Расплата - Надежда Ровицкая

только сейчас. Представляете?! Вот только сейчас, когда Витя зашевелился, – Алеся осеклась и умолкла.

– Витя? – Анфиса поднялась с кресла и принялась расхаживать по комнате, – Значит Витя? Это вот только что, на моих глазах, пришло имя, а заодно и пол?

– Похоже на то, – поглаживая живот, не могла не признать  удивленная, раздавленная Алеся.

Анфиса присела на краешек дивана рядом с Алесей и, не спрашивая разрешения, положила лапку ей на живот. Обе замерли и через несколько секунд ощутили явственные, довольно сильные толчки.

– Что-то хочет поведать Витька наш, – тихо промолвила Анфиса, – но мы, к сожалению, не понимаем, что именно.

Глава 9

Ранним утром, едва открыв глаза, Алеся подумала, что сегодня тот самый день, день рождения Гущина Виктора Алексеевича.

"Сегодня, уже сегодня мы с тобой увидим друг друга, малыш. Я очень тебя жду! " – мысленно обратилась она к сыну и почувствовала, как он заворочался, зашевелился, словно бы подтверждая и давая согласие.

– Лёша, готовься, милый, сегодня, самое позднее завтра, Витя будет с нами, – заявила Алеся мужу, заваривая чай и подавая завтрак.

– Откуда такая уверенность? – усомнился Алексей, – тебе вроде ещё недели полторы ходить… Нет?

– Нет! – отрезала Алеся, – мы с Витей назначили сегодня.

– Аааа ну, раз вы назначили, тогда конечно! – усмехнулся Алексей и с аппетитом приступил к еде.

Не обращая внимания на насмешки, Алеся спокойно пила чай и вспоминала все ли сложила в сумку, которую собрала ещё три дня назад.

Предчувствия ее не обманули или обманули самую малость.

Витя родился поздно ночью после десятичасовых схваток. получив обязательный шлепок по попе, он немедленно оповестил мир о своём появлении громким, возмущенным воплем.

– Отличный парень, мамочка, богатырь и красавец! Поздравляю, вы молодец! Всем бы таких сыновей, как с рекламного плаката, – похвалил доктор.

– Я молодец… – согласилась Алеся слабым голосом, – Я так его ждала!

– Ну тише, тише. Не надо сейчас говорить! Не тратьте энергию, – прошептала сестричка.

– Не буду… – Алеся прикрыла глаза и тяжело вздохнула.

Ей казалось, что по ней проехались катком, очень хотелось спать, спать, спать.

– Сейчас отвезем вас в палату, и сможете отдохнуть, набраться сил, – будто бы прочитав её мысли, пообещала сестра.

Молоко не пришло совсем, ни единой капли, и младенца стали кормить из бутылочки. Сей факт очень расстроил обоих родителей, но с другой стороны, сделал их взаимозаменяемыми и в этом, безусловно, было удобство и прелесть. Купал малыша отец, он же, по собственному желанию, вставал к сыну ночью, несмотря на то, что утром нужно было спешить на работу. Он кормил Витю, нашептывал ему что-то тихонько, напевал под нос детские песенки и укачивал его сытного и уже сонного. Алеся видела, что муж счастлив и радовалась тому, что смогла подарить ему возможность быть отцом.

– Смотрю на Алешку твоего и глаз радуется, – поделилась Анфиса, – как Витька родился, он светится весь, помолодел даже, и бессонные ночи ему на пользу, как ни смешно.

Алеся гордо улыбалась и кивала, ибо видела все это собственными глазами.

Те чувства, что вызывал в ней Витя, этот беспомощный, но жадный и требовательный мальчишка, Алеся не смогла бы описать, они захватили её целиком и полностью. Женщина и не догадывалась, что в ней живёт такое; незнакомое, пугающее, огромное. Прислушиваясь к себе, она понимала, что стала другой, но как, каким образом и в какой момент, произошли с ней необратимые перемены, она не понимала.

– Мама, скажи, ты сразу поняла, что любишь меня? Когда узнала о беременности, или, когда я уже родилась? Как это было? Ты помнишь? – Алеся забросала Женю вопросами, но ответы ясности не прибавляли.

– Алеся, – сказала однажды Женя, когда дочь в очередной раз позвонила и принялась анализировать себя и свои чувства, – Ты зачем все это делаешь? Неужели тебе недостаточно просто принять тот факт, что ты стала мамой, а значит другой? Нет больше свободной молодой женщины Алеси, а есть мама, пожизненный титул или звание, как больше нравится.

Алеся не могла сказать, что недостаточно, потому что мамой она уже… когда-то не стала. И теперь ей хотелось понять, как же так могло получиться, что в ту, первую беременность, она ничего похожего не ощущала и близко.

Материнство, как обнаружила Алеся, может быть источником самых разных, но равных по силе переживаний: – Посмотри, Лёша, Витька первый раз улыбнулся! Разве не прелесть! – восторгалась Алеся, как сотни тысяч женщин до неё и по тому же поводу.

– Боже мой, Лёша, я схожу с ума! Витя кричит не переставая уже целый час! – плакала Алеся вместе с сыном, страдающим от колик.

– Лёша, Лёша, иди скорее! Витя перевернулся на животик! Сам! Представляешь, абсолютно самостоятельно! И как здорово, что именно в твой выходной!

Идиллия. В доме царила идиллия.

Дни бежали один за другим, полные впечатлений, любви и бескрайней нежности.

Алеся наслаждалась новой ролью, исполняла её старательно и со всей ответственностью, как ни одну другую ранее. Но мысли её по-прежнему нет, нет, да и возвращались к дочери, крутились, порхали, натыкались друг на друга.

– Может быть отыскать Елену Сергеевну? Как вы считаете, Анфиса Валерьевна? – ни с того, ни с сего спросила Алеся у Анфисы, когда они выгуливали в парке мирно спящего Витю.

– Даже не вздумай соваться! – замахала лапками старая дама, моментально сообразив, о ком идёт речь, – Только представь, что будет с девочкой?! Ей сколько? Уже пять? Шесть? У неё сложился свой мир и тебя в этом мире нет. Она понятия не имеет, что родная мамулька … Короче, нет!

– Да я бы и не стала ничего говорить, Анфиса Валерьевна! Но что, если просто посмотреть на девочку со стороны? Узнать, какое имя ей дали? На кого она похожа? И любит ли её Елена?

Анфиса о, становилась и уперла лапки в боки.

Алеся вынуждена была остановиться тоже. Не меньше минуты женщины пристально смотрели одна на другую, не говоря ни слова.

– Анфиса Валерьевна, – нарушила молчание Алеся, – я же могу и не подходить, взглянуть со стороны и все…

Ничего не ответив, Анфиса взялась за ручку коляски и медленно двинулась дальше вдоль пруда, вся её хрупкая тоненькая фигурка явственно выражала неудовольствие.

Алеся постояла еще немного и посмотрела ей вслед, хорошо понимая, что Анфиса затеянный разговор не одобряет и продолжать эту тему не