Критическая ошибка - Михаил Диаминов

Текущий уровень – первый:

Доступные для определения типы излучения: гамма-излучение.

Предел измерения: 100 микрорентген в час; время действия: 15 секунд; перезарядка функции: 60 минут.

Следующим в списке значилось – спектрограф Линир 3м: Данное программное обеспечение, предназначено для определения состава вещества на основе спектральных линий, характерных для исследуемых объектов.

А вот тут ждал облом – иконка приложения была неактивна, следовательно, заблокирована, но я всё равно призадумался… Нет, конечно, приложение можно накрапать любое, хоть портативный ядерный реактор ВВР 0,001, и при запуске приложения выводить табличку: дескать, засыпьте обогащённый уран в порт для зарядного устройства; сочинить всё это, конечно, можно, но вот реактор в эдакий телефончик запихать нельзя! А так-то да, лохов разводить только в путь. Какие бы сейчас проблемы с памятью у меня не были, я точно знал, что спектрограф, это нечто довольно сложное, наверняка громоздкое, и в этот девайс его также не затрамбовать. Может он подключатся к нему должен? Но в справке про это ничего не сказано. Странно всё это, но проверять программное обеспечение на практике мне сейчас не хотелось – башка не очень соображает, да и чувствую, что мне рано или поздно всё равно возможность ещё представиться.

Оглядев кучу над моим убежищем, я быстро пришёл к выводу, что ничего полезного в данный момент в ней нет, да и раз уж всё это здесь, то и тащить его сюда не придётся. Свой взор я направил в глубь зелёной зоны, если верить компасу внизу отображаемой карты на ППК. Кучи там виднелись по солиднее, правда и передвигаться там наверняка будет сложнее, но выбор всё одно небольшой – вокруг убежища наблюдался подходящий под определение нужного мне для выполнения задания мусор, по крайней мере, последние два пункта, но имелся он в виде затоптанных обрывков пакетов и бумажек, в лучшем случае, трепыхавшиеся аки флаги, зацепившись за куст или ещё что торчащее из кучи. Без граблей такое и собирать бесполезно, только время терять, а граблей-то и нема… Как, кстати, и инструмента в принципе, и вот об этом стоило бы как раз призадуматься.

«Хоть бы сумку какую выдали в вдогонку к перчаткам!», - недовольно думал я, направляясь на сбор означенных ресурсов. На периферии сознания скреблась мысль, что по штату, таким как мы, кто бы мы ни были, наверняка положено куда больше чем выдают на практике, но выдают то что выдают, а остальное… а остальное сбывают налево – коррупция, мать её! Почему меня сверлила эта бунтарская мысль, я не знал, как и вообще не знал, что таким как мы положено по штату, наверное просто стравливал потихоньку раздражение от своего физического, да и психологического состояния, однако эта мысль, и картина забитых складов с тёплой, бледно-зеленой одеждой и разнообразным инструментом, логически наталкивала на идею – а не раскулачить ли Зиновия? Идея эта, была не просто нереалистичной, или там, завиральной, она была абсолютно абстрактной. На подготовленного и вооружённого дубинкой бойца с голым задом? – это попахивало ни столько героизмом и залихватской отвагой, сколько некими формами извращений; смею заметить, абсолютно мне чуждых.

По мере продвижения мусорные холмы росли, и даже баловали глаз разнообразием цветовых пятен и форм. Насчёт тропинок я ошибся: один раз довелось пересечь разъезженную колею, судя по уже изрядно оплывшим отпечаткам протектора, теми самыми электросамосвалами. Дело было довольно давно: мусора успело нанести, водой размыть местами, но идти по ней было куда как комфортней. Комфортней, правда, не значит эффективней – вскоре я понял, что вдоль этой удобной колеи ничего интересного не осталось: вездесущие пакеты, тряпьё измызганное, дрянь…

Спустя час бесплодных блужданий, я обзавёлся ободранной, но крепкой на вид авоськой, а также пониманием того, что мне нужна лёгкая, и достаточно длинная палка, дабы шурудить ей мусор не наклоняясь. Осознал я это в тот момент, когда вытащил из очередной груды хлама вперемешку с грунтом, швабру для мытья полов. Отделив всё лишнее, я оставил себе черенок в виде металлической трубы, и по иронии судьбы, черенок оказался алюминиевым. Сдавать Его Зиновию? Проблема в том, что найти здесь обычную такую, деревянную палку, тоже не так просто, серьёзной растительности вокруг не наблюдается; но даже если бы я и нашёл порядочную палку, ирония судьбы 2 заключалась бы в том, что древесину мне тоже нужно нести Зиновию – целлюлоза, гидролиз её побери…

В этом районе заметно прибавилось людей, на глаза попались две группы по три и четыре человека соответственно.: на спинах рюкзаки, руки тоже заняты, причём чем-то похожим на копья и дубины; выглядели они напряжённо, не забывали крутить головами. Попались и несколько одиночек, занимавшиеся, судя по всему, тем же чем и я. Один из таких вот одиночек, скрытый под широким плащом с вислым капюшоном, из под которого только борода и виднелась, ловко орудовал своим посохом, накалывая пакеты, бутылки, и, похоже, вообще всё что накалывается, отправляя к себе в суму. Наплевав на авторские права, я тут же озаботился плагиатом, ища чем бы заострить свою экс швабру. Искать долго не пришлось, вскоре мне попался первый нормальный кусок древесины, но вот извлекать из неё гвоздь пришлось долго… В конце концов, я обзавёлся орудием труда, и процесс пошёл. Наполнять суму невесомыми пакетами и бумажками было довольно нудно, главным образом из-за того, что учитывался именно вес, а не объем, но с другой-то стороны – не всё ж бродить без дела…

Люминя не было… вот прям проклятие какое-то… если пластик и целлюлоза худо бедно поступали в суму, то с металлом была беда. Когда глаз наткнулся на первую консервную банку, то я аж зайцем подскочил, и куда только усталость подевалась, но отменные следы ржавчины быстро обломали мне всякие надежды.

«Я понял – это не правильные пчёлы, и у них неправильный мёд!», - сами собой всплыли в памяти странные слова, произнесённые, почему-то не менее странным голосом, и я поспешил от них отмахнуться – это, наверное, к тому, что это неправильная свалка, и на ней неправильный хлам – прибранный, если так можно выразится об этом, м-м-м… содержимом. Стало очевидно – надо уходить в глубь свалки, благо, что ни конца