Подруги. Друзья. Тринадцать лет спустя - София Чайка

Оставалась Катерина. Ну что же…

— Катя, я хочу тебя кое о чем попросить. — Если он сейчас произнесет эти слова, то назад дороги уже не будет. Но стоило ему представить Тину рядом с Ильей — а этот парень еще ответит ему за театр — он отбросил всякие сомнения и угрызения совести. — Я хотел бы поужинать сегодня в «Золотой лире».

— Хороший выбор, Степан Андреевич. Какие-то важные клиенты? О, нет, извините, это не мое дело. Мне заказать для вас столик? На сколько человек?

— На двоих. То есть я хотел сказать, что сам закажу столик и очень прошу тебя составить мне компанию.

Степан со смущением и неожиданным удовольствием наблюдал, как щечки его помощницы заливает нежный румянец. Он ей удивительно шел, подчеркивая изящные скулы и маленький точеный носик.

— Меня?! Вы, наверное, имели в виду Тину?

— К сожалению, Тина занята сегодня вечером. Она… работает. А мне так хотелось сегодня поужинать не самому, а в приятной компании. Я подумал… подумал, что если бы Тина лично выбирала мне собеседника, то не могла бы сделать лучшего выбора. — Степану вдруг стало очень стыдно за свое почти вранье, но ведь он не собирался соблазнять Катерину и даже дал ей понять, что ужин в ресторане — всего лишь дружеская услуга с ее стороны. В конце концов, Зотов же повел Тину в театр.

— Даже не знаю. — Катя села на стул без своей обычной просьбы присесть. — Все это так странно. Вы уверены, что Алевтина не станет возражать?

— Да. — Он только обрадовался, если бы Тина возражала, но Степан никогда не узнает этого, если не сделает того, что задумал.

— Я должна ей позвонить. — Катя достала свой мобильный телефон и нажала на кнопку быстрого набора. Степан затаил дыхание — сейчас весь его обман раскроется. Хотя он и понимал, что он все равно выйдет наружу, но надеялся, что не так скоро. — Вне зоны. — Степан вдруг понял, что все это время не дышал. Кажется, разоблачение откладывается на неопределенный срок. А к тому времени, возможно, Тина уже поймет, как он дорог ей. — Хорошо. Я принимаю ваше предложение. Встретимся в ресторане в…

— В семь.

В шесть начинались спектакли в местном театре. Они с Катей поедят часок — другой, а затем погуляют, как друзья.

— Договорились. Да, я чуть не забыла о договоре.

У него была просто идеальная помощница.

Алевтина вместе с Зотовым вошла в фойе театра.

Все присутствующие тотчас уставились на них с болезненным любопытством.

Тина знала, что выглядит великолепно. Для этого случая она надела чудесное, почти до щиколоток, синее платье с низким вырезом на спине и такого же цвета туфли на высоченном каблуке, и при этом все равно доставала Зотову лишь до подбородка. Сам Илья прямо таки притягивал к себе взоры всех присутствующих женщин. Алевтина лишний раз порадовалась, что сообщила Степану об этом событии сама, потому что после их совместного появления в театре с Зотовым по городу еще долго будут колесить сплетни.

По давней привычке не обращая внимания на перешептывания за спиной, Тина непринужденно подошла к огромному зеркалу и небрежным, но точно выверенным движением поправила золотую заколку в своих волосах — подарок одного из своих мужей. Она знала, этот жест заметили все, кажется, кроме Зотова.

— Нам на балкон, — спокойным тоном сообщил ей Илья.

Точно таким же равнодушным взглядом он окинул ее возле дома, когда она шла к его «БМВ», и это очень и очень рассердило Тину. Но она грациозно и, главное, молча села в шикарную машину, как делала это всегда, предоставив возможность Илье всю дорогу любоваться ее профилем.

Вот и сейчас она пыталась быть такой же отстраненной, как и ее спутник, но когда он сказал последнюю фразу…

— На балкон?!

О, нет! Только не балкон! Тина с детства ненавидела высоту, но тщательно скрывала это от всех. Она купила себе квартиру на девятом этаже, но ни разу не посмотрела в окно, что уже говорить о балконе. Нет, она не может позволить этому самовлюбленному мужчине узнать о ее страхе.

— Вы недолюбливаете балкон? Я выбрал самые удачные места для просмотра и оценки спектакля.

Он буравил ее своими стальными глазами, словно желал узнать, что она скрывает. Не дождется. Женщина должна оставаться для мужчины тайной.

— Нет, без проблем. На балкон, так на балкон.

Зотов действительно вы брал очень удачные места. Для любого, кто не боится высоты.

Она ненавидит! Ненавидит! Ненавидит высоту даже больше, чем этого наглого Зотова, который удосужился взять билеты не на пятый ряд в партере, откуда уже почти не заметен грим, но зато еще хорошо видна мимика на лицах актеров.

Тина уткнулась в программку и делала вид, что изучает состав актеров до тех пор, пока занавес не поднялся, и ей не пришлось взглянуть на сцену.

Предательское головокружение началось сразу же, а вязкий знакомый страх подбирался к ней постепенно.

Тина несколько раз тяжело сглотнула, но усилием воли заставила себя сидеть на месте еще минут пятнадцать, пока липкий пот не начал покрывать лоб.

— С вами все в порядке?

Смотрите-ка, какой он наблюдательный!

Ей показалось, или голос Зотова прозвучал как-то странно… заботливо? Скорее всего, послышалось. Чувствует себя, хуже некуда, вот ей и чудятся всякие небылицы.

— Мне лучше всех.

Жаль только, что голос ее прозвучал не слишком убедительно.

Когда к горлу Алевтины подступила тошнота, она резко вскочила и начала пробираться к выходу — к свету, подальше от панического страха, который уже измотал ее.

Тина выбежала в фойе и забилась в какой-то угол, где стояли маленькие диванчики. Она села на один из них и начала судорожно глотать воздух, пытаясь обрести уверенность в себе, когда кто-то присел перед ней на корточки и ласково взял за руку.

— Почему вы не сказали мне, что боитесь высоты?

Этого еще не хватало! Ну зачем он увязался за ней? Сидел бы на своем месте, наслаждался спектаклем. И вообще, Тина не любит, когда кто-то — тем более мужчина — видит ее не в самой лучшей форме.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи. Идите в зал.

Ее голос звучал несколько грубовато, но Тине было не до реверансов.

— А я думаю, что нуждаетесь.

Его руки были такими теплыми, такими сильными, от них исходила такая необходимая ей сейчас уверенность, что Тина не забрала своих ладоней из уютного гнездышка, пытаясь продлить момент, но сердито пробормотала:

— Я отказываюсь от вашей помощи.

— А я не нуждаюсь в вашем разрешении.

— Почему вы такой упрямый, Зотов? Вы не можете знать, что мне нужно в этот момент.

— Могу. И знаю.

Тина не успела возмутиться, отодвинуться, даже отвернуться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});