Неприрученное сердце - Никки Логан

Повернув налево, она направилась к оврагу, к тому самому заболоченному месту. Здесь красиво. Земля понижалась, а деревья стремились ввысь. Дорожку то и дело перебегали ящерки, перелетали бабочки. Она замедлила шаг и залюбовалась сумеречным кустарником вокруг. Тихо двигаясь к дну оврага, она услышала слева какой-то шум и хотела уже позвать сына, но вокруг была такая тишина, что она сдержалась. Если Лейтон наблюдает за лягушками, вряд ли ему понравятся ее крики, которые разнесутся по всей округе и распугают все живое.

Кроме того, сегодня она была выдержанной, спокойной мамой. Не озабоченной и не приставучей.

Глаз выхватил среди зелени что-то красное. Потом вдруг рядом с красным мелькнуло голубое. Голубая футболка, натянувшаяся на широкой спине.

Роми замерла.

Клинт!

Лейтон улыбался. Не взрослой вежливой улыбкой, а сияя всем лицом. Клинт лежал рядом с ним в грязи. Она стала наблюдать. Они не разговаривали, но обменивались знаками.

У Роми дрогнуло сердце. Они вели совместное наблюдение за болотными лягушками. В сумерках. Отец никогда с ней этим не занимался. И у отца Лейтона тоже не нашлось бы времени на болото с лягушками.

Лейтон смотрелся миниатюрной копией Клинта. Он старательно подражал тому, как лежит старший мужчина: маленькие ноги раскинуты рядом с большими, и не важно, что они на пару футов короче. И он так же приподнялся на локтях.

У Роми защемило в груди. Как сын оживлен! Как им уютно друг с другом в этой грязи! Господи, каково это – чувствовать себя уютно с Клинтом Маклейшем? И ощущать на себе его нежный взгляд? Такой, каким он сейчас смотрит на Лейтона?

Роми Клинта таким еще не видела, хотя вообще-то чувствовала, что он может быть нежным. Внезапно ей представилось, как эти огромные испачканные руки проводят по ее коже...

У нее прервалось дыхание.

«Стоп! Не слишком ли безрассудно, Карвелл?»

Клинт повернулся, и их глаза встретились.

Не угадал бы он ее мысли. Она замерла на месте, а сердце грохотало.

Зеленые глубины были бездонны, но смотрел Клинт уверенно и твердо. В глазах его было обещание. И вопрос.

Роми не знала, желает ли знать ответ.

– Лейтон, – позвал он мальчика, не сводя глаз с Роми.

Лейтон повернулся к ней и покраснел.

Она откашлялась:

– Лейтон, у тебя домашнее задание.

– Не сейчас, мама.

Роми подняла брови:

– Лейтон, домой. Немедленно!

Он опять повернулся к лягушкам:

– Потом!

Клинт не спускал с нее глаз. Она должна справиться с сыном.

– Я больше не буду просить.

Она почувствовала, как в ней поднимается гнев родителя, с которым вздумали спорить. И тут же вспомнила, как ей в детстве порядком надоедали подобные препирательства. А сейчас она говорила с сыном так, как с ней говорил отец. Сердце мучительно сжалось.

Малыш даже не шевельнулся.

– Лейтон Карвелл, сейчас же отправляйся домой!

Он повернул голову и хмуро уставился на нее:

– А то что?

Она увидела, как у Клинта слегка приподнялись брови. Вот черт, она не хотела угрожать Лейтону! Но Клинт явно оценивал ее действия. И она пошла на угрозы:

– А то я позвоню Кэролайн Лоусон и сообщу, что ночевка отменяется.

Лейтон сердито вскочил:

– Не ночевка, а тусовка!

– Как угодно, но если ты не пойдешь домой и не займешься уроками, то ничего не будет.

Глупости. Зачем она так? В этом зеленом овраге он, может быть, научится гораздо большему, чем в своем четвертом классе.

А зеленые глаза все наблюдали. Оценивали. Лейтон наконец взвесил варианты и раздраженно повернулся к лежащему, как камень, человеку:

– Пока, Клинт.

Клинт отозвался нарочито ровным тоном:

– Пока, приятель. Мы еще займемся этим.

Раздраженный, Лейтон молча кивнул и прошел мимо Роми. Она повернулась к Клинту, который уже был на ногах и счищал с себя влажную грязь.

– Извините за семейную сцену.

– Вы опять просили.

– Что?

– Лейтона. Вы сказали, что больше просить не будете, а сами опять просили.

– Но он меня не понял.

– О, он все понял. Он вас проигнорировал!

– Спасибо. Это лекция о воспитании?

Он вздернул брови:

– Я много понимаю в психологии ребятишек. И молодых людей. Я достаточно их тренировал. И похоже, больше вашего понимаю в поддержании дисциплины.

Роми уперла руки в бока:

– Не рассказывайте мне, как воспитывать сына!

Ее голос разнесся над овражком. Лягушки бросились врассыпную.

Клинт сохранил самообладание:

– Лейтон победил, когда вы сказали, что больше просить не будете, и попросили снова. Он это запомнит и в следующем сражении воспользуется.

– Это не война. Это моя семья.

– Иногда между ними нет разницы. Та же психология. Я предпочитаю, чтобы все базировалось на любви и сострадании, а не на угрозах и наказаниях. Сообщите мне, как у вас получится.

– Это восьмилетний мальчик, Клинт, а не солдат.

– Я знаю, но доверьте мне с ним поработать. Любовь и сострадание сделали Лейтона таким, какой он есть. Он – потрясающий ребенок. Но он намерен нажимать на все ваши кнопки, пробовать вас на прочность, испытывать вас. Попытаться доминировать над вами. Я вижу признаки.

– Это, может быть, подходит вам, но не Лейтону.

Она уже повернулась, чтобы подняться по склону вслед за сыном.

И Клинт бросил ей уже в спину:

– Таковы все мальчики, Роми. В нас это впечатано. Мы так устроены, что стараемся все держать в своих руках и всем руководить.

Она обернулась:

– Если вас так воодушевляют отцовские чувства, почему бы вам не обзавестись собственным выводком? Их и будете воспитывать!

Он в три прыжка догнал Роми и, положив руку на плечо, остановил ее:

– Справиться с сыном – это еще не воспитание, Роми. Я только хотел помочь вам. Использовать то, что сам узнал за эти годы.

Она повернулась и посмотрела на него снизу вверх:

– Хорошо, этому кузнечику не интересна ваша войсковая премудрость. Благодарю за все. – И она опять стала карабкаться по склону.

Он выругался, потом крикнул:

– Но завтрашнее не отменяется! Пойдете?

Она только сердито махнула рукой и, пошатываясь, выбралась на спасительную дорожку.

* * *

После беспокойной ночи и последующих усилий сосредоточиться на работе Роми была готова на что угодно. Чем скорее они отправятся, тем скорее она будет дома. Она повернулась к стоявшему в дверях Клинту:

– Я бы не сказала, что это «после обеда». Все-таки уже ближе к вечеру.

– Вы были заняты, я не хотел мешать. Кроме того, это лучше видеть в сумерках.

Он наблюдал за ее работой? Каким образом? Впрочем, его обучали всяким хитростям.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});