Очень серьезный мужчина - Мира Айрон

как Арсений, как правило, предпочитают малодушно прятаться за чужими спинами. Не может подлый обманщик быть смелым и открытым.

Тимофей заранее решил, что миндальничать и разводить политес с Арсением смысла не имеет, это равносильно метанию бисера перед свиньями, и времени на это было откровенно жаль. Потому через несколько секунд Арсений повалился прямо на свою машину, держась за скулу.

— Ты что, совсем ох. л, малой?!

Арсений выпрямился и кинулся на Тимофея, но тут же повалился обратно. На этот раз Тимофей разбил ему губу. Впервые в жизни Тимофею пригодились навыки борьбы, не зря в детстве добросовестно посещал тренировки. Удары были резкими, короткими и результативными.

Поскольку Арсений не унимался, пришлось его уложить и вывернуть ему руки. Брендовый костюм Арсения, в котором тот пришёл на экзамен, был безнадёжно испорчен.

Тимофей удивлялся, что ему до сих пор никто не помешал, но каникулы уже почти наступили, и количество студентов в кампусе уменьшилось в разы.

— Что тебе надо? — прохрипел Арсений.

— Наконец-то разговор по существу. Я уж думал, ты опять дёргаться начнёшь, — усмехнулся Тимофей. — Нужно следующее. Я не знаю, как ты это сделаешь, но необходимо, чтобы имя Светы Покатаевой прекратили произносить в связи с твоим именем и с твоими фантазиями. Я знаю, что это ложь, — то, о чём твои дружки треплются. И не дай Бог, эта ложь дойдёт до Светы! Постарайся, чтобы к началу учебного года все забыли об этой поганой истории. Иначе я расскажу другу Эли, с кем его любимая кувыркалась.

— Откуда ты?..

— Оттуда. Не надо думать, что ты самый умный. Света тоже знает всё. Потому угомонись сам и дружков своих, не в меру болтливых, угомони. И к Свете чтоб не смел приближаться, гад! Иначе в следующий раз я буду разговаривать не так вежливо. Точнее, вообще разговаривать не буду. И ты потом тоже вряд ли будешь когда-либо разговаривать. Ясно?

— Ясно, — сквозь зубы процедил Арсений.

— Молодец, ловишь на лету. Ладно, некогда мне тут с тобой. И давай без глупостей. Не провоцируй меня.

Отпустив Арсения, Тимофей отряхнулся и быстро пошёл в сторону сквера, через который лежала дорога к общежитиям.

Арсений встал и огляделся. Повезло: его позора никто не видел. Кое-как отряхнул брюки, а пиджак снял и бросил в машину, прямо на пол.

— Ну ничего, молокосос, ты ответишь, тварь, — глухо сказал Арсений, сел за руль и с силой захлопнул дверцу.

… На следующий день Тимофей встречал отца, а когда они ехали из аэропорта, Тимофею позвонил декан экономического факультета и сообщил, что ждёт его в деканате через полтора часа. Тимофей сразу понял, откуда дует ветер. Он знал: его приглашают так настойчиво отнюдь не для того, чтобы похвалить. Пришлось рассказать обо всём отцу, чтобы тот ориентировался в ситуации.

— Ничего, сын, поборемся, — ответил Борис Сергеевич. — Пусть попробуют отчислить. Посмотрим, какие у них есть доводы в пользу отчисления лучшего студента курса.

— Спасибо, что понял меня, папа! — Тимофей был удивлён и даже растроган.

— А как тут не понять, сын? Я же, вроде, тоже мужчина? И счастлив, что мы с матерью воспитали мужчину.

Декан предложил разойтись миром. Тимофей должен был забрать документы из университета и исчезнуть.

— Поймите меня правильно. Золотарёв Николай Николаевич — далеко не последний человек в нашем городе, и при желании может устроить огромные неприятности всем нам. Он уже обозначил свою позицию: учиться Тимофею в нашем городе они не дадут. Всё равно не дадут. Обострять и доводить дело до полиции не хотят, потому что это скажется на репутации Арсения Николаевича. Понимаете, он мужчина, и его самолюбие очень задето. Обнародовать всё это Золотарёвы не хотят. Однако, если Тимофей Борисович начнёт упорствовать, то дело, безусловно, дойдёт до привлечения правоохранительных органов. И тогда уж, поверьте, у Тимофея начнутся настоящие неприятности. Вот так. Всё сказал, ничего не скрыл. Мне самому крайне неприятна эта ситуация, но, как говорится, из песни слов не выкинешь.

— Тимофей, Борис Сергеевич, — заговорил вдруг Виталий Степанович, который находился тут же, но до сих пор хранил молчание. Он присутствовал, поскольку являлся не только заведующим кафедрой макроэкономики, но и куратором группы, в которой учился Тимофей. — Вы могли бы подождать в коридоре несколько минут? Только не уходите пока, какое бы решение вы ни приняли.

Тимофей и Борис Сергеевич вышли, встали у окна.

— Ну ничего, сын. Поступишь в другой вуз и в другом городе.

— Я не трус, папа, чтобы бежать!

— Ты и не побежишь. Но между продолжением образования и судом мы выберем первое.

В этот момент выглянул Виталий Степанович и пригласил их вернуться.

— Значит так, Тимофей, — теперь говорил Виталий Степанович. — Мой шурин работает в одном из университетов Санкт-Петербурга. Сейчас мы с ним созвонились и получили его принципиальное согласие на твой перевод туда. Все твои экзамены и зачёты сохраняются, и ты переходишь на второй курс, как и положено. Теперь нам нужно ваше принципиальное согласие, и… счастливого пути!

— Мы согласны, спасибо вам огромное! — воскликнул Борис Сергеевич. — Вы…вы настоящие люди, а не равнодушные и не трусливые, которым лишь бы от себя отгрести. Спасибо!

— Просто парня жаль. Он ведь реально лучший, — пожал плечами декан. — Горячий вот только чересчур.

— Я не трус, — упрямо и мрачно сказал Тимофей. — Я никуда не побегу.

— Тима, — неожиданно мягко сказал Виталий Степанович. — Поверь, мы тебя прекрасно понимаем. Но ты не можешь оценить всю серьёзность и опасность твоей ситуации. Они этого так не оставят.

— А я не могу оставить Свету здесь… с этим.

— Тимофей, обещаю, я буду лично отслеживать ситуацию со Светой, — заверил Виталий Степанович. — А ты будешь отслеживать всё, общаясь с друзьями в социальных сетях.

— А я поговорю по поводу Светланы Покатаевой с Золотарёвым-старшим, — пообещал декан. — Чтобы он воздействовал на сына. Светлана будет в полной безопасности. Ты о себе подумай. И о своём будущем.

— Света не должна узнать, из-за чего мне пришлось перевестись, — Тимофей серьёзно смотрел на Виталия Степановича. — И вообще никто не должен. Я не хочу, чтобы Свету ещё и обвинили во всём этом, в этой грязной ситуации.

— Договорились. Никто не узнает. А Арсений и сам не заинтересован в том, чтобы обнародовать свой позор.

Тимофей и Борис Сергеевич обменяли билеты и в ту же ночь вылетели с документами в Санкт-Петербург. А в сентябре Тимофей приступил к учёбе на новом месте.

* * * * * * * *

5 лет спустя.

В кабинет, который Света делила с двумя подчинёнными, заглянул Макс. Точнее, Максим Викторович, заместитель директора филиала.

— Светк… Кх-кх,