ты была не одна?

Ее ответ последовал незамедлительно. — Нет, спасибо. Тебе нравится, “когда тебя выводят из себя” где-то в другом месте.

Мысль о том, чтобы слышать и обонять Пайпер и ее приятеля по сексу почти неделю, невыносима. К тому же, ей было бы чертовски неловко испытывать свою Жару одной в другой комнате, используя фальшивый узел, в то время как ее лучшая подруга пользуется настоящим.

— Хорошо. Но позвони мне, если я тебе понадоблюсь. Я серьезно. Ты проводишь свою одна?

Она хмурится. — Да? Что это за вопрос?

Пайпер пожимает плечами, на ее губах появляется ухмылка. — Я имею в виду… Ты всегда можешь позвать Ноа зайти. Ну, знаешь, помочь тебе и защитить тебя…

— Нет.

— Я уверена, что он сказал бы “да”.

— Нет!

— Ты покраснела.

Она закатывает глаза, ее лицо пылает. — Нет, я не такая.

— Ты такая на все сто процентов. И твои зрачки расширены…

— Ладно, я закончила этот разговор. Получай удовольствие от того, что тебе выебут мозги. — Она хмуро смотрит на Пайпер, которая пожимает плечами.

— Я просто говорю. О, и тебе придется сказать Джону, чтобы он дал ему 86. Меня там сегодня не будет, помнишь?

Она прищуривается, глядя на свою соседку по комнате, но продолжает молчать.

— Точно. Так я и думал. Увидимся через несколько дней, Лил.

ЛИЛИТ

Пайпер права.

Самое безопасное место для нее — в их квартире, а не убегать на новое место.

Кроме того, это последняя смена перед тем, как она возьмет отгул из-за течки.

Итак…

На самом деле ей не нужно говорить с Джоном о Ноа, поскольку после сегодняшнего вечера она его больше не увидит.

Она уверена, что к следующей неделе он уедет.

Особенно после того, как он совершил несколько тяжких преступлений.

Любой нормальный человек рассказал бы кому-нибудь о том, что он сделал.

Но смерть для нее не в новинку. Она окружала всю ее жизнь.

Она привыкла к тому, что люди приходят и уходят. Каково это — находить в ком-то доброту только для того, чтобы лишиться ее простым приказом. И она сильно сомневается, что Альфы, которая лапала ее, будет слишком не хватать.

И если кто-нибудь отправится его искать…

У нее такое чувство, что Ноа позаботился о том, чтобы тело никогда не обнаружили.

Но ее беспокойство и нервы проявляются в полной мере, когда она входит в клуб, кладя сумочку и пальто на заднее сиденье.

Ее запах силен даже для ее собственных ноздрей, поэтому она уверена, что посетители это чувствуют.

Сегодня вечером она должна выглядеть великолепно, особенно в серой клетчатой юбке и прозрачной черной майке.

Подчеркнутая черными армейскими ботинками, она выглядит как ангел из ада.

В середине смены у нее затуманивается голова, а кожу начинает лихорадить. Ее матка сжимается болезненной судорогой, но подавляющие средства делают это терпимым.

Просто продержись смену. Именно здесь ты зарабатываешь больше всего денег.

И не думай о Ноа.

Нет никаких сомнений в том, что именно он написал это сообщение, но для нее это слишком сложно переварить.

Она могла поклясться, что почувствовала его запах, и это только усилило ее оргазм.

Они должны запретить ему находиться в Delights.

Но она не находит в себе сил заговорить с Джоном.

Она страдает от дискомфорта до тех пор, пока не убедится, что у нее температура. Она двигается медленнее, а ее мысли тусклые и рассеянные.

Она устала. И возбуждена.

Если бы она попросила Джона, она уверена, что он отпустил бы ее домой пораньше.

Но чаевые невероятные, а клиенты особенно щедры сегодня вечером.

Итак, она борется с усталостью и нуждой, надевая на лицо кокетливую улыбку и демонстрируя свои навыки работы в баре, все время сохраняя бдительность.

На всякий случай.

За час до закрытия она чувствует его запах.

Скорее, она вдыхает его.

Каждый нерв в ее теле напряжен, а соски напрягаются под черным кружевным лифчиком. Удовольствие пробегает по ее позвоночнику, ее внимание сосредоточено исключительно на нем.

Она чуть не расплескивает напиток, ее рука дрожит, когда она ставит его на салфетку перед посетителем.

— Ты в порядке? — Спрашивает один, выводя ее из ступора.

Нет, хочет сказать она. Вовсе нет.

Доберись до Альфы. Доберись до Альфы!

Ее внутренняя Омега кричит на нее, и ей требуется все, что в ее силах, чтобы не убежать из бара и не найти его.

В перерывах между наполнением бокалов она позволяет себе оглядеть клуб.

Его нет в толпе танцующих. Его нет рядом со сценой.

Но он здесь, где-то в этом здании.

Есть только одно другое место, где он мог бы быть.

И эта мысль заставляет ее пылать от ярости.

— Где Руби? — Спрашивает она другого бармена, понимая, что ее коллега отсутствует половину смены.

— В VIP-зале.

Нет.

— О, правда? — Спрашивает она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал непринужденно.

— Да, — говорит Джесса, кладя салфетку перед посетителем. — Она с тем богатым парнем, с которого мы виделись прошлой ночью. Горячая штучка в костюме.

Ревность захлестывает ее, и она закусывает губу, чтобы не закричать.

Альфа — мой!

— Ты можешь прикрыть меня на остаток ночи? — Вежливо спрашивает она. — У меня ужасные судороги.

— О да, конечно, — отвечает Джесса с легкой улыбкой. — Делай то, что тебе нужно, девочка. Я прикрою тебя.

Изо всех сил стараясь казаться нормальной, она закусывает губу, проходя мимо бара и углубляясь в толпу.

Его запах усиливается, и ее Омега воет от горя.

Он с кем-то еще.

Конечно, это так. Руби великолепна и мила, с белоснежными волосами и прекрасными глазами лани. Руби не стала бы хмуриться на него так, как она это делает. И если бы Ноа спас ей жизнь, она поблагодарила бы его, а не рычала бы ему в лицо.

Ее кровь бежит быстрее, когда она направляется в VIP-секцию, ее взгляд прикован к закрытой двери.

Она останавливается прямо у входа, вдыхая его запах, затем замирает.

В идеальном мире Ноа оставил бы ее в покое, верно?

Она должна радоваться.

Но когда она слышит хихиканье Руби по другую сторону двери, она принимает решение.

Тот, который изменит все.

Не потрудившись постучать, она распахивает дверь.

НОА

Ей не следовало быть здесь сегодня вечером.

О чем она думала, находясь так близко к своему Жару и выставляя себя напоказ другим Альфам?

Его член был твердым с тех пор, как он вошел, и он держал голову опущенной после того, как показал охранникам свое доказательство действия подавляющих средств.

Потому что блядь.

Ее аромат — это что-то другое. Как будто он был создан специально для него.

Он больше не смог бы убить ее, даже если бы захотел.