Принцесса в скафандре - Кайра Влна

не хочет подключаться.

– Да прекрати же! – Эйлин сжала кулаки. – Ты что, не подумал, что меня это может расстроить?

Мус жалко вякнул в испуге и прикрылся планшетом. Видимо, он задел длинным носом за экран, и модели императора с императрицей задергались в ускоренной перемотке, да еще и задом-наперед. Это смотрелось довольно смешно, но никто даже не улыбался. Эйлин казалось, что она готова ударить Муса.

Может быть, даже ногой.

– Пока нет никаких весомых причин вступать в брак именно с сэром Леофкилдом, – канючил Ордрик. – я просил бы Вас подумать еще раз. Взвесить все за и против.

Эйлин сдерживалась из последних сил. Она не хотела кричать, помня, что ее снимают – и, возможно, сразу сливают получившееся видео в сеть. Она хотела сохранить достоинство, несмотря даже на то, что все вокруг, казалось, его потеряли. Кроме нее и лорда Манна.

– И я бы рекомендовал Вам посоветоваться с кем-то. Не таким одержимым личной выгодой, как лорд Манн. Тем, кто управлял Советом, например, пока Вы пребывали в криосне.

На счастье принцессы, ей не пришлось ждать Леофкилда слишком долго. А Ордрик все говорил, и говорил.

– Получить наставление от того, кто с детства учился истории и политике, кем не управляет, как Вами, принцесса, юное глупое сердце.

Эйлин подошла к Леофкилду, обогнув Ордрика, словно тот был колонной или стулом, неживым, немым препятствием на ее пути, взяла сына лорда Манна за запястье и засунула его руку себе за пазуху.

– Теперь оснований для брака достаточно?

У Лорда-Председателя открылся рот от изумления. Да и у его сына тоже. Что там, даже лорд Манн изумленно округлил глаза.

– Ну? Он меня взял за грудь, почти скомпрометировал, мы можем уже пойти и сочетаться браком, чтобы избежать скандала?

Ордрик захлопнул рот с такой яростью, что зубы лязгнули на всю комнату.

– Да. Теперь да.

– Отлично. Тогда займитесь подготовкой надлежащей документации. Я подозреваю, что утром Вы даже пальцем о палец ради этого не ударили?

Ордрик рывком поклонился – и в этом движении, выполненном по всем правилам этикета, читались только гнев и злоба. Выходя, Лорд-Председатель едва удержался, чтобы не толкнуть принцессу плечом. Мус заторопился за отцом, явно не совсем осознав, что произошло только что у него на глазах.

– Браво, Ваше Высочество, – пробормотал лорд Манн Эйлин в ушное отверстие. – Вы побили старика на его же поле.

– Благодарю. Но я больше не намерена играть по его правилам. Это был последний раз.

Считаные часы до своей свадьбы принцесса провела, заметно нервничая. Она бродила по комнате, как два дня тому назад, и то теребила свое колье, то рассеянно трогала все, что попадалось ей на пути. Заглянула в шкаф, провела ладонью по веренице сорочек и пижам, пока не коснулась компактно сложенного скафандра…

– Ваше сердце забилось чаще, принцесса. – Сообщил компьютер.

Эйлин захлопнула шкаф и прилегла на софу, дожидаясь, пока ее сердце успокоится.

Наконец, в ее комнату явился Лорд-распорядитель, неся на плечиках новое платье. Свадебное. Бело-розовое, по моде Земли. Фасоны для невест не менялись столетиями, копируя и немного дополняя те модели, что были приняты на Земле эдак в веке девятнадцатом. В другой раз Эйлин задала бы какой-нибудь шутливый вопрос Лорду-распорядителю, но тогда она просто молча взяла платье, удалилась с ним в ванную комнату и спешно переоделась. После, прежде чем покинуть комнату, принцесса бросила один-единственный взгляд на себя в зеркало.

– Подумать только, я никогда не думала о том, на что в точности будет походить моя свадьба. Но, наверное, я просто не могла бы вообразить… что она будет такой.

Платье Эйлин совсем не шло.

Лорд-распорядитель сказал, что оно – свадебный подарок от жениха. Еще одна дань традиции.

Эйлин читала, что брак в Конклаве заключают, копируя церемонию – что не стало для нее сюрпризом – с принятой на Земле. Автомат для регистрации стоял в конце длинного коридора, заменяя священника или работницу гражданской регистрации… Эйлин не была уверена, что правильно представляет себе, как все это происходило прежде, пока Конклав Сорока являл собой только отдельные планеты, полагавшие, что они во Вселенной одни.

По проходу принцессу вел под локоть лорд Манн. По бокам от них располагались огромные, во всю стену, экраны. На них сменялись виды каждой из сорока планет – то пустынные поля, то цветущие сады, чтобы создать романтическую атмосферу, то ликующие толпы готовых приветствовать новых Императора и Императрицу людей. Леофкилд, в старомодном фраке, ждал уже Эйлин слева от автомата. По залу регистрации разносилась веселая музыка – к счастью, современная. Хоть что-то со времен доконклавной Земли изменилось к лучшему, подумала Эйлин.

Когда невеста заняла свое место рядом с женихом, мелодия утихла, и вместо нее приятный голос, сгенерированный компьютером, принялся зачитывать брачную клятву. Эйлин не слушала. И не смотрела на экран, где на принятом в Конклаве общем языке бегущей строкой шли субтитры. Она с нетерпением ждала, когда же, наконец, загорится кнопка «заключить брак» и все будет кончено. Бесповоротно.

Хотя Эйлин впилась взглядом в экран, когда слова все же сменились полем для отпечатка пальца, она едва заметно вздрогнула. От неожиданности или от волнения? Она и самой себе не смогла бы ответить.

Леофкилд, не задумавшись ни на минуту, уверенный в том, что делает, мгновенно коснулся поля рукой. Вслед за женихом и Эйлин прижала палец к экрану. Прямо под ее рукой красное поле позеленело, выскочили слова: БРАК ЗАКЛЮЧЕН. Эйлин вздохнула. Она почти физически – и болезненно – ощущала, как ее денежки перекачиваются на счет Лорда-Председателя.

Да, все-таки какую-то выгоду Ордрик получил в любом случае.

После свадьбы принцесса – хотя ее уже можно было называть императрицей – отправилась назад, в свою комнату. Регистрация свершилась меньше, чем за секунду – стоило компьютеру считать отпечаток пальца Эйлин, как информация молниеносно разнеслась по Сети, изменив статус принцессы во всей информации, которой располагал Конклав. Больше не нужны были пышные церемонии с возложением короны на голову или бросание риса на жениха и невесту. Все делалось меньше, чем за минуту. А празднества… они давно стали необязательны. Эйлин и Леофкилд сошлись на мнении, что им обоим они и вовсе не нужны.

Новоиспеченный Император также отправился к себе.

Эйлин зашла в комнату и тотчас принялась сдирать с себя неудобное платье. Пуговица отскочила, молния сломалась, но Эйлин было плевать. Она осталась стоять посреди комнаты в одном нижнем белье, изредка мелко вздрагивая от волнения. Ноги ее утопали в бело-розовых изодранных кружевах.

– Леофкилд получил целых сорок планет, не думаю, что он будет жаден настолько, чтобы стребовать с меня за наряд. – Принцесса подошла к столику, что служил ей туалетным, и пошарила в ящиках. – Иначе я непоправимо ошиблась в выборе. Впрочем…

Эйлин достала электронную сигарету – ту, что случайно осталась