Сердца четырёх - Эллери Квин

Лью заметался по комнате, жалуясь потолку:

— Ведь какая была богатая идея! Конфликт — конфетка! Кровная вражда, существует больше двадцати лет, все естественно! И вот на тебе! Они входят в клинч, обнимаются, мирятся, женятся — и вся моя идея свинье под хвост?! Нет, так со мной поступать было нельзя!

Раздался телефонный звонок. Батчер снял трубку.

— Паула, это Жак Батчер. Это правда — то, что вы сообщили Сэму Виксу о Джоне и Блит?

— Примирение произошло в среду. Они решили все простить друг другу и все забыть. Я узнала вчера, поздно вечером. Вроде бы в субботу в «Подкове» на Джона Ройла нашло озарение, когда он разоблачил Парка. И с тех пор он думает о своей жизни и терзается своей извращенностью. А вообще — это очень похоже на любовь, мистер Батчер. Теперь они спешно готовятся к свадьбе.

— Так что же все-таки стряслось?

— У меня только догадки, и они не лучше ваших.

— Паула, я рассчитываю на вас: вы роскошно подадите это в своей колонке.

— Не волнуйтесь, я умею.

— Вундеркинд положил трубку? — Лью буравил его взглядом.

— Она... она обо мне не упоминала? — запинаясь, спросил Эллери.

— Да, все так, а о тебе не упоминала, — ответил Батчер и поудобнее уселся в кресле. — Ну, ребята, и чего же нам паниковать?

— Я убит, а он умника из себя корчит! — скулил Баском.

— Все ведь ясно, Батч, их брак сводит вражду на нет, — сокрушался Викс. — И на чем после этого делать рекламу? Ну хорошо, приспичило им, так что — нельзя подождать с женитьбой до выхода картины?

— Послушайте, — терпеливо заговорил продюсер, поднимаясь из-за стола и начиная вышагивать круги по комнате. — О чем наш фильм? О любви и ненависти. Джон и Блит в нем главные фигуры. Спрашивается, почему?

— Да потому, что они ненормальные! — крикнул Лью. — И их брак тому подтверждение.

— Да потому, простофиля, что они глубоко и страстно любят друг друга. Господа, вы пишете историю любви, а ни один из вас этого еще не осознал. Они любят, внезапно разрывают отношения, становятся злейшими крагами, а по прошествии двадцати лет вдруг опять сходятся.

— Это нелогично, — возразил мистер Квин.

— И тем не менее это случилось, — улыбнулся Вундеркинд. — Вы не понимаете, что теперь имеете? Готовую реальную ситуацию в киносценарии! Переносите ее на бумагу, и все! После двух десятков лет взаимной неприязни любовь вспыхнула с новой силой.

— Да, но почему?

— Откуда мне знать? Это твоя забота и Лью. Вы же писатели. Разве нет? Так что найти ответ на этот вопрос — ваша задача. Как вы думаете, за что вам деньги платят?

— Вау! — Викс схватился за голову.

— Что же касается тебя, Сэм, то ты сделаешь на этом даже лучшую рекламу.

— Но они же помирились, — обреченно сказал Викс.

— Вот именно! — отрезал Батчер. — И все будут гадать, а почему? Каждый фанат кино будет трясущимися ручонками разворачивать газету и искать ответ. А подогревать у публики интерес, Сэм, твоя работа!

Викс хлопнул ладонью по столу.

— Конечно! — заорал он. — После стольких лет грызни они поженились! Почему? «Смотрите фильм — и все узнаете!»

— Ну, дошло, наконец. Говоришь, им следовало бы подождать со свадьбой до выхода картины. Ерунда! Пусть едут прямо отсюда, и, чтобы создать погромче шумиху, я готов всю студию взорвать к чертям!

— Об этом уж я позабочусь, — довольно потирая руки, пообещал Викс.

— Мы сделаем им суперсвадьбу. Представляешь, духовой оркестр, высокие шляпки, толпы репортеров... Колоссальное рекламное событие!

— Подождите, — прошептал Лью. — У меня идея.

Он помял свой нос.

— Давай.

— У нас, в Голливуде, все свадьбы похожи одна на другую, — сказал Лью. — Венчание в церкви и все такое хорошо только для газетных заголовков. А почему бы нам не устроить это дело на английский манер?

— Ну-ка, ну-ка?

— У меня предложение. Давайте отправим их провести медовый месяц на Рид-Айленде.

— Что за Рид-Айленд? — нахмурился Эллери Квин.

— У меня там дом, — пояснил Жак Батчер. — Это маленький островок, так, груда камней в Тихом океане к юго-западу от Каталины. Там ничего нет, только рыбацкая деревня. Ну, Лью, продолжай.

— Так вот! — жизнерадостно воскликнул Баском. — Пусть туда слетают. На закате. Вдвоем. Наедине с любо-о-вью. Но! Перед отлетом — что произойдет? Правильно, свадьба. Прямо на летном поле. Позовем старика Эрминиуса, священника, он спец по свадьбам. У нас там будет миллион людей. На аэродроме места побольше, чем в церкви.

— Гм... — задумчиво промычал Жак Батчер. — В этом определенно что-то есть.

— Черт возьми, да я сам их доставлю на своем самолете! — Лью выпятил грудь. — Видели бы вы, какой я крутой парень за штурвалом! Или вон Сэм тоже ас.

— Смотри-ка, у нашего бумагомараки котелок варит! — восхитился Сэм. — Но у меня есть идея получше. А что, если пилотом будет Тай Ройл? «Сын прощает отца и выступает в роли купидона для самой знаменитой четы Голливуда!» Между прочим, он отличный пилот, летает как сволочь и у него славный самолет.

— Да-а... — оценил продюсер. — Мы действительно всех ошеломим... Молодожены отправляются в свадебное путешествие. Они хотят побыть одни, вдали от сумасшедшей толпы, и скрываются в уединенном убежище знаменитого продюсера... Газетчики остаются на аэродроме... Хотя нет, черта с два они останутся. Рид-Айленд будет похож на Бродвей в дни фестиваля. Ладно, Лью, заметано.

Лью достал из бара бутылку виски.

— За новобрачную!

— Позвольте мне уйти, — пробормотал Викс и пошел к двери.

— Извините, ребята, но не слишком ли вы оптимистичны? — сказал Квин. — А что, если наши влюбленные птички откажутся идти на поводу? Или Тай Ройл заупрямится и на церемонию примирения не придет. Что тогда?

— Детали оставь мне, — решил Жак Батчер. — Это моя забота, а твоя и Баскома — оформить эту историю и сценарий. К тому времени, когда молодые вернутся, сценарный план должен быть готов. И первые наброски эпизодов. Если это, конечно, возможно.

— Ты босс, тебе видней, — усмехнулся Эллери. — Ну что, Лью, вперед?

Лью помахал бутылкой.

— А ты не видишь — я отмечаю начало работы?

* * *

Так что Эллери приступил к работе в одиночку.

Сделав несколько телефонных звонков, он направил свой арендованный автомобиль к Беверли-Хиллз. Дом Ройлов был построен в стиле английского средневекового замка и даже обнесен рвом — все как полагается. Двери были распахнуты настежь, но ни хозяев, ни слуг Эллери не заметил. Войдя в дом, он прислушался и стал подниматься на второй этаж, откуда доносился приглушенный обмен репликами. Ну вот и слуги: сбившись в кучку, он стояли у закрытой двери, в волнении пытаясь уловить хоть словечко из гостиной. Эллери подошел к худосочному английскому джентльмену и похлопал его по плечу:

— Не хотелось бы вас отвлекать от интересного представления, но, может быть, вы скажете, где мне найти хозяина?

Кто-то от неожиданности ойкнул, англичанин залился краской и с виноватым видом отступил назад. Группа тут же рассосалась.

— Прошу прощения, но мистер Ройл...

— Лаудербек? — спросил Эллери. — Вы ведь Лаудербек?

— Да, сэр, — официально ответил дворецкий, приосанившись.

— Рад отметить, что собачья преданность хозяину еще не въелась в вашу натуру и уступает порой общечеловеческим чувствам. Например, любопытству. Посторонитесь, Лаудербек.

Входя в комнату, Эллери в общем-то приготовился ко всему. И тем не менее он был слегка ошарашен. Бонни Стюарт, сложив ноги, как герлскаут у костра, сидела на крышке концертного рояля и трагически смотрела на мать. Блит была спокойна. В другом конце огромной комнаты сидел в кресле Джон Ройл и потягивал коктейль. Его сын расхаживал взад-вперед с видом встревоженного пингвина.

— Этого я не вынесу, — обращаясь к своей матери, стенала Бонни.

— Ты этого не вынесешь, родная? — переспросила Блит.

— Черт возьми! — в сердцах произнес Тай. — Отец, ты в своем уме? Это... это же предательство!

— Тай, у меня с головой все в порядке. Блит, я люблю тебя.

— Милый, я люблю тебя.

— Мама!

— Папа!

— Но это же невозможно!

— И я вынуждена прийти в этот дом! — сквозь слезы выкрикнула Бонни.

Блит молча поднялась с банкетки у рояля и с мечтательным выражением направилась к жениху. Бонни тотчас спрыгнула на пол и продолжала приставать к ней на ходу:

— Ты знаешь, чего мне стоило сюда прийти? О, мама! Когда мне Клотильда сказала, что ты здесь у этого... этого человека, я...

— Ты действительно собрался на ней жениться? — допытывался Тай. — После стольких лет! Посмотри, сколько вокруг тебя женщин!

— Блит мне дороже, — ответил Джон Ройл и поднялся с кресла.