Проклятие клана Мирольд - Николай Покуш

ожил, обернулся ко мне и заговорил:

- Мы превратим этот дом в одну огромную ловушку. Ничто живое или мертвое, из этого мира или из какого-то другого, не сможет обойти капкан. А в самом центре будем стоять мы, два брата, плечом к плечу. И когда тварь явиться, мы уничтожим ее. В этот раз не она будет охотиться на нас. Я изменю правила этой игры. Теперь мы станем охотниками.

- Это не волк и не медведь, чтобы его остановили ловушки.

- Я и не сказал, что ловушки его остановят. Просто замедлят, ранят, если нам повезет. А довершит дело этот клинок, – и Александр, быстрым движением, обнажил свою шпагу, наполнив комнату металлическим звоном.

Он направил оружие острием к потолку и торжественно произнес:

- Пусть глаза не обманывают тебя, братец. Это совсем не обычная шпага. Это артефакт глубокой древности, лишь принявший привычный для нас образ. В этом клинке заключена огромная сила. Сила, способная поразить ту умертвию, что поселилась в нашем склепе.

Сталь отражала дрожащее пламя свечей, словно зеркало. Клинок действительно почти ничем не отличался от обычной шпаги, но я заметил едва различимую гравировку на самом его лезвии. Какие-то незнакомые мне символы тянулись от гарды до самого острия.

- Этим, я отрублю той твари голову, вот увидишь, – с уверенностью пообещал мне Александр, и убрал шпагу обратно в ножны.

- Как скажешь, брат, – ответил я, не желая ему перечить.

- Ну а ты, брат, каков в бою? Умеешь стрелять? Орудовать шпагой?

- Да, стрельбе и фехтованию меня учил мистер Бейтс…

- Этот старик?! – Александр скривился. – Чему он мог тебя научить? Нет, брат, теперь с тобой буду заниматься я. У нас мало времени, так что начнем завтра же. За оставшиеся тридцать дней мы сможем сделать из тебя бойца. Иначе никак. Я должен быть уверен в том, кто будет прикрывать мне спину.

Перспектива меня не обрадовала, но перечить я не стал.

- Как скажешь, брат.

- И еще, прежде чем ты уйдешь: я распоряжусь, чтобы завтра же слуги начали строительства домика на окраине имения. Наймем рабочих из близлежащих деревень. Думаю, что построим дом дней за десять, а ты, сообщи своей матери, чтобы она подготовила все к переезду. Как только дом будет готов, я хочу чтобы она немедленно перебралась в него жить, и больше не появлялась в этих стенах.

- Ты хочешь выгнать мою мать из дома?

- Из нашего дома, да. Пусть живет на территории, пусть даже заберет с собой пару служанок, однако здесь я ее не потерплю.

- Почему? – поразился я.

- Ты еще спрашиваешь, – Александр сделал еще один внушительный глоток вина. – Потому что твоя мать - грязная ведьма, и место ей, если быть честным, на виселице или на костре, но никак не в нашем доме. Тем, что я не выдворил ее прочь и не распорядился казнить, я проявляю глубочайшее уважение к тебе и твоему отцу, она же не заслужила и капли этого уважения.

- Моя мать не…

- Ты смеешь перечить мне, брат?! – в нем снова начал пробуждаться зверь. Александр стал похож на пороховой бочонок, которому достаточно лишь искры, чтобы взорваться самому, и разметать на куски все вокруг себя.

- Теперь я глава этой семьи. Я должен принимать решения. И если ты смеешь противиться им, то в первую очередь помни, что мне ничего не стоит одним коротким приказом оборвать и твою жизнь, и жизнь твоей матери. Да что там приказ! Я сам, не шибко утруждаясь, сделаю это.

Его слова заставили меня задрожать. Не столько их жуткий смысл, сколько холод, с которыми они были сказаны, напугал меня. Я верил ему, каждой угрозе Александра я верил. Он действительно был способен убить и меня и мою мать собственноручно. Это читалось в его глаза преисполненных холодной злобы. Александр был болен. Заражен безумием, пропитан ядом зла, семя которого он взращивал в себе с самого детства, а за годы, проведенные вдали от дома, за обучением военному мастерству и искусству убивать, оно расцвело.

- Я понял тебя, брат. Но если ты выгонишь мою мать, то и я покину этот дом. Это не угроза и не ультиматум. Однако я не оставлю ее, даже в изгнании.

- Я понимаю тебя, Артур, – сказал Александр,уже совершенно спокойно, словно и не взрывался только что лютым гневом. – Однако, вынужден ответить отказом. Видишь ли, ты нужен мне, брат. Ведь именно за тобой охотится чудище. А это наш козырь. Мы используем тебя, ты станешь приманкой, куском сыра в мышеловке. И до тех пор, пока заветная ночь не наступит, я не спущу с тебя глаз.

- Значит ли это, что я не могу покинуть особняк? – нахмурился я.

- Да, именно то и значит. Покидать его ты будешь только в моем обществе, брат. Я лично стану присматривать за тобой. А когда все закончится, отпущу, обещаю. Сможешь идти куда вздумается, вместе со своей матерью, я не стану тебя задерживать.

Александр залпом осушил остатки вина в бокале.

- Только когда все кончится, – повторил он задумчиво. – И не днем ранее, ты меня понял?

- Вполне ясно.

- Отлично. Тогда на этом все. Если у тебя нет больше вопросов, я прошу оставить меня.

Вопросы были, да еще как много. Но я не задал ни одного из них. Я просто встал, и пошел прочь из кабинета, не желая больше ни секунды оставаться в обществе своего безумного брата.

Мать восприняла весть о переезде спокойно, так, словно ожидала этого. А когда я начал говорить ей, что обязательно изменю решение брата со временем или покину особняк сам, она ответила, что никогда не чувствовала себя своей в этом доме, и жила здесь только ради меня, чтобы быть рядом и днем и ночью. Теперь же, когда я вырос, она с радостью покинет эти стены и станет жить в собственном доме, где ей будет дышаться намного легче.

Александр действительно взялся обучать меня. Занятия эти проходили каждый день и были весьма изнурительными. Александр был хорошим стрелком и мастером фехтования, но крайне плохим учителем.