Далекие огни - Сергей Михайлов

Петр кивнул.

— Вполне.

— Тогда ужинать — и на боковую. Завтра начинаем новую жизнь, мужик. Вот увидишь — мы им еще покажем!..

* * *

Утром, ни свет ни заря, доктор поднял Петра с постели.

— Собирайся. На работу пора. Хватит баклуши бить. Завтрак уже готов. Кстати, ты когда в последний раз в зеркало смотрелся? Ага, не помнишь! Так пойди и взгляни — там, в ванной, зеркало есть.

Петр послушно направился в ванную комнату.

Из зеркала на него уставился мрачный, обросший тип с полуторамесячной щетиной, покрывавшей все его изможденное лицо. Петр невесело усмехнулся: фото с такими вот физиономиями обычно украшают плакаты «Их разыскивает милиция».

На пороге ванной появился доктор.

— Ну как, впечатляет? Хорош видок, не правда ли? Желания побриться не появилось?

Петр кивнул:

— Появилось.

— Тогда дерзай. Бритвенные принадлежности найдешь вот здесь.

Через четверть часа Петр, гладко выбритый и надушенный лосьоном, вошел в комнату. Доктор окинул его оценивающим взглядом и удовлетворенно кивнул.

— Порядок. Теперь хоть на человека похож стал. Лет двадцать как минимум сбросил. Садись за стол, мужик, времени у нас в обрез.

Когда с завтраком было покончено, доктор еще раз критически осмотрел своего постояльца и покачал головой.

— С рожей твоей мы разобрались, а вот прикид у тебя явно неважнецкий. В таком даже в нашей Богом забытой клинике появляться не рекомендуется. Значит так: я тебе кое что выдам из своего барахлишка, благо, у меня этого добра навалом, а ты запрячь свою гордость куда подальше и поживей одевайся. Как заработаешь — рассчитаешься. Понял? И не ерепенься, у тебя все равно выбора нет.

Петр возражать не стал, хотя идея доктора пришлась ему явно не по вкусу. Впрочем, тот был прав: другого выхода у него, действительно, не было. В своем бомжарском наряде он вряд ли мог появиться в городской больнице, куда его в качестве санитара собирался пристроить доктор.

В тот же день Петр был принят на работу и уже с полудня приступил к исполнению своих новых обязанностей.

Глава девятая

Пролетел ноябрь, а за ним и декабрь. Петр трудился в больнице, в поте лица добывая хлеб свой. Деньги, правда, платили небольшие, но на жизнь, как и предрекал доктор, хватало.

В клинике, каждый занятый своей работой, они почти не пересекались, однако вечерами, собираясь за кухонным столом на квартире у доктора, подробно обсуждали минувшие события и планы на будущее. Впрочем, событий за эти полтора-два месяца не было почти никаких. Память к Петру так и не вернулась, а сведения из городского УВД, на которые возлагал большие надежды доктор, пока не поступали. Каких именно сведений ждал доктор, Петр не знал, доктор же на его вопросы лишь лукаво щурился и подмигивал: мол, не торопи события, мужик, придет время — узнаешь.

Разговоры в основном вертелись вокруг той темной истории с вырезанной почкой и неизвестным мерзавцем, эту почку присвоившим.

— Я одного в толк не возьму, — говорил доктор, прохаживаясь по комнате, — почему они тебя не укокошили? Ведь куда было бы проще: пулю в затылок — и концы в воду. Уж тогда-то тебе язык точно никто развязать не смог бы. С мертвых, сам понимаешь, взятки гладки. Так? Так. А они почему-то пошли на риск. Спрашивается — зачем?

Петр пожал плечами.

— А леший их разберет — зачем…

— А ты думай, думай своим умишком, мужик, кумекай, шевели извилинами. Ну?

Петр снова пожал плечами.

— Да тут думай не думай, все одно выходит: слишком они уверены в себе, эти мерзавцы. Не боятся ничего, вот и пошли на такой риск. Видно, все у них схвачено, за все, как говорится, заплачено. Игру затеяли с живым человеком, как кошка с мышью: нет бы сразу сожрать, так нет, сначала надо помучить! Да и риска, если честно, нет никакого — я все равно ничего не помню.

— А вот это ты брось, мужик. Придет время — все вспомнишь, это я тебе обещаю.

Петр невесело усмехнулся и ничего не ответил.

— А насчет уверенности это ты верно подметил, — продолжал доктор с воодушевлением. — Сила, видать, есть у мерзавцев, и сила немалая. На больших бабках сидя, большими делами ворочают. Ну ничего, докопаемся мы до них, это уж как пить дать!.. Кстати, есть у меня для тебя одна новость. Снес я тут на днях твой паспорт в городскую управу, показать тамошним экспертам. Дай, думаю, проверю, не липовая ли твоя ксива. И знаешь, какое заключение дали эксперты? Ксива-то оказалась настоящей, самой что ни на есть подлинной!

— И что же из этого следует? Что я действительно Петр Суханов?

— Не спеши делать оргвыводы, мужик. Из этого пока ничего не следует. А все-таки сдается мне, что паспорт твой фальшивый. То есть состряпали-то его, действительно, в органах — по крайней мере, эксперты это установили, — но состряпали, похоже, на заказ.

— Догадываюсь, кто заказчик, — мрачно кивнул Петр.

— Вот-вот. Связи, видать, у них обширные, везде свои люди посажены. За хорошие бабки сейчас кого угодно купить можно. Понимаешь, куда я клоню?

Петр снова кивнул.

— А клоню я к тому, — продолжал доктор, — что ты, действительно, к Петру Суханову, похоже, никакого отношения не имеешь. Паспорт-то твой, понимаешь, с виду старенький, потрепанный, да и дата выдачи на нем стоит семилетней давности, а вот номерок-то свеженький, и серия из самых последних. Так-то вот, мужик.

Петр долго молчал, хмурил лоб, что-то пытаясь вспомнить.

— Я тут знаешь о чем подумал, — проговорил он наконец, растягивая слова. — В тот самый день, когда я вроде как бы очнулся, то есть впервые осознал себя Петром Сухановым — это было где-то в середине сентября, я стоял на улице и не мог понять, где я и кто я, — краем глаза я заметил машину, явно не из дешевых. Она прошмыгнула у меня за спиной и быстро скрылась в какой-то улочке. Тогда я не придал этому значения, но сейчас… Скажи, у вас в городе иномарки часто можно увидеть?

Глаза у доктора загорелись.

— Ни одной до сих пор не видел, — быстро сказал он. — Народ у нас бедный, не то что иномарка — старенький «жигуль», и тот нашему обывателю не по карману.

— А местные коммерсанты?

— Да какие они коммерсанты! — махнул рукой доктор. — Едва-едва концы с концами сводят. Не до жиру им. Нет, некому здесь на иномарках разъезжать, это уж я тебе как старожил заявляю. А чужие к нам не заезжают, тем более на иномарках.

— Вот и выходит, что меня на той самой машине привезли, — нахмурился Петр. — Привезли — и прямо на улице бросили.

— Вполне вероятно, — задумчиво произнес доктор. — Я бы сказал, не бросили, а просто-напросто выбросили. На обочину. Сунули в зубы липовый паспорт, запудрили мозги легендой о Петре Суханове — и выбросили. А там… выбирайся, мол, сам. Похоже?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});