Я разорву эту помолвку! (СИ) - Хэйли Джейкобс

разорву эту помолвку.

Глава 4. «Пока что помолвлена»

— Госпожа? — робко замялась у двери Лара.

Я уже проснулась и сейчас одевалась напротив зеркала.

По поводу самостоятельного облачения у нас с Ларой споры уже утихли, но она еще смотрела с неодобрением. Ну и пусть, я испытывала неловкость, когда мне кто-то прислуживал. Сначала было непривычно, приходилось носить корсет и миллион подъюбников, но и с этим я разобралась.

— Доброе утро, Лара, — поздоровалась с девушкой.

Сегодня Лара была с заплетенными в косу русыми волосами. Но эта консервативная прическа все равно не могла скрыть от взгляда смотрящего юность ее нежного личика. Мне очень нравилась эта девушка.

— Не желаете ли сегодня отправиться в Лоррин?

— Зачем? — спросила с ноткой меланхолии в голосе.

Я планировала снова засесть в библиотеке, разбитое на три части Брачное уложении империи Элевис никак не сдавалось на славу победителю.

— Вы опять хотите просидеть весь день над этими пыльными талмудами?

Лара скрестила руки на груди, всем своим видом показывая недовольство.

Выглядела она при этом как недовольный щекастый бурундучок.

Очень миленько.

Но не настолько чтобы повлиять на мои планы. И мой упрямый взгляд сказал все вместо тысячи слов.

— Леди Флоренс! К чему все это? Вы раньше никогда не интересовались чтением! Это на вас не похоже. Даже барон заметил…

— Что? — перебила горничную, почувствовав беспокойство — верный предвестник страха. — Что заметил отец?

Лара нахмурилась.

Говори. Что там с бароном?! Он заметил изменения в поведении дочери? Он что-то подозревает? Он понял, что перед ним не его настоящая дочь? Он подозревает меня в том, что я заняла ее тело?

— Барон не слепой, леди. Естественно, он заметил, что в последние недели вы необыкновенно грустны. Он считает, что это связано с отъездом сэра Джеймса…

— Вот еще, глупости! — снова перебила я служанку.

Лара одарила меня обиженным взглядом.

— Прости. Продолжай.

После моей «потери памяти» и наставничества девушки между нами образовалась крепкая основа для дружбы. Если Лара и считала, что ее госпожа ведет себя иначе, она списывала это на мою амнезию и травму головы после падения из-за неудачного обморока, чему я была несказанно благодарна.

— Барон считает, что вы тоскуете по своему жениху. Чтобы порадовать вас он попросил меня сопроводить леди на прогулку в город. Возможно, приглянувшиеся там безделушки могли бы улучшить ваше самочувствие и поднять настроение. Барон выделил деньги.

Упоминание денег снова всколыхнуло во мне слова Джеймса.

«Кому нужна бесприданница? Баронство разваливается, того гляди, и вовсе несчастному барону придется продавать свой титул…»

Об этой части я совсем позабыла.

Нет. Будь я хоть сто раз аристократкой, но бездумно тратить деньги было чуждо моей натуре. Особенно те, которые я не заработала.

Отец Флоренс не был моим отцом. Даже если бы баронство не испытывало финансовых трудностей, тратить чужие деньги было бы все равно довольно неудобно и неловко.

Весь остальной мир считает барона отцом Флоренс, но для меня этот мужчина был незнакомцем. Мы жили в одном доме и ели за одним столом, но от этого он не стал мне родней.

Я была взрослой женщиной, когда умерла. В прошлой жизни отца у меня не было, меня воспитывала мама и бабушка. И сейчас подобные отношения были в новинку.

Как ведут себя дочери с папами? Это был непростой вопрос. В наивных фантазиях голову я не теряла.

Так что я начала с того, что стала считать барона своим добрым другом.

Из тела Флоренс мне деваться некуда, да и уже принято решение, что теперь я — это она. Пусть не полностью, но все же на лицо мы один и тот же человек. К тому же, статус у меня дочери барона.

Может быть, я никогда не смогу назвать барона отцом в своем сердце.

Но в моем положении грешно не попробовать.

Этот мужчина уже дал мне столько всего просто позволяя жить в этом доме и даря теплую улыбку за завтраком. В отличии от остальных, барон всегда был рад меня видеть.

Мы беседовали за приемами пищи, хотя случалось это и редко.

Нельсон Винтер обожал свои цветы и теплицу. Там он проводил часы ежедневно, забывая про обед и ужин. Кроме совместного, время от времени, завтрака мы редко ели вместе.

Впервые в жизни я начала чувствовать какого этого — ощущать на себе отеческую заботу и любовь. И слова Лары о том, что отец беспокоился обо мне, были для моего хрупкого сердца как заживляющий бальзам.

Кому-то я нужна в этом мире. Я не осталась одна. Обо мне заботятся и хотят видеть счастливой. Мне так повезло.

— Хорошо, — вздохнув, я заправила каштановый локон за ухо. — Давай выберемся на прогулку. Отец прав и мне не помешало бы проветрится.

На ум пришла спонтанная идея.

— Давай только захватим пару платьев, — указала недоумевающей Ларе на шкаф. — Те два, в самом углу; которое расшито жемчугом и то, с бриллиантами по линии декольте.

Принимать от барона деньги было по-прежнему неловко.

Прежняя Флоренс была ужасной транжирой, я была уверена, что во многом заслуга в том, что баронство пришло в упадок лежит в ее неукротимом шопоголизме. Каких только вещей не было в ее гардеробе.

С меня не станется продать пару-тройку ее вещей, все равно мне они не пригодятся, зато не нужно будет тратить денег отца.

До тех пор, пока я не придумаю, как заработать собственных денег, это было лучшим решением.

Пока Лара снимала с вешалок и упаковывала обозначенные платья, бурча что-то под нос, я принялась собираться на прогулку в Лоррин.

С тех пор, как зареклась пользоваться щипцами и пудрой, я не нарушала этой клятвы. Сии орудия пыток так и томятся в дальнем углу комода, где, откровенно говоря, им и место.

Решила приодеться в легкое летнее платье, на улице было жарко. С минимумом кружев и рюшек, оно смотрелось простовато на фоне остального гардероба, но пришлось мне по душе. Волосы уложила в обычную высокую шишку и украсила серебряной заколкой-шпилькой с цветком на конце.

Каштановые шоколадные волосы и теплые карие глаза, золотистая светлая кожа, пухлые персиково-розовые губы, едва заметные, но становящиеся более видимыми с каждым днем веснушки на щеках и переносице. Эта девушка была красавицей. Не сексуальной роковой женщиной и не моделью с обложки.

Она была юной, свежей и невинной. Идеальная старшая сестра и девушка по соседству — объект первой любви всех юношей в округе.

Такая Флоренс импонировала мне гораздо больше напомаженной белилами алогубой мадам неизвестного возраста, без