Священные войны Западного мира - Уильям Энгдаль

Великобритания сумела добиться и того, что лорд Бальфур обещал лорду Ротшильду: «создания в Палестине национального очага для еврейского народа». В 1917 году британцы взяли Иерусалим, и после Версаля Великобритания получила контроль над землями Палестины, выделенными согласно мандату Лиги Наций. Сэр Хэлфорд Маккиндер, основатель британской империалистической геополитики и ярый сторонник «Декларации Бальфура», писал в то время, что арабский мир, который он называл «территорией-каналом», занимает центральное место в британском проекте глобальной империи. Он отмечал: «Горная крепость Иерусалим сохраняет свое стратегическое положение, принципиально не отличающееся от идеального положения во времена Средневековья или стратегического положения между Вавилоном и Египтом в древности».[46]

Маккиндер верил, что «идеальное положение» Иерусалима как центра мира на средневековых картах крестоносцев не было религиозной причудой, но объяснялось пониманием уникальности этого места с геополитической точки зрения. Он писал: «На карте, принадлежавшей монахам – современникам крестовых походов, которая до сих пор висит в Херефордском соборе, Иерусалим располагается в геометрическом центре, как Пуп Земли; на полу Храма Гроба Господня в Иерусалиме вам и сегодня укажут точное место, где находится этот центр… Средневековые священнослужители не были далеки от истины».[47]

«Мир-трилистник», карта Генриха Бантинга (1581 г). Карта была опубликована в книге Itinerarium Sacrae Scipturae – путеводителе по Святой Земле. Перевод надписи на карте звучит так: «Весь мир, как клеверный

В своей книге «Демократические идеалы и действительность», написанной в 1919 году, Маккиндер рассматривает стратегию геополитического мирового доминирования послевоенной Британской империи и отмечает: «Есть несколько стратегических позиций в Хартленде и Аравии, которые должны рассматриваться как имеющие всемирное значение, поскольку обладание ими может способствовать или препятствовать мировому господству… Из этого следует, что Палестина, Сирия и Месопотамия, Босфор и Дарданеллы, а также выходы с Балтики должны быть каким-то образом интернационализированы. В случае Палестины, Сирии и Месопотамии есть понимание, что Британия и Франция должны взять на себя международные обязательства. Национальный очаг еврейского народа в Палестине станет одним из важнейших итогов войны. Это та тема, в обсуждении которой мы можем теперь высказаться правдиво. Евреи были заключены в гетто на долгие века и не допускались до почетных позиций в обществе… Но возвращение в Очаг Нации, физический и исторический центр мира, должно уравнять евреев с другими. Стандартные представления, влиявшие на евреев через самих евреев, должны выродиться, даже в тех крупных еврейских сообществах, которые сохранятся вне Палестины. Это будет означать открытое признание национальности, которую некоторые евреи пытаются забыть».[48]

В реальности же декларированный Бальфуром очаг еврейской нации в Палестине стал источником, по-видимому, нескончаемого конфликта между арабскими мусульманами и палестинскими евреями, порождавшим многочисленные войны и революции. Ярость мусульман Аравии была направлена не только против евреев, переселившихся в Палестину в 1920-х годах, но и против христиан Европы, инициировавших это вторжение, каким его видели арабы и в особенности Ибн Сауд, король новообразованной Саудовской Аравии. Британия использовала мандат в Палестине для разжигания тлеющего ближневосточного конфликта.

Британская модель исламской деспотии

К концу Первой мировой войны Лондон и нефтяные компании – «Англо-персидская нефтяная компания» и «Шелл» (Royal Dutch Shell) – достигли почти всех своих целей при разделе обширных территорий Османской империи, «балканизировав» арабские нефтеносные земли и доминируя в регионе на заре эры углеводородов. Теперь они должны были укрепить свои позиции. Для того чтобы продолжать уверенно контролировать ситуацию, они выбирали и приводили к власти продажных и безжалостных диктаторов, зависимых от британской финансовой и прежде всего военной поддержки. Деспотичные правители прикрывались наиболее реакционными формами ислама, оправдывая подавление инакомыслия. Эта практика привлекла внимание британской разведки, которая увидела, что силу реакционной исламской идеологии можно использовать для устранения угроз власти метрополии со стороны местных жителей.

Сразу после Первой Мировой войны обманутые и преданные лидеры арабов Ибн Сауд и шериф Хусейн все еще оставались зависимыми от Британии, которая должна была позволить им править. Ибн Сауд был лидером секты ваххабитов, и британцы использовали его влияние как религиозной и военной фигуры, позволив ему во главе банды финансируемых Британией наемных бедуинов-ваххабитов завоевать всю Аравию. Ибн Сауд обрел контроль над обширными пустынными землями Аравии, став лидером группы «Ихван ас-сафа» («Братья чистоты»), сформированной из бедуинских племен, исповедовавших крайне строгую версию ислама образца XVIII века.

Примерно в 1745-м Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб, религиозный экстремист, создавший свою радикальную интерпретацию Корана, нашёл убежище в одном из оазисов пустыни Неджда, которым правил клан Саудов. Их лидер, Мухаммед ибн Сауд, проникся идеями строгого ислама, проповедуемого аль-Ваххабом, который отличало дословное понимание законов шариата, переданных в Коране. Все виды поэзии, музыки, украшений, а так же табак и всякие новшества были запрещены. Порицалось следование какому-либо другому культу, вера в святых или в духов. Женщины, совершившие прелюбодеяние, побивались камнями, ворам отрубали руки. Была введена обязательная пятикратная дневная молитва.

Воинствующий ваххабизм с его строгим следованием букве исламского закона воины Ибн Сауда на своих мечах несли на шиитские территории в Омане, Катаре, Кувейте, Бахрейне. Около 40 лет спустя они воевали за Йемен, Сирийскую пустыню и южную часть территории современного Ирака с войсками Османского халифата. А ещё через сто лет Абдул-Азиз ибн Сауд, потомок Мухаммеда ибн Сауда, присоединился к новому крестовому походу, на этот раз – совместно с британцами, чтобы вернуть под свой контроль территории, отошедшие к османам в 1811 году.[49] Саудовский «Ихван» объявил, что посвящает себя делу очищения и унификации ислама.[50]

Хашимиты шерифа Хусейна были самой большой силой арабов менее радикальной мусульманской традиции, однако они были разбиты Ибн Саудом и вынуждены оставить священные мусульманские города – Мекку и Медину. «Сожалея» об этом, британцы назначили сыновей Хусейна, Абдаллу и Фейсала, правителями контролируемых Британией марионеточных режимов в Иордании и Ираке. Эти принцы-хашимиты были, мягко говоря, чужаками для возглавляемых ими людей, но Британия до конца разыграла свою религиозную карту, оправдывая в глазах арабов действия назначенных правителей тем, что те принадлежали к роду Хашима, восходящего к Мухаммеду.[51]

Британцы использовали ислам также и в Палестине, когда в 1921 году подстроили на местных выборах на пост Великого муфтия Иерусалима победу своего человека, Амина аль-Хусейни, для того чтобы получить контроль над исламистами и подавить волнения, вызванные оглаской деталей секретного франко-британского соглашения Сайкса-Пико, опубликованного большевиками. В Палестине практически все члены элитных арабских фамилий быстро ощутили выгодность пробританской ориентации, как и Великий муфтий, и такое положение дел сохранялось по крайней мере до 1936 года, когда давление правящих кругов израильских евреев вынудило его организовать кровавую террористическую кампанию против новых еврейских переселенцев.

О взаимоотношениях ислама и Запада после Первой мировой войны палестинский историк Саид К. Абуриш писал: «Все политическое руководство того времени опиралось на ислам для своей легитимизации, а все политические лидеры были пробританскими. Ислам был средством легитимизации власти, тирании и коррупции арабских лидеров. Для Запада ислам был приемлем, поскольку он мог быть и был использован».[52]

Модель Британской империи после 1919 года представляла собой неформальный и иногда скрытый колониализм, осуществляемый через жестоких и реакционных зависимых арабских диктаторов, легитимность власти которых над искусственно созданными арабскими странами обеспечивалась исключительно военной поддержкой со стороны Лондона или Парижа. Эти правители действовали как британские представители на территориях, признанных в соответствии с мандатом Лиги Наций «зонами влияния» Великобритании. Англичане использовали арабских деспотов для политического контроля над регионом и его богатыми запасами нефти, а также для защиты Суэцкого канала в Египте, через который проходил путь в Индию.