Леопард охотится в темноте - Уилбур Смит

Дом Баллантайна Прославленного

Первого среди первых

Владелец: Джонатан Баллантайн

Крейг тут же представил огромного рыжего быка с горбатой спиной и болтающимся подгрудком, с синим знаком призера на щеке, идущего, качаясь от собственного веса, по выводному кругу, и своего деда по материнской линии «Баву» Баллантайна, гордо ведущего животное за бронзовое кольцо, вставленное в блестящий, влажный нос.

Крейг вернулся к «фольксвагену» и поехал по полям, которые когда-то славились сочной и густой золотистой травой, а сейчас были похожи на макушку лысеющего мужчины средних лет. Он был поражен состоянием пастбища. Никогда, даже во время четырехлетней засухи пятидесятых, пастбища «Кинг Линн» не были в таком ужасном состоянии, и Крейг понял причину этого, только когда остановился у зарослей верблюжьей колючки, затенявщих дорогу.

Выключив двигатель, он сразу же услышал блеяние и был действительно потрясен.

— Козы! — воскликнул он. — Козы на пастбищах «Кинг Линн».

Душа Баву Баллантайна так и не обрела покоя. Козы на его любимых лугах! Крейг отправился на поиски животных.

В одном стаде было больше двухсот животных. Некоторые, наиболее проворные, животные забрались на деревья и поедали кору и стручки с семенами, другие щипали траву до самых корней, так что она уже не могла выжить и закисляла почву. Крейг уже видел опустошения, вызванные этими животными на принадлежавших племенам землях.

Стадо пасли два голых мальчика-матабела, которые обрадовались, когда Крейг заговорил с ними на их родном языке. Они быстро набили рты дешевыми конфетами, которые Крейг захватил с собой именно для такого случая, и затараторили, ничего не скрывая.

— Да, сейчас на землях «Кинг Линн» живут тридцать семей, и каждая семья владеет своим стадом коз, лучших коз в Матабелеленде, — похвастались они.

Под деревьями старый козел покрыл молодую козу и яростно задвигал спиной.

— Видишь! — закричали пастухи. — Как охотно они размножаются. Скоро у нас будет больше всех коз.

— А что случилось с белыми фермерами, которые здесь жили? — поинтересовался Крейг.

— Сбежали! — с гордостью сообщили мальчишки. — Наши воины выгнали их туда, откуда они пришли, и сейчас земля принадлежит детям революции.

Им было лет по шесть, но революционным жаргоном они уже овладели в совершенстве.

У каждого мальчика на шее висела рогатка, сделанная из старого шланга, а на поясе — связка птиц, из нее подстреленных: жаворонки, соловьи и разноцветные нектарницы. Крейг знал, что на обед пастухи поджарят их на углях целиком, дав перьям просто обгореть, и потом с жадностью съедят черные тушки. Старый Баву Баллантайн нещадно выпорол бы любого пастушка, заметив у него рогатку.

Пастушки проводили Крейга до дороги, выпросили еще по конфете и долго махали вслед, как старому другу. Несмотря на то, что он увидел коз и подстреленных певчих птиц, Крейг снова испытал расположение к этим людям. В конце концов, они были его людьми, и он был рад вернуться домой.

Он остановился на вершине холма и посмотрел на усадьбу «Кинг Линн». Лужайки погибли от недостатка ухода, на клумбах явно побывали козы. Даже отсюда было видно, что в главном доме никто не жил. Стекла были разбиты, оставив неприглядные, как от выбитых зубов, бреши, почти все листы шифера с крыши были украдены, и стропила выглядели как ребра скелета на фоне неба. Из украденных листов рядом со старыми загонами для скота были построены хижины скваттеров.

Крейг спустился с холма и остановил машину у резервуара для дезинфекции. В резервуаре было сухо, и он был наполовину завален грязью и мусором. Он прошел мимо него к жилищам скваттеров. Здесь жило с полдюжины семей. Крейг отогнал бросившихся к нему с лаем собак несколькими точными бросками камней и подошел к сидевшему у одного из костров старику.

— Приветствую тебя, почтенный отец. — Он снова ощутил радость от превосходного владения языком. Больше часа он сидел у костра и разговаривал со стариком, чувствуя, что слова без труда приходят на язык, а уши снова привыкают к ритму и оттенками синдебеле. Он узнал за этот час больше, чем за четыре дня с момента возвращения в Матабелеленд.

— Нам обещали, что после революции у каждого человека будет красивая машина и пятьсот голов лучшего скота белых людей. — Старик плюнул в костер. — А сейчас машины есть только у министров. Нам говорили, что все будут сыты, а еда стоит в пять раз дороже, чем стоила до того, как Смит и белые сбежали. Все стоит в пять раз дороже: и сахар, и соль, и мыло.

При белом режиме жесткий валютный контроль и не менее жесткий контроль цен на внутреннем рынке защищали страну от самых пагубных последствий инфляции, а сейчас люди наслаждались первыми результатами возврата в мировое сообщество, и местная валюта уже была девальвирована на двадцать процентов.

— Мы не можем позволить себе разводить настоящий скот, — пояснил старик, — вынуждены разводить коз. Коз! — Он снова плюнул в костер и понаблюдал, как пенится слюна. — Коз! Как пожирающие грязь шоны. — Межплеменная ненависть кипела не хуже слюны в костре.

Крейг оставил его у дымного костра и подошел к дому. Когда он поднимался по лестнице на широкую террасу, его вдруг охватило странное предчувствие, что сейчас из дома выйдет дедушка и поприветствует его, как всегда, колким замечанием. Он мысленно увидел перед собой щегольски одетого старика с густой седой шевелюрой и необыкновенно зелеными баллантайновскими глазами.

— Вернулся домой, Крейг, как всегда, поджав хвост! Но никто, конечно, не вышел на веранду, покрытую мусором и пометом диких голубей, гнездившихся под стропилами.

Он прошел по террасе к двухстворчатой двери библиотеки. Раньше дверь украшали два огромных бивня слона, которого прапрадедушка Крейга застрелил в шестидесятых годах девятнадцатого столетия. Эти бивни считались фамильной ценностью и всегда охраняли вход в «Кинг Линн». Старик Баву прикасался к ним каждый раз, когда проходил мимо, и на пожелтевшей кости были видны отполированные пятна. Теперь он увидел только дыры в кирпичной кладке от крепивших бивни болтов. Самому Крейгу из семейных ценностей досталась только коллекция семейных журналов в кожаных переплетах, в которых его предки скрупулезно описывали все события, происшедшие с момента приезда в Африку прапрадедушки более сотни лет назад. Бивни стали бы неплохим дополнением к журналам. Он дал себе обещание попытаться отыскать их. Несомненно, такие редкие экземпляры не могли исчезнуть бесследно.

Он вошел в покинутый владельцами дом. Стеллажи, встроенные шкафы и половые доски были порублены скваттерами на дрова, стекла использовались в качестве мишеней мальчишками с рогатками. Исчезли книги, фотографии со стен и массивная мебель из родезийского тика. Дом представлял собой скорлупу, но еще прочную скорлупу. Крейг похлопал ладонью по стенам, сложенным прапрадедушкой Зоугой Баллантайном из обтесанных вручную камней и обретшим почти за сотню лет твердость алмаза. Он услышал чистый звенящий звук. Для превращения скорлупы в великолепный дом требовалось лишь немного воображения и очень много денег.