Белый лоцман - Петр Бобев

Внизу, под сверкающим солнечными искрами покрывалом, под его атласными складками, кипела жизнь — эта бесконечная драма, — жизнь, зачатая миллионы лет назад и обреченная на гибель через миллиарды лет, когда холод межзвездной пустыни закует в лед затерявшуюся в бесконечности Землю. Вдруг человек вскочил, впиваясь глазами в волны. Среди пенистых брызг прибоя мелькнуло что-то белое, оно двигалось лениво, как будто устало, но непрерывно двигалось, пытаясь приблизиться к берегу.

Человек сбежал вниз по влажным, покрытым бледно-зелеными водорослями скалистым ступеням и прыгнул в лодку, прежде чем набегавшая волна успела окатить его. Он взялся за весла. Острый киль разрезал воду, словно она была шелком, но только очень тяжелым, плотным и блестящим шелком. Лодка то поднималась, то плавно опускалась обратно на подступающие округлые волны, которые с мягким гулом плескались о ее деревянное днище.

В светящейся под солнцем воде носились, подобно пылинкам в солнечном снопу, красные пылинки планктона, этого странного, неизмеримого мира микроорганизмов — основы жизни в океане, этой чудодейственной, неисчерпаемой пищи его маленьких обитателей — этих несчастных маленьких существ, предназначенных жестоким законом природы утолять голод более крупных хищников. Вот и странное белое существо!

Да ведь это дельфин, тяжело раненный белый дельфин. А следом за ним бороздит воду острый плавник акулы. Но у дельфина уже нет сил бороться, он несомненно погибнет!

Белый поднял на человека глаза, и в этом меркнущем взгляде был такой ужас и такая мука, что тому невольно сдавило горло. Почти человеческая боль! И как будто слезы… или это только ему показалось…

Он взмахнул веслом и со всей силой обрушил его на голубую спину хищницы. Та отскочила в сторону, но потом снова пустилась за раненым, туда, откуда возбуждающе пахло кровью.

Человек решал недолго. Он достал веревку, перевесился через борт и, привязав дельфина за хвост, потащил его к берегу. Иногда, когда акула подплывала слишком близко, он останавливался и снова взмахивал веслом.

А дельфин, совсем обессилевший, беспомощный, покорно плыл следом за лодкой хвостом вперед. Лишь в глазах его, устремленных на оскаленную морду акулы, рос ужас.

6

Рассветало. Тихое, необычно тихое утро в океане. Едва слышно плескались о прибрежные скалы волны. Сверкало озарённое огненным сиянием небо. Пламенел океан, искрясь, словно раздуваемый жар. На западе незаметно бледнел тонкий серп луны, как бы растворяясь в победоносно шествующей заре. И вот, сквозь туманную дымку дали, выплыло солнце — бледно-алое, легкое, воздушное, и оросило золотым дождем море, скалы и белых птиц, которые потягивались после сна в своих гнездах.

В маленьком, похожем на фьорд заливчике, между расщелинами скал лежал белый дельфин, обессилевший от огромной потери крови, истощенный, неподвижный и лишь время от времени подрагивал хвостом, чтобы поднять голову и набрать воздуха. Рана перестала кровоточить и уже не так болела, но в ушах все еще звенело, словно выл налетающий тайфун. Его сотрясала холодная дрожь, а в розовых глазах были и удивление, и усталость, и страх.

Зачем его заперли тут? Что ожидает его? Там, где залив соединялся с морем узким; протоком, человек навалил несколько коралловых обломков, чтобы предохранить пленника от акулы, которая продолжала метаться взад и вперед перед заливом с присущим ей диким упорством.

Белый то просыпался и, уловив всплескивания караулящего врага, содрогался от ужаса, то снова уносился в свои кошмарные сны… Оскаленные челюсти, щупальца головоногих, кровавая пена, кровь, кровь, кровь — отовсюду, а он сам, раненный, беспомощный, такой одинокий… В сущности вся его жизнь была лишь кровавой борьбой и только борьбой. Всегда окруженный врагами — и ни минуты покоя. Ни минуты. Был бы у него товарищ, хотя бы один, который бы бодрствовал, когда он спит. А как хорошо было когда-то около того большого глянцевито-черного существа, того доброго существа, которое защищало его от всех, но, увы, однажды не вернулось к нему…

Ночной мрак рассеивался. В зеленоватых сумерках уже просвечивалось неглубокое дно — ровная скалистая площадка, обросшая кораллами и усыпанная, будто галькой, мидиями. А в самых глубоких местах виднелись пучки морского салата, нежного, ярко-зеленого. Две морские звезды подрались, не желая делить пойманную добычу. Белый, словно сквозь туман, видел, как они впиваются друг в друга глазами, находящимися на кончиках лучей, на каждом луче — по одному глазу, как бросаются в яростную атаку и как также стремительно отскакивают друг от друга. Под ними лежала полуоткрытая мидия — жемчужница — причина раздора.

Вдруг Белый встрепенулся. Из-за коралловых обломков перед заливом высунулась какая-то толстая змея. Но нет, это была не змея. Дельфин увидел два ряда белых присосков. Вот вытянулось первое, за ним второе щупальце, согнулись, проползли немного вперед, потом третье, четвертое, а за ними показалась и зеленая спина старого осьминога. Глаза его, выпуклые, немигающие, смотрели свирепо. По толстому мешку, который волочился за восемью его руками, пробегали фиолетовые полосы. А где-то в страшной дыре среди вытянутых щупалец яростно щелкал острый клюв.

Белый отпрянул в глубь залива, а осьминог бесшумно спустился в воду и вытянул вперед свои хищные щупальца, уверенный, что добыча не уйдет от него.

Человек в это время вышел из своей хижины и, стоя у порога, потянулся. Его сильные суставы громко хрустнули. Затем он посмотрел вниз на светящийся синевой залив и увидел осьминога.

— Ах, ты проклятый! — пробормотал он. Схватил недоконченную мачту и, замахнувшись, ударил ею головоногого. Но она отскочила от него, словно от резинового мяча. Человек размахнулся второй раз, но осьминог опередил его. Схватив бревно, он резким движением вырвал его из рук человека. Затем отскочил назад и исчез среди волн за каменной преградой, утащив с собой и пятиметровую балку.

— Что же теперь делать? — вслух сказал человек. — Как быть без мачты? И опустил беспомощно руки.

Белый наблюдал за ним с другого конца залива, уже примирившийся с новой угрозой, со всем, что его ожидало. Лишь в его испуганных глазах был ужас бессилия. Что готовит ему этот новый враг? То, что он враг, в этом дельфин не сомневался. Вокруг были только враги, весь мир кишел врагами, которые, притаившись, дожидались, когда смогут растерзать его на части. Весь мир! Бежать некуда! Везде его найдут! И ни одного друга…

Под ним две звезды в яростной схватке сплелись в колючий узел и поливали друг друга ядом. Большой кривой рак, крадучись, подковылял к ним, схватил убитую жемчужницу и поволок ее наверх.