Дитя тьмы - Глен Кук

Он сделал передышку, чтобы оглядеться. Элана поступила так, как надо. Скот был укрыт в подвалах, тяжелые ставни с амбразурами прикрывали окна, дом, во избежание возможного пожара, был щедро полит водой, и ни один человек не болтался снаружи без крайней на то необходимости.

Какая-то девчонка, примерно того же возраста, что и Дал, притащила для него кварту молока. Все правильно. Сейчас не время ни для пива, ни для эля. От пива он всегда потел, особенно лоб. Нельзя допустить, чтобы во время схватки пот заливал глаза.

– Закрой все двери, когда мы отъедем, – сказал он Герде, вскочив в седло и приняв из рук другой женщины щит, секиру и копье. – А шлем? Где мой шлем, дьявол всех побери?! – Вспомнив, что оставил шлем рядом с павшей лошадью. Браги прорычал:

– Эй, кто-нибудь, найдите мне шлем, – и, обернувшись к Герде, добавил:

– Если мы не вернемся, не сдаваться. Насмешник скачет на подмогу.

Та же девчушка, что приносила ему молоко, вернулась со шлемом. Увидев его, Рагнарсон застонал. Это была покрытая золотом и серебром безделушка с широко расставленными серебряными крыльями по бокам. Парадный шлем аристократа, заказанный им у оружейника несколько лет назад. Но девчонка права, ни один чужой шлем на его башку не налезет. Не будь он таким скаредным, то давно бы приобрел себе еще один – запасной. Нахлобучив нелепый головной убор. Браги огляделся. Не потешается ли кто над ним?

Никто не смеялся. Положение было действительно скверным.

– Дал, что там происходит?

– То же, что и раньше.

Все успели вооружиться и уже находились в седлах.

– Вперед!

Чтобы не терять времени, он направил отряд к кургану прямиком через зеленеющую пшеницу.

Иногда вы кусаете медведя, но иногда медведь кусает вас

Еще издали Рагнарсон увидел, что дело плохо. Четыре или пять человек бились в окружении на холме. Значительно больше сражалось внизу, оставаясь в седлах и с трудом отбиваясь от наседавшего противника. По несколько человек с каждой стороны, потеряв лошадей, дрались пешими. У нападающих были превосходящие силы, и, кроме того, они казались профессионалами. Эланы он не увидел, и ужас железной лапой схватил его сердце, как хватает капкан угодившего в него медведя. У них был какой-то странный брак. Со стороны многим казалось, что между супругами нет любви, но на самом деле их взаимная зависимость была больше, чем простая любовь. Друг без друга они переставали быть полноценными личностями.

Он немного придержал лошадь, знаком приказав копейщикам выдвинуться вперед и выстроиться в линию. Те, кто копьем не владел, остались сзади со своими луками.

Та еще кавалерийская атака, с усмешкой подумал Браги. Шесть копий. В Либианнине под командой Грейфеллза было четырнадцать тысяч всадников и десять тысяч лучников, не считая пеших копейщиков и наемников.

Но для участников сражений малых битв не существует. Масштабы схватки не имеют значения, когда ваша жизнь поставлена на карту. Для вас бой раскладывается на поединки с врагом, которого вы должны убить раньше, чем он сумеет прикончить вас.

Чужаки явно не ожидали его появления. По их расчетам, в обычном уделе такого количества людей просто быть не может. Однако Рагнарсон не являлся обычным фригольдером, в некотором роде он считался вассалом Короны и должен был выставлять в случае необходимости определенное количество бойцов. Поэтому у него в хозяйстве постоянно насчитывалось больше молодых бессемейных мужчин, чем обычно принято.

Враги заметили его, когда он находился не более чем в четверти мили от места схватки. Он ударил прежде, чем противник успел перестроиться. Рагнарсон прикрылся щитом, нацелил копье и крепко взял поводья в держащую копье руку. У него был круглый тролледингский щит, совсем не подходящий для всадника. Почти сразу ему пришлось за это поплатиться.

Острие его копья пронзило грудь первого противника. В тот же момент чья-то сабля, коротко блеснув, рассекла его не прикрытое щитом бедро. Острая боль заставила его на мгновение потерять ориентировку, в результате чего он остался без копья. Сраженный им человек сполз с седла, утянув с собой застрявшее в теле оружие.

В ту же секунду его конь оказался между двумя всадниками. Браги, будучи не в состоянии извлечь меч из ножен, схватил висящую за спиной боевую секиру тролледингцев и, отбивая щитом удары мечей, рубанул по ближайшему незнакомому лицу.

После этого перед ним начали одна за другой возникать смуглые физиономии с глубоко посаженными черными глазами и ястребиными носами. Какой-то бесконечный парад бин Юсифов. Люди пустыни. Но не роялисты Гаруна. Что они делают здесь, в такой дали от Хаммад-аль-Накира?

В своей первой яростной атаке он успел уничтожить троих, но тут же с замиранием сердца почувствовал, как его лошадь оседает на землю. Кто-то сумел подрезать ей сухожилия задних ног. Чтобы не оказаться придавленным, Браги пришлось отбросить секиру и щит. Резко прыгнув в сторону, он упал, уткнувшись носом в чей-то сапог со шпорой. Удар меча доказал полную боевую непригодность его великолепного шлема. Одно из серебряных крыльев отлетело далеко в сторону. На шлеме образовалась такая глубокая вмятина, что металл ударил Браги по черепу, наполовину лишив его сознания. Стоя на четвереньках, он все же ухитрился поднять забрало, чтобы выблевать недавно выпитое молоко.

Ощущая горький вкус желчи во рту и решив, что рвота и погубленный шлем все же лучше, чем отрубленное ухо, он поднялся, как атакованный собаками медведь, и с голыми руками бросился на ближайшего противника. Схватив врага за шею и используя его в качестве щита, Браги выбрался из гущи свалки.

Придушив свою жертву, он огляделся. Оставшиеся всадники постепенно перемещались ближе к лесу. С каждой стороны в седлах осталась лишь горстка бойцов. Его пешие воины делали все, что могли, перед лицом превосходящих сил противника. Они дрались на земле, в своей стихии, объединяясь группами по два-три человека, готовые в какой-то момент выстроить стену, сомкнув щиты.

Дела на вершине кургана шли, пожалуй, похуже. Теперь он видел Элану. Она, Ут Хаас и еще один человек бились с противником, превосходящим их численно втрое. Элана и ее люди сражались настолько упорно, что враги не заметили, как их товарищи начали отход.

У него не осталось людей, которых можно было бы направить на холм. Кроме него самого, разумеется. Да и он не принесет много пользы, будучи безоружным. Вот если бы у него оказался лук…

Где-то здесь обязательно должны быть луки. Его люди стреляли из них. Он потопал между тел убитых и раненых, вглядываясь в сломанное, брошенное и потерянное оружие. Он нашел арбалет того типа, которым обычно пользовались воины Эль Мюрида. Но оружие оказалось бесполезным, так как у него отсутствовала тетива. Затем он нашел короткий лук пустынного типа – весьма слабенькое оружие, но очень удобное для стрельбы с седла. Этот лук тоже не годился, так как с ним весьма невежливо обошлись лошадиные копыта. Когда Браги был уже почти готов обнажить меч и с боевым кличем броситься на курган, он увидел свою обездвиженную кобылу. Его лук и стрелы оставались притороченными к седлу.

Браги приступил к делу.

Он любил именно такой вид боя. Стоять в стороне и заставлять врагов платить дорогую цену. Рагнарсон прекрасно владел луком. Это похоже на тренировочную стрельбу по мишеням, подумал Браги.

Его четвертая жертва рухнула на землю. Насколько это приятнее, чем стоять нос к носу с противником, чувствуя отвратительную вонь из его рта, запах пота и ужаса. Кроме того, ты не видишь взгляда человека, который понимает, что умирает.

Для Рагнарсона это всегда было самой неприятной частью сражения. Да, чертовски отвратительно отнимать человеческую жизнь, когда ты находишься с противником нос к носу.

Шестой его выстрел положил конец схватке. Оставшиеся в живых враги последовали примеру своих товарищей и побежали к лесу. Рагнарсон проковылял вслед за ними несколько шагов, пуская стрелы главным образом для того, чтобы придать беглецам дополнительную резвость. При этом он орал Элане и Уту:

– Пусть уходят! Они свое получили. Не будем омрачать нашу победу ненужной кровью.

Элана, бросив короткий взгляд в сторону леса, кинулась в объятия мужа.

– Я так рада тебя видеть!

– Что, дьявол тебя побери, ты здесь делаешь, женщина? Да еще вдобавок без шлема! Почему ты не сидишь, как положено, дома? У меня есть намерение… И я его выполню, будь я проклят!

Упав на одно колено, он положил ее на другое и от всей души шлепнул пониже спины. Вокруг собрались зрители; те из них, у кого еще остались силы, ухмылялись. Заметив это, Браги поднялся, поставил усмиренную Элану на ноги и прорычал:

– Ладно, ты знаешь, что делать. Займись уборкой. Если ты хоть раз позволишь себе подобную выходку, я превращу твою задницу в синяк, и пусть за этим наблюдает хоть весь мир. Он прижал жену к себе так сильно, что она пискнула. Как часто случается после схватки, убитых оказалось гораздо меньше, чем представлялось в горячке боя. Но практически все его люди получили ранения. Противник часть своих раненых сумел унести с собой, однако самые тяжелые остались лежать на поле битвы. Приковылял еще не совсем пришедший в себя Беволд Лиф и доложил, что четверо из его людей убиты. Подсчет вражеских потерь еще не закончился. Его люди сортировали убитых и раненых.